Разбудило его хлопанье кожистых крыльев той же самой летучей мыши и короткая команда Силберхатта, ворвавшаяся в подсознание. Приподнявшись на локте, де Мариньи увидел, что Вождь сидит на кровати и смотрит летучей мыши в глаза, а та висит перед ним в воздухе, хлопая могучими крыльями. Рукокрылое создание принесло очень важную информацию, об этом де Мариньи догадался по его движениям, но понять, что именно существо сейчас телепатически передавало техасцу, он не мог. Пусть Титус Кроу в свое время и говорил де Мариньи, что у него есть зачатки телепатии, но никакой практики у него толком не было.
Тем не менее он попробовал догадаться, а догадавшись, ужаснулся. Он знал, что если Вождь что-то обещает, то никогда не нарушает слова.
— Викинги? — спросил он.
Вместо ответа Силберхатт лишь кивнул. Он не отрываясь смотрел в глаза летучей мыши. Ее могучие крылья раскидали золу в очаге и при каждом взмахе раздували уголья до ярко-красного пламени.
— Они здесь? — снова спросил де Мариньи. — Уже здесь?
— В нескольких часах отсюда, Анри, а нам еще многое нужно успеть.
— Я знаю, — ответил де Мариньи с некоторой горечью. — Раз мы обещали — поможем.
— Нет, — сказал Вождь, повернувшись к нему. — Я обещал.
Летучая мышь убедилась, что ее поняли правильно, и улетела во мрак большой пещеры. Силберхатт положил де Мариньи руку на плечо.
— Я обещал, Анри, — повторил он. — Мне и выполнять.
— Но я…
— Дружище, никаких «но». Я именно об этом говорил после праздника со старым Скальдсоном — здешним вождем. Ты отправишься к Морин, а я посмотрю, как обстоят дела с обороной тоннеля. Горы защищать довольно легко — дюжина мужчин, спуская оползни по внешним склонам, может надолго задержать армию викингов, но вот тоннель — совсем другое дело. Ловушки, которые они там понастроили, штуки эффективные, но одноразовые. Как только упадут все камни, уцелевшие викинги пойдут дальше, еще более злые, чем были, и покончат со всем здешним народом.
— Думаешь, они заберутся настолько далеко? — спросил де Мариньи.
Силберхатт кивнул:
— Даже не сомневаюсь. Их слишком много — на кораблях их несколько тысяч, и в бой их поведет известный нам Харальд. Я узнал все это из мыслей летучей мыши. Рукокрылые до сих пор следят за длинными кораблями и убивают викингов при первой же оказии — ну и расплачиваются за героизм своей жизнью.
— Но я не могу все бросить и пойти разыскивать эту девушку, когда ты будешь…
Вождь перебил его снова:
— Анри, это приказ. Нам нужно расшифровать записку, чтобы найти Часы Времени. Мы оба знаем, что они должны быть где-то рядом, а с Часами…
— Мы разгромим всю их армию!
— Именно! — Вождь хлопнул его по плечу. — Ладно, пока ты ходишь, я свяжусь с Армандрой. С Часами или без Часов, но долго задерживаться нам здесь ни к чему. Плюс к тому для меня есть работа в тоннеле. Там куча мест, где можно поставить дополнительные ловушки, и если я возьму помощников из местных и мы начнем со входа, то сможем их так задерживать по всей длине тоннеля. Ну а ты бери свой плащ и лети знакомиться с Морин и возвращайся, пожалуйста целым и невредимым.
— Ну а вдруг я вернусь слишком поздно? — мрачно протестовал де Мариньи. — Викинги-то уже совсем недалеко.
— Это да, но тебе все равно пора идти. Проход во внутреннюю долину долгий, темный, запутанный, и мало ли, что там может быть. Но… — Вождь задумался. — Стой, есть идея!
— Идея? Какая?
— Когда мы искали проводника к Морин, мы думали, что это будет проводник-человек. Однако… — Он снова замолчал, нахмурился и прикрыл глаза. Де Мариньи хотел было спросить, что с ним, но Вождь поднял ладонь, призывая к молчанию.
Скоро раздалось хлопанье крыльев, и в их пещеру влетела громадная летучая мышь. Вождь широко раскрыл глаза и посмотрел на нее. Де Мариньи понял, что между ними идет молчаливый телепатический разговор. Когда мышь улетела, Силберхатт посмотрел на друга и усмехнулся.
Но прежде чем он открыл рот, де Мариньи уже все понял:
— Летучая мышь? Моим проводником будет летучая мышь?
— Точно. Одна из рукокрылых только что прилетела от Морин. Надевай плащ и лети за ней по тоннелю на внутренние склоны. А как вылетишь из горы, перемахнешь озеро и будешь на месте.
— Но как я в тоннеле видеть буду? Там темно.
— Возьми с собой факел, — посоветовал Вождь, — сможешь?
— Это слишком опасно, — ответил де Мариньи, — а вдруг плащ загорится? Я даже не знаю…
— Ну тогда обвяжитесь с проводником веревкой, что ли, какой-нибудь, чтобы не потеряться, — отрезал Силберхатт. — Придумай что-нибудь, Анри! Встреча с Морин — на тебе, у меня сейчас будет полно работы. Жители пещеры телепатией не владеют и поэтому еще не знают, что викинги совсем рядом. Я очень надеюсь, что они уже оклемались после вчерашней пьянки, потому что нам всем придется выкладываться по полной!
Де Мариньи летел в кромешной тьме пещеры вслед за огромной летучей мышью, словно некий слепой, но разумный воздушный шарик — он привязал себя к рукокрылому созданию веревкой и благодаря этому не беспокоился о препятствиях — нужно было только постоянно синхронизировать с «проводником» направление и скорость полета. Летучая мышь издавала резкий зловещий визг, а де Мариньи вспоминал предшествующие события. Они с Силберхаттом отправились предупредить жителей пещеры о возникшей опасности, а потом, пока техасец отбирал себе бойцов, он, де Мариньи, долго и настойчиво расспрашивал местного вождя, старого Арнрика Скальдсона, о Морин.
Старик рассказал ему многое. Появившись на острове, Морин могла легко выбрать себе любого из неженатых парней пещеры, а их было несколько, но предпочла одинокое житье на внутренних склонах с верными ей рукокрылыми. Все оттого, что ее тетка — старая колдунья — обещала ей, что однажды к ней придет мужчина с такой же доброй душой и она его полюбит. К тому же Морин с самого начала старалась не ходить в пещеру — она чувствовала себя там чуть ли не погребенной заживо. В ее жилах текла теплая кровь, ей нравились открытое небо и свежий ветерок, а под землей всего этого, конечно же, не было.
Ну а жители пещеры по большей части не могли оставаться долго на открытом пространстве. Они бежали на этот остров от гнева Итаквы и до сих пор настолько его боялись, что небо ассоциировалось у них в первую очередь с Шагающим с Ветрами. Однако агорафобия не мешала часовым нести вахту на вершинах гор, а упорным молодым парням — при удобных обстоятельствах ходить в гости к Морин и пытаться завоевать ее сердце.
Но Морин оставалась безучастной к их стараниям — пойти замуж за жителя пещеры значило для нее на всю жизнь погрузиться в подземный мрак, а она так любила вольный воздух. Да и зачем ей муж, если рукокрылые и так приносят ей все, что нужно? Пять летучих мышей, связавшие себя с Морин узами верности и постоянно жившие вместе с ней, давали ей мясо лесных птиц со внутренних склонов, рыбу из глубокого озера, и даже одежда Морин была сделана из их нежной шерсти.
