— Иди ты! — ахнула Люся. — Это за кого же? За того крепенького боровичка, которого я давеча во дворе с ней видела?
— Ага. Наверное.
— Молодец Женек! Одобрям! — радостно воскликнула Люся. — С этим делом запаздывать нельзя, надо мужика вовремя брать, пока влюбленный да тепленький. А он из каких, Лин? Из богатых или так себе?
— Ну ты и спросила, Люсь… А что, других критериев жениховства у тебя нету?
— А какие они нынче еще могут быть, критерии-то? — удивилась Люся. — Или бедный, или богатый, других и не бывает.
— Ну уж…
— Да ладно, не умничай! Ты же знаешь, я всякого словесного украшательства не люблю, всегда говорю как есть. Чего мы меж собою-то будем жеманиться? Родители у него из каких, у женишка вашего?
— Хм… То есть как это — из каких?
— Ну, кто они? Пролетарии, торгаши, чиновники?
— Скорее всего, последние. Денис говорил, у него отец в палате недвижимости работает.
— Ого! Это уже хорошо. Я тебе всегда говорила, что твоя Женька не промахнется. А где они после свадьбы жить собираются? Я надеюсь, с его родителями?
— Не знаю. Вообще-то они самостоятельно хотят…
— Это что, квартиру снимать, что ли? Знаешь, в какую копеечку вам всем эта самостоятельность выльется?
— Знаю, Люсь. Хотя… Есть тут один вариант… Нет, он, конечно, с Женькиным замужеством никак не связанный… То есть он как бы сам по себе…
— Что за вариант?
— Ой, ладно, Люсь, отстань! — попыталась отмахнуться Лина.
— Нет уж, говори, раз начала! Терпеть не могу, когда вот так пролепечут, а потом ручонками машут — ах, оставьте! Хотя погоди… Ой, кажется, я и сама доперла! Неужели мужичонка на твоем горизонте высветился? Да? Я права, Лин?
— Да права, права, моя ты ясновидящая…
— Иди ты… Ой, Линк, ну, наконец-то! Только я не поняла… Он что, этот твой «вариант», будет помогать снятую для молодых квартиру оплачивать?
— Нет, Люсь. Он меня замуж позвал. Представляешь? Мы толком и поговорить не успели, а он сразу — и в лоб… Даже не знаю теперь, что мне об этом думать! До сих пор в себя не могу прийти.
— Да уж, задачка… — покачала головой Люся. — Вообще-то, у серьезных людей так быстро этот вопрос не решается, сама понимаешь. А попадется какой-нибудь идиот, потом смаешься с ним, и рада будешь развязаться, да не так просто окажется… У тебя ж опыта замужества вообще никакого нет, даже самого маломальского. Так ведь?
— Так, Люся, так.
— Ну тогда я своим поделюсь, что ли…
Плюхнув полное тело на стул, Люся стянула губы гузкой, свела брови к переносью, задумалась на минуту. Вздохнув, заговорила с явными нотками интимной снисходительности в голосе:
— Замужество, Линка, вещь для любой бабы трудная. Надо, чтобы в этот костер и мужик, и баба одинаково бросались, иначе ни хрена из этой затеи не получится. У меня вот, например, только по третьей ходке все получилось.
— Хм… Как ты забавно выразилась — ходке…
— Так иначе ведь и не назовешь! Помню, с первым моим мужем так пластались, чуть до смертоубийства дело не доходило! Все решали, кто из нас в доме хозяин. А со вторым я вроде сразу себя поставила, загнала его под каблук да намертво придавила. Ну и дальше что? Сама же потом и смаялась. Поначалу радовалась, а потом так опостылело… Зато теперь с Колей у нас полная гармония! Я ж опыта набралась, знаю теперь, как надо с мужиком обращаться. Ну да ладно, не обо мне речь. И вообще, такого опыта на словах не передашь, его на собственной шкуре выстрадать надо. Как ты? Сумеешь?
— Не знаю, Люсь. По крайней мере, ни воевать, ни под каблук загонять кого бы то ни было у меня желания не возникает. А без этого что, никак нельзя? — рассмеялась Лина, не сдержавшись, чем вызвала, похоже, крайнее Люсино недовольство.
— А чего ты веселишься, я не понимаю? Ей дело говорят, а она веселится! Ты лучше скажи, сам-то он как тебе? Душа лежит или ее уговаривать приходится?
— Если честно, то лежит, Люсь. Ой, как лежит… Упала, отжалась и встать не смеет.
— Вы не спали еще?
— Нет… Не успели как-то.
— Вот это да! — поразилась Люся. — Что за мужик, ей-богу? Ни разу с бабой не поспамши, уже и предложение делает! А ты сама-то как? Без опаски с ним в постель ляжешь? Я вот когда с Колей сходилась, шибко этого вопроса опасалась. Думала, противно будет. А потом ничего, привыкла. Коля-то мой в этих делах, знаешь… так себе. Не орел. А с другой стороны — это ж дело не главное, лишь бы человек хороший был. Чтоб мужик в семье! Чтоб за тебя — горой! Семья, знаешь, великое дело… А этот, твой-то, он из каких? Не очень задрипанный?
— Совсем не задрипанный, Люсь, — вздохнула Лина. — Наоборот, лощеный весь, в себе уверенный.
— Так это что, он из богатых, что ли?
— Из богатых, Люсь. Если со мной да с тобой сравнивать, то очень из богатых. Он бизнесом занимается, элитное жилье в городе строит. Да ты, наверное, слышала про такую фирму — «Формат» называется?
— Да ты что, Линк?!
Люся всхлипнула, будто подавилась своим же вопросом, глядела на нее со священным ужасом, возложив пухлую руку на такую же пухлую грудь. Потом вдруг огляделась по сторонам, словно проверяла, не подслушивает ли кто. Посипев горлом, будто откашливаясь, сглотнула, проговорила тихо:
— Вот это да… Чего ж ты мне сразу-то не сказала? А я тут, как дура, опытом делюсь… Ты это… Ты забудь, что я тебе сейчас о всяких там сомнениях наговорила! Костер, не костер, постель, не постель… Конечно, фигня все это, если он богатый. Эх, и свезло же тебе, черт… Заживешь теперь как белый человек. Главное, смотри, чтоб не обманул. У них, у богатых, с этим как дважды два…
— Люсь! — крикнула Лина. — Ну что ты заладила — богатый, не богатый! При чем тут его богатство, не понимаю? Он же в первую очередь человек, мужчина…
— Да ладно, не понимает она! Человек, мужчина… Дурочку-то из себя не строй! — фыркнула Люся. — Могла бы и сразу сказать, чтоб я лишний раз сердобольностью не разорялась!
Быстрый Люсин взгляд мазнул по лицу Лины, и тут же будто высеклась, сверкнула коротким сполохом искорка отчуждения. Маленькая такая искорка, пробежала и погасла, оставив после себя запашок тяжкой неловкости.
— Я пойду наверное, Люсь… — поспешно поднялась Лина. — Поздно уже, засиделись.
— Иди, раз засиделись. Что ж. А я, главное, еще шубу ей предлагаю купить, вот идиотка какая. У тебя, поди, сейчас этих шуб будет, хоть задницей ешь…
Обиженно пыхтя, Люся молча прошествовала за Линой в прихожую, не прощаясь, с силой захлопнула дверь — так вот тебе, дорогая! Иссяк в твой адрес поток искренней доброжелательности, уж извини. Захлебнулся неприятием твоего потенциального обогащения. Да и где нам, простым плательщикам кредитов, такие дружбы водить…
