И через год с небольшим – уже был в Ираке…
Прошло время… но они, политики – они ведь так ничего и не поняли. Не поняли, почему в девятом – они так легко и постыдно утратили власть, в которую их можно сказать, внесли на руках – в Кремль. Не поняли, почему в две тысячи девятом – так легко проголосовали за Батю – того самого, кого раньше не соглашались терпеть.
Проблема не в чем-то конкретном. Проблема – в ощущении лжи. В нечистоте рук, слов, дел. Помыслов…
Проблема ведь даже не в том, что когда выборы, они нам врут. Проблема в том, что они искренне, вот что самое поганое – искренне считают, что после выборов они нам ничего не должны. Скорее даже наоборот – выборы для них это нежелательная трата нервов, денег, необходимость как то выкаблучиваться перед плебсом, что-то обещать. И они считают, что это мы им должны. Как публика артисту за концерт. И когда мы после выборов приходим, и что-то от них требуем, это вызывает плохо скрываемое возмущение: как? Я тут перед ними выеживался, чуть ли не на голове стоял, несколько месяцев изображал артиста разговорного жанра, как будто мне заняться больше нечем. А теперь я им ещё что-то должен?! А не пошли бы вы!
И вот на этом вот – мы считаем, что они должны, а они считают, что это мы им должны – и произрастает народный гнев. Который выплескивается, в конечном итоге, в Манежку…
Ошибка Манежки была в том, что мы позволили себе поверить – есть какие-то другие политики, не такие как эти, у руля. На самом деле – политики все одинаковы, и разница между ними лишь в том, что одни прямо сейчас у кормушки, у корыта со жратвой – а другие только рвутся к нему. Суть же – одинакова, до блевоты.
Вадим Викторович предложил мне конкретную тему, почти открытым текстом – участвовать в захвате власти. Причем, предложил так, что второго предложения явно не будет – вторым будет автокатастрофа или нож в печень от грабителей на улице. Другой вопрос, что на смену г…у придет другое г…о. В этом я уверен.
Но я соглашусь. Смысл? А смысл в том, други мои что на систему можно повлиять только изнутри. Соглашусь – а там увидим, что к чему.
Ростов-папа. Ростов-на-Дону, Россия. 09 июня 2015 года
Мой дух
Чувствует рядом дыхание улиц твоих
Взгляд
Замечает следы перемен нравов твоих
Слух
улавливает ритм ночей
Страх
рисует неизвестность дней
Без слов, безусловно, безусловно
Таков город, согретый верой серых псов
Каждый день поддерживает тонус
Твой беспощадно умный, сурово-романтичный образ
Без слов, безусловно, безусловно
Таков город, согретый верой серых псов
Серия лиц, ложных амбиций, в небе вечность
Стая птиц рисует бесконечность
Суета как приз здесь останется навсегда
Не смотря
на времена
Каста
Ростов-Папа
Саня «Кабан»
Яма…
Говорят, что Ростов – папа, Одесса – мама, а Сочи – яма. На самом деле яма – это как раз Ростов.
Что я здесь делаю? Не задаю вопросов, вот что!
Это крещение. Крещение кровью…
Дон – остался далеко позади. Вокруг – степь. Лесополосы, колосистая пшеница, уже вызревшая почти. Бесконечное, распахнутое настежь, голубое небо.
– Внимание, общая информация! Все меня принимают?
– Всем постам плюс!
– Феликс плюс.
– Добер плюс.
– Мирон, все тебя слышат.
– Саша слышишь?
Это мне.
– Плюс
[38].
– Общая информация – караван прошел отметку Крепость. Примерно полчаса. Слушаем и смотрим. Режим молчания, караван – три быстрых тона. Без команды не работаем. Как приняли?
– Всем плюс…
– Феликс плюс.
– Добер плюс.
Пока нет работы, введу вас в курс дела. Отметка Крепость – это знаменитый милицейский блокпост на трассе Кавказ, на границе контролируемой и бандитской территории, он самостийно застраивался год за годом, сейчас там три этажа и он, в самом деле, напоминает крепость. Караван, который прошел через нее – это караван чеченских боевиков, которые отправились мстить. На самом деле, они отправились на смерть, только сами этого ещё не знают…
После того, как пьяный Боря Ельцин и продуманный подонок Саша Лебедь сдали Чечню – раковая опухоль на юге России только росла и развивалась. В девяносто девятом году кончилась русская власть в Дагестане. В двухтысячном – началась повторная война между ингушами и осетинами за Пригородный район.
9/11 в США произошли теракты – группа камикадзе захватила самолеты и направила их на небоскребы в Нью-Йорке, на Пентагон, на Капитолий. После этого – Соединенные штаты резко изменили свою политику в отношении любых проявлений радикального ислама. Чеченская республика была объявлена нелегитимной, все ее счета заморожены, а ряд видных чеченских и дагестанских деятелей за границей – были арестованы. Когда замаячила перспектива антитеррористической операции на Кавказе с участием США и НАТО – мятежные республики сдались. Были подписаны договоры с Россией о принципах взаимоотношений и Дагестан и Чечня – провозгласили себя субъектами федерации, отменили собственные шариатские конституции, уголовные кодексы и валюты. Под чудовищным давлением США – Чечня и Дагестан согласились убрать со сцены наиболее одиозных полевых командиров, тех кто проявил себя как террорист. Басаев, Радуев, Хаттаб – были вынуждены навсегда покинуть Чечню, Басаев например – перебрался в Иорданию и там был убит, по слухам местным Мухабарратом, которому проблемы не были нужны. В обмен на это – мы признали легитимность нелегитимных выборов, президентом Чечни например стал Аслан Масхадов. Рядовые боевики – получили амнистию, незаконные вооруженные формирования превратились в законные части милиции и ОМОН, которые были даже в крупных селах. В республику пошли пенсии и деньги на восстановление разрушенного войной – Масхадов и иже с ним быстро стали очень богатыми людьми. А Грозный – до сих пор стоял в основном в руинах, а ремонтировали его сами люди – как получалось.
Поскольку работы не было – чеченские абреки зарабатывали как могли. Те, кто повыше – мутили схемы с восстановлением, с наркотой, с нефтью, содержали на эти деньги банды. Те, кто пониже – похищал людей за выкуп, ещё ниже – угонял скот, грабил, участвовал в разборках в России в качестве наемников, киллерствовал. Пиковая масть в России набрала позиции настолько, что даже грузинским и армянским ворам просто не оставалось места. Похищенных людей – часто в ожидании выкупа держали в зданиях РОВД, а в горных селах – было полно рабов. Даже лагеря подготовки опять появились – правда, на них никто не обращал теперь внимания.
