– А как дорого вы берете за работу?
Максимов еще раз оглядел окружающую его обстановку и улыбнулся. Северцева рассмеялась:
– Я вас поняла – с нас возьмете дорого.
Олег смутился:
– Я не жадный. Сам пока не знаю.
– Я понимаю, – кивнула Северцева и поинтересовалась на всякий случай: – А может, вы нам и от табачного запаха поможете избавиться?
– В номерах?
– Да.
– Это трудно, – честно признался Олег, – но я попробую.
Фирменный запах он создал уже через месяц. Олегу хотелось через аромат передать и тепло розового мрамора, и предвкушение уютного отдыха после дальней дороги, и запах дорогих вещей, и что-то еще такое особенное, московское. В результате аромат получился спокойным, с оттенком древесины, кожи, нагретого камня, лесной травы и чуть заметного запаха свежего хлеба.
– Мне очень нравится, – призналась Северцева, – но как к этому отнесутся постояльцы?
– Вы попробуйте, если заметите, что фыркают и крутят носом, сделаю вам другой аромат. И деньги я вам верну тогда. Мало ли…
– Не выдумывайте, вы же работали… – ответила Северцева и распорядилась выдать Максимову крупную сумму.
И что? Аромат немедленно стал неизменной частью отеля! Стабильность, солидность, радость возвращения и трепет встречи с неведомым, но непременно обещающим уют, – все было в этом аромате, который встречал постояльцев, едва за ними закрывалась входная дверь, и ненавязчиво сопровождал повсюду.
А вот выведение запаха табака оказалось проблемой сложной. Максимов, который уже сталкивался с этим, когда работал с ночным клубом, не обманывался. Табачный дым въедается… И что бы ни распыляли, как бы ни мыли мебель и стены, ощущается все равно.
– …Давайте попробуем сделать вот что… – Однажды Максимов разбудил Северцеву почти в пять утра.
– А чуть позже нельзя? – поинтересовалась она сквозь сон.
– Извините, – спохватился Олег, который работал день и ночь и совершенно потерял чувство времени, – я приеду в отель сегодня.
Он приехал и привез с собой несколько пробников.
– Что это? – спросила Северцева.
– Если мы не можем уничтожить запах табака, мы должны распылять здесь аромат дорогих сигар, сигарет и того же табака. Понимаете, мы никогда не скроем, что здесь курили. Да и не надо этого делать – сюда въедут такие же курильщики. Поэтому вот три аромата – можно выбрать один. А можно распылять все. В разных местах.
– А если постояльцам не понравится запах табака?
– Вряд ли. Здесь ведь будет пахнуть не сигаретным дымом, а парфюмом с ноткой табачных смол.
– Интересно, – покачала головой Северцева, которая все еще сомневалась.
Решение вопроса лежало на поверхности – не можешь устранить проблему, преврати ее в достоинство. Максимов так и поступил. И оказался прав: чуть заметный запах дорогого табака создавал атмосферу. Пока аромат использовался в тестовом режиме, Северцева наказала строго следить за клиентами – о любом проявлении с их стороны недовольства, о любой гримасе следовало сразу сообщить. Но гости либо не обращали внимания на запах, либо довольно улыбались. Курильщики в ароматизированном таким образом номере чувствовали себя вольготно.
Сами не заметив как, Наталья и Олег подружились. Хотя, казалось бы, кроме работы, никаких точек соприкосновения у них не было. Северцева и Максимов были одержимыми, и это их роднило. Поначалу Северцевой просто было интересно слушать байки странного химика. Максимов знал множество историй про ароматы, цветы, вещества, духи и одеколоны. Он рассказывал все, о чем прочитал в книжках, услышал случайно, нарыл в Интернете. Как-то очень удивил Северцеву, сообщив, что иногда в магазинах детской одежды можно ощутить слабый запах дорогого табака, коньяка и лаванды.
– Табака? Коньяка? – изумилась Наталья.
– Табак, коньяк, лаванда – это ингредиенты мужского парфюма.
– Но это же магазин детской одежды!
– А кто там чаще всего совершает покупки? – прищурился Максимов. – Правильно, женщины. И их привлекает подобный запах. Запах надежности. Женщинам кажется, что они тут не одни, что их поддерживают и что они все делают правильно. А значит, уверенно покупают что-то, что вовсе не планировали покупать.
Он рассказывал увлеченно и переживал по ходу повествования так, словно речь шла о чем-то личном.
– …И, представляете, запретили заходить в рестораны, если вы пользуетесь этими духами! – говорил он, делая большие глаза – как будто в ресторан не пустили именно его, надушенного.
Северцева бросала думать о проблемах отеля и внимала очередной истории.
– Да что вы?!
– Были такие духи. Их в одна тысяча девятьсот восемьдесят первом году выпустили. Назывались Giorgio Beverly Hill.
– А как они пахли?
– Ничего особенного. Цветы апельсина и аромат туберозы. Идея была не в аромате, а в его силе. В концентрации. Это был хороший, но сильный запах – даже если подушиться совсем чуть-чуть.
– И что, впрямь запретили в рестораны ходить?
Максимов пожал плечами:
– Так пишут…
– Вы когда-нибудь встречали его? – Северцева с интересом посмотрела на Максимова.
– Да, однажды купил флакон с остатками. Но меня духи интересовали как источник сочетаний запахов. Как рабочая формула. Духи – это ведь только часть парфюмерии. Они не так универсальны. И еще я не люблю цветочные запахи. Я их хорошо улавливаю, но не люблю.
– Что же вам нравится?
– Я люблю запахи, которые окружают меня. В них много противоречивого, иногда неприятного, даже грубого. И при этом обязательно есть что-то притягательное.
– Как в запахе смолы? Бензина? Краски – обычной, какой красят стены! – загорелась Северцева.
Максимов с восторгом посмотрел на нее – Наталья его поняла! Максимов чувствовал, что может поделиться с ней любыми мыслями, любыми соображениями. Даже самыми сумасшедшими. Уж Северцева точно поймет то, о чем он столько времени думал и никому не решался сказать. И она не рассмеется, она будет слушать, а ее смелый практический ум тут же начнет искать пути реализации этой идеи! Максимов в своих восторгах не сообразил, что он вообще мало с кем разговаривал на эти темы…
– …Что же можно сделать с такими запахами? Странными, скорее промышленными. Вряд ли они станут духами, – спрашивала Наталья Владимировна.
– Кто знает? – пожимал плечами Олег. – Был такой парфюм «Dirt» – с ароматом сырой земли.
– Но как смогли получить такой запах? Я понимаю, цветы. Но земля…
– Как оказалось, ничего сложного. Изобрели такую установку, которая вытягивает из вещества запах и сохраняет его, а потом этот запах подвергают анализу: выясняют, какие ароматы там есть и в каком количестве. Их процентное соотношение. И воспроизвести этот запах уже просто вопрос техники.
