«Как долго будут твои войска избегать сражения? Ты постоянно перемещаешь свою армию... Доколе будешь сдерживать ты боевое оружие?.. Я хозяйничаю в твоей земле...»
Тукульти-Нинурте известно, что лагерь Каштилиаша, пока идет вессенний разлив рек, вне досягаемости:
«Возможно сейчас, в месяц весеннего разлива, ты храбришься — вода тебе в подмогу! Ты разбил свой лагерь в труднодоступном месте, и тебе помогает Гирра».
Однако вскоре наступит засушливый сезон, уровень вод спадет, и вавилонские войска окажутся в трудном положении.
Каштилиаш готовится к сражению и, чтобы притормозить ассирийское продвижение и самому неожиданно напасть на ассирийские войска, посылает Тукульти-Нинурте запоздалое письмо, апеллирующее к военному этикету того времени:
«Тукульти-Нинурта, пусть твоя армия остается на месте до того времени, которое укажет Шамаш. В этот день кровь твоих людей наполнит степи и луга. И, подобно Ададу, я направлю опустошающий поток на твой лагерь».
Однако ассирийцам удалось-таки вычислить нахождение вражеских войск. Видимо, постаралась разведка либо осведомители или перебежчики:
«Могучие воины Ашшура увидели приготовления царя Касситского. Несравненное оружие Ашшура способствовало яростной атаке его войск. И Тукульти-Нинурта, как неистовый и беспощадный ураган, заставил пролиться их кровь».
Определенно ассирийцы здесь имели преимущество перед застигнутым врасплох противником и разгромили его:
«Словно свирепая змея воины Ашшура [поразили] армию царя Касситского. [Они] нанесли по ним мощный, неотразимый удар. Каштилиаш повернул назад [...] чтобы спастись».
Как и во все времена, неожиданное нападение могло привести к стремительному бегству нестойких войск. Разбитый противник бросал на поле боя щиты и тяжелое снаряжение, чтобы удрать побыстрее:
«Эти [наши] войска вступили [в битву] и [враг был] сметен. Они [враждебные экаллатейцы] оставили свое боевое снаряжение, и щиты их остались лежать на земле. [Вражескому правителю] Ишме-Дагану едва удалось унести ноги».
Как правило, встретив более сильного врага, армия ретировалась в ближайший укрепленный город или в укреплагерь. В описываемую эпоху военные рейды, засады, осады и попытки спасти осажденных случались чаще, чем открытые полевые сражения.
В письмах из Сиро-Месопотамии часто упоминаются военные набеги с целью, как правило, захвата добычи. Кроме банальной поживы, преследовалась также задача подорвать волю и способность врага к сопротивлению. Противники угоняли домашний скот, захватывали пленников для обращения в рабство, забирали или же просто сжигали зерно, вырубали сады. Во время войны нарушались или вовсе прекращались торгово-экономические сообщения между городами. Сельская округа перед лицом мародерствующего врага бежала под защиту какого-нибудь укрепленного города, расположенного поблизости.
Чтобы предотвратить вражеские рейды, нужно было как следует охранять свои рубежи. Так, Зимри-Лим инструктирует одного из своих военачальников:
«Не пренебрегай охраной этого округа, охраняй рубежи от вторжений врага. Что до ханейского [вождя] Йяхсиб-Эля и его войск — найми их за зерно, и пусть они усилят пограничную защиту округа. Пограничные войска да отправятся из города для службы на порубежье. Они должны воспретить врагу свободно передвигаться через внутренние районы страны».
Иные рейды могли принести крупный ущерб:
«[Сасийя, царь] туруккейцев, вторгся на землю Экаллатума, что на той стороне [Тигра] и пошел к Курдишатуму. Они захватили овец Ишме-Дагана, всех овец. Ничего не осталось... вокруг. Они увели в рабство [жителей] четырех его городов и разбили 500 солдат [царя]».
Судьба побежденных
Жертвы столкновений боевых отрядов были незначительны; как правило, убитые составляли не более нескольких десятков
[52]. Что касается захваченных в плен, то их в большинстве случаев обращали в рабство и делили как добычу среди военных; иногда их выкупал царь. Видимо, уже во времена Саргона Древнего и его преемников практиковалось применение принудительных трудовых лагерей, куда массово попадало завоеванное население
[53]. Иногда, чтобы устрашить врагов, пленных подвергали разного рода пыткам, увечьям и прочим зверствам. Один военачальник велел своим подчиненным:
«...Возьмите двух ханейцев, отведите их к нашим рубежам и там нанесите увечья. Пусть они живыми дойдут до сынов Йямины и расскажут о том, как мой господин силой захватил город Мишлан».
Некоторым плененным перерезали горло или отрезали голову; других сажали на кол. Над трупами совершали ритуальные оскорбления: голову или другие части тела отсылали царю-победителю в качестве трофеев, проносили через различные города и местечки, вешали на стенах храмов. Как-то туруккейский царь
«отрезал голову [одного из генералов Ишме-Дагана] и отправил ее к Ишме-Дагану со словами: ’’Вот голова того, кто полагался на тебя”».
Позже ассирийцы разовьют все это «назидательное» дело, но в более изощренных формах и крупных масштабах.
В массе своей, однако, судьба пленников не была столь ужасной. Рядовых бойцов обращали в рабство, а офицеры даже могли надеяться на то, что вскоре их обменяют или выкупят. По приказу того или иного царя-победителя военнопленных иногда отпускали и возвращали в места их проживания. Власти и жители разоренных областей собирали военные экспедиции, чтобы отбить пленных. Иногда это удавалось, поскольку захватчики были обременены добычей, иногда — нет. Тогда родственникам захваченных оставалось лишь надеяться на выкуп. В одном документе из Мари говорится, что некая семья заплатила за своего родственника 23 сикля (184 грамма) серебра.
Судебник Хаммурапи обязывает государство выкупать своих плененных подданных. Вопрос о военнопленных и беженцах часто был составной частью различных мирных соглашений. Так, соглашение между Шадлашем и Нерибтумом середины XIX века до н.э. особо оговаривает пункт по беженцам — «всем бежавшим от войны» позволялось вернуться на свою землю и к своей собственности. Оговаривался также обмен военнопленными.
Осадное дело
Древние писцы, к сожалению, не утруждали себя детальным описанием осад. Таблички просто говорят, что такой-то населенный пункт взят. Но имеется множество упоминаний о разрушении стен захваченных городов. Аккадские и новошумерские надписи большое значение придают использованию подкопов (пилшу) при осадах. Можно, например, найти упоминание войск царя Шульги,
