Он толкнул девушку вниз, и душа мгновенно исчезла, нырнув в тело. А следом нырнул и Олег. И ахнул, увидев все и сразу!
Он видел потоки крови, пронизывающие организм, он видел все мышцы – и по одной, и сразу все. Достаточно было лишь напрячься, захотеть увидеть – и нужный орган становился виден как на ладони. И врачу-хирургу уже точно не стоило никакого труда понять, как работает орган и нет ли в нем повреждений. Не зря учился столько лет!
Девушка была практически здорова – до того момента, когда ее подвергли насилию. Ни следов болезни сердца, ни болезни легких. Почки – как с картинки «почки здорового человека». И все, все у нее было здоро́во – кроме тех мест, которых коснулись руки насильников. И не столько руки…
Чтобы устранить повреждения, нужно было всего лишь хорошенько этого пожелать. А еще – направить поток магической энергии. Сильный поток, сравнимый с тем, что затрачивался на накачку боевых плазмоидов.
Дело шло медленно, но плоть срасталась слой за слоем. Сердце билось в усиленном режиме, подгоняя строительный материал, и Олег знал – после лечения девушка похудеет и будет очень сильно хотеть есть. Из ничего «что-то» не сделаешь, для ремонта нужны материалы, и организм отбирает эти материалы у самого себя, выделяя для этого все, что потребуется, все, что нужно для заживления ран.
Когда Олег завершил работу с разрывами тканей, восстановив их практически полностью, он «прошелся» по коже, устраняя гематомы, царапины, порезы – какой-то негодяй разодрал девушке кожу на правом бедре – практически до самого мяса, занеся туда грязь из-под своих мерзких ногтей. Рана болела, и кожа вокруг нее была красной, воспаленной и опухшей. Хотя рана и не была очень большой.
Занесенную в организм заразу Олег искоренил довольно просто. Вернее – это сделал сам организм, отторгая все ненужное, задействовав все свои ресурсы, выпустив на захватчиков-бактерий могучие орды защитников-фагоцитов. Девушка потела, мочилась под себя, ее рвало, и с выделениями выходила вся отрава, что попала в ее организм. Олег всем телом чувствовал, как поднялась температура ее тела. Организм Марго бился за жизнь, подстегнутый волшебством, и побеждал – как и положено при правильном лечении.
Напоследок Олег вспомнил о том обещании, что дал Марго, немного поколебался – стоит ли? Но решил – все-таки стоит, и восстановил девственную плеву. Глупо, конечно, но здесь наличию этого лоскутка плоти придают такое значение, что лучше, чтобы он все-таки был. Средневековье же, не Земля! Хотя… и на Земле – по-разному. Где-то за отсутствие «чести» у невесты могут и убить.
Когда слезал с девушки, усталый, опустошенный, с нервной усмешкой подумал о том, что все это очень похоже на попытку изнасилования беспомощной девицы, и если бы кто-то видел его со стороны… И тут же обернулся к окну, за которым мелькнуло чье-то лицо. Младшая сестра Марго! Та, которую он спас от насилия!
Олег вдруг рассердился и показал девчонке кулак. Девчонка не испугалась и тоже показала ему кулачок, после чего Олег вдруг рассмеялся и с минуту не мог остановиться, хохоча как сумасшедший. И только когда вспомнил о том, что стоит все еще голышом, поспешно бросился в сторону, запоздало спасая свои мужские интимные места от нескромных взглядов не посвященных в тему наблюдателей.
Вытереться, оттирая кровь, пот и содержимое желудка пациентки, протереть руки спиртом, и когда снова обрел приличный облик – разбудить «спящую царевну». Для этого провести рукой над головой девушки и пожелать: «Проснись!» Нет, хорошо все-таки быть волшебником! В сказках для того, чтобы разбудить спящую красавицу, нужно обязательно быть принцем, а еще – крепко поцеловать ее в сахарные уста. Вот только сахарные уста этой девицы испачканы в блевотине, и потому бесконтактный способ выглядел гораздо более привлекательным.
Марго открыла глаза, непонимающе посмотрела на Олега, который навис над ней, обеспокоенно определяя результат своего воздействия.
Результат не просто удивил Олега – потряс! Человек Земли – по крайней мере, человек цивилизованной части Земли – никогда бы не поверил, что за считаные минуты (а именно столько прошло с момента начала процедуры) можно полностью избавить пациента от ушибов, царапин и порезов – да так, что от них не останется и следа! Синяки пропали, пропал и воспаленный порез!
То, что Олег совершил внутри девушки, конечно, не было видно, но и то, что осталось открыто взгляду, – просто ошеломляло. Это невозможно!
А потом началось то, чего Олег и опасался. Марго вдруг потянулась, выгибаясь, как кошка, моргнула, задержав веки секунды на три (даже показалось вначале, что она потеряла сознание), снова открыла глаза, затуманенными глазами нашла Олега и, протянув к нему руки, глубоким грудным голосом проговорила-промурлыкала:
– Я тебя люблю! Люблю! Люблю!
О господи! Олег буквально шарахнулся от девушки в сторону, опасаясь, что она тут же вцепится в него и не отпустит уже никогда, а когда Марго проводила недоумевающим взглядом объект своего обожания, торопливо, сбивчиво, начал свою спасительную речь:
– Марго! Госпожа Марго! Тьфу! Госпожа! Да мать-перемать… Марго! Это не то, что ты думаешь! Это не любовь! После лечения у пациентов противоположного пола всегда возникает чувство, похожее на любовь! Нужно помнить об этом и смириться! Между нами ничего нет! И не будет!
Марго сползла со стола и, как ведьмочка в «Вии», пошла на Олега, протянув к нему руки.
– Нет, нет! – искренне закричал Олег, представив, что сейчас эта заблеванная, потная, в крови и сукровице девица повиснет у него на шее. – Тебе вымыться надо! Ты грязная!
Это были волшебные слова. Почти заклинание! Какая девушка потерпит нечистоту? Вернее – чтобы ее нечистоту заметил любимый мужчина? Вот и Марго не потерпела. Она остановилась, будто ее кто-то схватил за плечи и не пускает, опустила взгляд на свои бедра, ниже… и, взвизгнув, прикрылась руками.
Олегу показалось, что она до сих пор не понимала, что находится в одной каюте с чужим мужчиной и раздета донага. А может, и понимала, но хотела скрыть свою нечистоту от взгляда того, кто ей был дорог больше всего на свете. Пока что дорог. Сколько продлится действие послеоперационного «наката», никто до конца так и не знал. Это Олег помнил наверняка. Или, скорее, Семиг помнил.
Потом Олег сидел, отвернувшись к окну, а за спиной сопела, пыхтела, шлепала босыми ногами та, на которой он не так давно лежал, как любовник на своей подруге. Когда Марго слегка сердито позволила ему повернуться, Олег увидел, что поволока любовного безумия из глаз девушки ушла, она была хмурой, но большего Олег в ее глазах не рассмотрел. Не делала она больше и попыток наброситься. И это обстоятельство, честно сказать, немало порадовало Олега.
Почему порадовало? Ну, во-первых, кроме дружеского участия и жалости, ничего другого он к этой девушке не испытывал. Ну да – красавица, не хуже, чем Севия, женушка незабвенная. Даже покрасивее, если подумать, – черты лица потоньше, ноги постройнее. И даже грудь красивее – более правильной формы, правда, поменьше. Но это даже интереснее – Олегу вообще-то не очень нравилась большая женская грудь. Как и большинству мужчин – что бы там ни говорили на этот счет женщины, озабоченные размером своих грудей.
