Наталья Владимировна встала и прошлась по кабинету. Зимин растерянно молчал. Эта история запутала его окончательно. В душе переплелись сочувствие, удивление, восхищение и… жалость. «Господи, надо все обмозговать! Так сразу уходить не очень удобно, но, по-моему, ей тоже хочется остаться одной», – подумал Зимин и поднялся со своего места.
– Простите, я злоупотребил вашим вниманием. Наверное, вам надо отдохнуть.
– Да, я, кажется, говорила уже, что вспоминать всегда трудно. Всего хорошего, мы еще увидимся. И буду думать над вашим предложением, – сказала Северцева.
– Да, конечно, – Зимин уже оглянулся в дверях, – и, пожалуйста, не волнуйтесь. Я ничего никому не расскажу.
– Я буду рада убедиться, что в вашем лице я нашла порядочного слушателя, – церемонно ответила Наталья Владимировна.
За Зиминым закрылась дверь.
Северцева посидела молча, потом придвинула к себе бумаги. Она была уверена, что Зимин никому ничего не расскажет. А если и расскажет – это не имеет уже никакого значения. Ни для кого – ни для судьбы отеля, ни для ее родственников. Она поступила мудро, что выговорилась перед этим почти незнакомым человеком. «Иногда посторонние лучше своих. Они удобны, словно несгораемые шкафы. Ничего никогда не пропадет. Потому что никому не нужно», – усмехнулась Северцева.
«Да, эта дама умеет удивить. И ведь не заподозришь, что разыграла спектакль. История потрясающая. Особенно ее финал. Как правило, все заканчивается не так благородно и красиво, а грязно и неприглядно», – думал он, спускаясь в лобби-бар. Ему сейчас хотелось с кем-то посидеть, выпить, потолковать о делах незатейливых, неболезненных.
Зимин вышел из лифта в холл и огляделся. Все то же самое, что и в предыдущие дни – радостно, чисто, красиво. И люди вокруг оживленные, и заботы и хлопоты у них понятные, без всяких заморочек. «А она молодец, эта Северцева, никакой «гнили» не терпит. В этом холле нет ни одной сомнительной личности. Ни одной. И ни одной «барышни», – подумал внезапно Зимин, и тут ему на глаза попался Тед Карон. «О, вот, кто мне вернет нормальное настроение! Тед, с его практичностью и здравым смыслом!» Зимин поспешил к Карону.
– Добрый день, предлагаю перекусить, выпить! – с ходу начал Зимин, пожимая руку Карону.
– Да, – как-то рассеянно ответил Карон и оглянулся по сторонам.
– Время самое подходящее. – Зимин указал на часы.
– Да, – был все так же рассеян Карон.
– Ну так? – Зимин с удивлением уставился на американца.
– Ах да, извините, не могу! – наконец он ответил что-то определенное. – Понимаете, занят. Вот…
Тут только Игорь Станиславович заметил, что Тед непривычно торжественно одет и что он не отводит взгляда от лифтов.
– Вы ждете кого-то? Донелли? Так он в ресторане, я видел, – заговорил было Зимин, но тут он увидел, как Карон заулыбался. Игорь Станиславович проследил за взглядом Теда и увидел очаровательную молодую женщину. Он вспомнил, как они встретили ее в первый день. «Красивая. Очень. И необычная. И, судя по всему, Карон ждет именно ее. А тут я со своим обедом!» Зимину стало даже обидно – все заняты своим чувствами. Северцева – прошлыми, Карон, видимо, недавними, Донелли – гастрономическими. И только он, Зимин, свободен от этого беспокойства. «Может, это и к лучшему? – спросил он сам себя. – Никаких душевных хлопот».
– Ладно, я пойду перекусить, если что, присоединяйтесь. – Зимин хлопнул Карона по плечу и удалился.
Тед Карон даже не заметил исчезновения Зимина, как почти и не заметил его появления. Карон был занят только Анной. Той самой молодой женщиной с красивым восточным лицом. Это она только что вышла из лифта и направилась к нему. Какое счастье, в ее руках не было привычного кейса с бумагами и ноутбуком. Она была только с маленькой сумочкой через плечо. А это значит, что они сейчас смогут спокойно погулять по городу, пообедать и даже, может быть, сходить в театр. Карон был готов предложить этой девушке любые развлечения, которые можно было найти в Москве.
– Привет. – Анна подошла к Теду.
– Привет, – отозвался тот, – я вот ждал, думал, что дела какие-то у вас. Боялся, что не сможешь провести со мной этот день.
– Я же обещала. – Анна улыбнулась, и на щеках ее появились ямочки.
«Ох, у нее и улыбка такая!» – воскликнул про себя Карон, совершенно теряя голову. Он вдруг забыл певицу Аннабель Роуз, потому что та никогда так не улыбалась. Никогда не смеялась. На лице Аннабель Роуз была всегда полуулыбка, немного вызывающая, немного дразнящая, немного презрительная. Теду только сейчас пришло в голову, что Аннабель Роуз играла спектакль. «Почему она никогда так не улыбалась?! Просто, от души. Вот как Анна!» – подумал Карон, а вслух сказал:
– Давай я тебе помогу!
Анна улыбнулась и подумала, что английский язык очень удобный – там нет этого перехода от «ты» к «вы». И это придает общению всегда приличный вид. Даже если в слова вкладывается какой-то интимный подтекст.
А Карон подхватил мягкое пальто и укутал девушку. На мгновение она оказалась в его объятиях. И Карон явственно ощутил этот запах. Запах, с которым он уже свыкся, запах, который вызывает такие славные сновидения, но который совершенно не связан с прошлым. Карон уже точно знал, что в прошлом такого запаха не было. И это ему только на мгновение показалось, что глицинии на стене его дома пахнут так же. Нет, нет и нет. Так пахнет Анна. И это ее запах преследует его все эти дни. Карон вдруг непроизвольно сжал руку девушки.
– Что случилось? – удивилась она.
– Я очень рад, что мы встретились! – покраснев от неожиданного смущения, ответил этот лихой «ковбой».
Да, Тед Карон тогда дождался эту девушку с восточным лицом. В день ее вероятного приезда он устроился в холле, и долго ждать ему не пришлось. Она появилась не очень скоро. Лицо ее было усталым, но она была так же приветлива. Администраторы так же быстро ее оформили, выдали ей ключи, и она направилась к лифту. И Тед, пытаясь не привлекать к себе внимания, подошел к ней.
– Здравствуйте, я вас ждал. Простите, я хотел с вами переговорить. То есть…
– Вы очень волнуетесь. Что-то произошло? – удивилась девушка.
– Нет, что вы! – выпалил Тед и тут же добавил: – Да! Произошло. Я очень хотел с вами увидеться.
– Отлично, я приехала. – Девушка почти не удивилась.
– Ну, – Карон растерялся, – вы же устали с дороги… Я подожду. Просто я хотел сказать, что если вам будет удобно, я хотел бы пригласить вас на ужин. Можно в этом ресторане.
Девушка внимательно посмотрела на него.
– Вы только это хотели сказать?
– Только это. Нет, я могу много чего сказать… – Карон совершенно растерялся, а девушка рассмеялась:
– Я с удовольствием поужинаю в вашей компании. Давайте в восемь часов?
– Да, конечно, я буду вас ждать в холле.
