— Дерево, — вмешалась в разговор Морин, — я что-то не понимаю… Если кто-то — допустим, другое Великое Дерево, — говорит с тобой из Элизии и ты можешь отвечать ему… Я имею в виду, что оно должно знать, где ты находишься, а ты — где оно.
Дерево внимательно выслушало ее и чуть заметно зашелестело листьями, словно подыскивало наилучшее объяснение.
— Мысль это всего лишь мысль, дитя, — сказало оно наконец. — Твои мысли я могу читать, потому что прикасаюсь к тебе. Не будь соприкосновения, мы не могли бы беседовать. Но на мысли представителя моей собственной расы я настроено лучше. Да, это он нашел меня, хотя и не без труда, и когда между нами установилась связь, я смогло отвечать. Но что касается его местонахождения и возможности для кого-то попасть туда… — Собеседники почувствовали нечто такое, будто Дерево мысленно пожало плечами.
— Очередной тупик, — буркнул де Мариньи, устало ссутулившись. Впрочем, он тут же вскинул голову и скрипнул зубами, явно не желая признавать поражения и даже допускать мысль о нем. — Да, тупик, но во всем этом вообще что-то не так. То есть я знаю, что в Элизию нет прямой дороги, что каждый попадает туда своим путем или не попадает вовсе, но чего ради они все время дразнят меня? Я имею в виду Старших Богов. Они то и дело подкидывают мне ключи, к которым нет ни дверей, ни замков! — Он в волнении взглянул на Морин. — Никто не знает Титуса Кроу лучше, чем я, но и он… — Де Мариньи покачал головой. — Что-то здесь не так! И Титус, и Армандра посоветовали мне найти Ссссс, у которого якобы должно было найтись что-то полезное для меня. Мы спасли Ссссс от Гончих Тиндалоса, и выяснилось, что ему велели направить нас в земной мир снов, и велел это пилот еще каких-то Часов Времени из Элизии. В мире снов мы направляемся к Аталу, первосвященнику храма Старших Богов, но даже он оказывается отрезан от каких-либо полезных сведений. «Ах, — говорит он, — может быть, вам смогут помочь Герон и Элдин?» После этого мы спасаем исследователей от Гаджа…
— В самый последний момент! — вставил Элдин.
— …И за это они приводят нас сюда и знакомят с Деревом. А теперь выясняется, что Дерево и в самом деле может говорить со своим родственником в Элизии, но не может объяснить нам, как туда добраться, и значит…
— Погоди! — перебило его Дерево. — Я могло говорить с ним — когда оно мысленно вызывало меня. И, пожалуй, мне тоже удавалось вызвать его, но лишь несколько раз. Считаных раз. Я пыталось следовать за его мыслями, за их сутью, до их источника. Не для того, чтобы выведать его или чьи-то еще тайны, а лишь потому, что мне было одиноко. Но там, в пространстве, в просторах между звездами и мирами, путь мысли оказался прегражден. И так и не открылся снова. Ты сказал, нет прямой дороги? Вообще нет дороги, по крайней мере сейчас! Мне очень жаль…
— А как насчет Серанниана? — спросила Морин, взяв де Мариньи за руку. — Ведь там, в музее, есть Смотритель…
— Смотритель? — одновременно отозвались Герон, Элдин и Дерево с почти одинаковым сомнением в голосе.
— А ведь верно! — воскликнуло Дерево, первым успевшее осмыслить ее слова. — Именно это сообщило мне Дерево из Элизии, прежде чем… отгородилось. «Передай им, чтобы они поговорили со Смотрителем, — сказало оно, — который обитает в Серанниане».
— Поговорили со Смотрителем? — повторил Элдин. — Н-да!..
— Скиталец имеет в виду, — пояснил Герон, — что с ним никто и никогда не говорил. У него острый ум, он очень ловок, и оружие у него не хуже, а то и лучше, чем у вас, Анри, но что касается разговоров, то здесь он, мягко говоря, не силен. Да что там, я сильно подозреваю, что он по большей части вовсе не замечает людей!
— Кроме тех случаев, когда они, э-э… раздражают его, — с непонятным для всех остальных чувством добавил Элдин, глядя куда-то в сторону.
— Возможно, Морин удастся поговорить с ним, — предположил де Мариньи.
Она с сомнением на лице покачала головой.
— Я могу говорить с любыми порождениями природы. Или хотя бы понимать их, если они не обладают даром речи. Но металлический человек… Не уверена.
— Как бы там ни было, — решительно сказал де Мариньи, — мы обязаны попытаться. Дерево, прошу прощения, но мне нельзя задерживаться, даже совсем недолго.
— Он прав, — поддержал его Герон. — Куранес, наверно, уже весь извелся, ожидая нашего доклада, а ведь нам еще нужно забрать его людей с корабля-гроба Зуры и…
— И к тому же мое дело куда важнее всего этого, — перебил де Мариньи. — Оно уже касается не только меня и Морин, но как бы не всего на свете. Я обязан попасть в Элизию!
— По-моему, вполне убедительно, — сказал Герон.
— Согласен, — кивнул Элдин. — Пора трогаться!
— В любом случае, я радо вашему визиту, — сказало Дерево. — Я навсегда запомню вас, Искатель и Морин. Если же вы когда-нибудь еще попадете в земной мир снов…
— Мы обязательно навестим тебя, — пообещала Морин, — как только у нас выпадет такая возможность.
Прощание вышло коротким. Де Мариньи со всей возможной скоростью — действительно очень быстро — забрал отряд людей Куранеса с «Савана II», оставив Зуру скучать в одиночестве на корабле, висящем над Кладбищенскими садами. Они вернулись в Серанниан еще засветло.
Куранес встретил их в порту воздушных кораблей, верфи которого располагались совсем рядом с мысом, где находился музей и куда людям, страдающим головокружениями, лучше было не заходить. Для того чтобы понять, насколько Куранес обрадовался благополучному возвращению своих воинов, своих доверенных агентов, а с ними и Морин и де Мариньи, когда все они сошли с причала, не требовалось выдающейся наблюдательности: облегчение и неподдельная радость проявлялись в каждом его слове и жесте. Ну а его благодарность де Мариньи вообще нельзя было передать словами. Однако, несмотря на все нетерпение Искателя, правитель Ут-Наргая постарался немного успокоить его и повел в припортовую таверну, где быстро заказал еду, которую так же быстро подали. Изголодавшиеся Герон и Элдин жадно набросились на еду и питье, а вот де Мариньи на еду почти не обратил внимания. За столом он, с помощью Морин, рассказывал Куранесу то, чего не успел прежде поведать о своей миссии, а заодно и о событиях минувших ночи и дня.
Когда он закончил, Куранес кивнул.
— Они не были пиратами, — сказал он, — во всяком случае, в общепринятом смысле этого слова. Их жестокие пиратские нападения нужны были лишь для того, чтобы напугать добропорядочных торговцев и моряков — может быть, даже путешественников и поселенцев, — и заставить их держаться подальше от страны Зуры и древнего вулкана, которые наверняка предусматривались как плацдарм для отродья Ктулху, когда оно в конце концов вторгнется в мир снов… если, конечно, им позволят так далеко зайти! Но такого не должно случиться. Так что, когда адмирал Лимнар Дасс приведет мою армаду домой с луны, я…
— Что? — растерянно воззрился на него де Мариньи. — Но вы же говорили, что кораблей у вас хватает, а вот команды некомплектные. Что вы распустили их, ну, или что-то вроде того, и что от них будет больше толку, если они займутся восстановлением разоренных лунным нашествием городов…
