– Нет… я только… или, я думаю, пусть их родители подпишут какую-нибудь бумагу, что детям можно играть в команде, – нерешительно предложила девушка.
Бритт-Мари внесла разрешение от родителей в список, серьезно кивнула сама себе и перешла к следующему пункту:
– Ах-ха. Тогда позвольте спросить, с чего начинают тренировку?
– Не знаю.
– Я думала, вы увлекаетесь футболом, – упрекнула ее Бритт-Мари.
– Ну… но я не знаю… начинают тренировку… ну наверное, с переклички? – предположила девушка.
– В каком смысле?
– Нужен список команды. И галочкой отметить, кто пришел.
– Список?
– Да?
– Список тех, кто пришел на тренировку, – произнесла Бритт-Мари, больше самой себе.
– Да? – повторила девушка.
Но Бритт-Мари уже положила трубку.
Может, в футболе она и не понимает, но бог свидетель, никто не умеет составлять списки лучше, чем Бритт-Мари.
17
Дверь открыл Дино – и расхохотался при виде Бритт-Мари. Бритт-Мари решила, что позвонила не в ту дверь, но оказалось, Дино всегда ужинает у Веги и Омара и смеется не обязательно над ней. Очевидно, в Борге это принято – ужинать у других и смеяться без видимой причины. В прихожую выбежал Омар, наставил палец на Бритт-Мари:
– Разувайтесь, а то Сами будет бухтеть, он только что помыл пол!
– Ничего я не буду бухтеть! – пробухтели из кухни.
– Он всегда бухтит, когда у нас день уборки, – объяснил Омар Бритт-Мари.
– Я бы, может, и не бухтел, если бы день гребаной уборки был У НАС, но в этом доме он бывает только У МЕНЯ. КАЖДЫЙ день! – огрызнулся Сами.
Омар многозначительно посмотрел на Бритт-Мари:
– Вот видите. Бухтит.
В дверях появилась Вега. Девочка согнулась и помахала воображаемой бутылкой, пародируя Личность.
– Да понимаете, Бритт-Мари, Сами – он это, как его? Цитрус в анусе!
Дино и Омар захлебнулись от хохота. Бритт-Мари вежливо закивала, часто-часто – это было самое близкое к хохоту из всего, что она могла себе позволить. Потом сняла сапоги, зашла на кухню и осторожно кивнула Сами. Тот указал на стул.
– Ужин готов, – объявил Сами и снял передник, после чего тут же проорал в прихожую:
– УЖИН ГОТОВ!
Бритт-Мари посмотрела на часы. Уже почти шесть.
– А как же ваши родители? – участливо осведомилась она.
– Их нет дома. – Сами начал раскладывать на столе салфетки.
– Они, конечно, задерживаются на работе, – дружелюбно согласилась Бритт-Мари.
– Мать водит грузовики. За границей. Она не так часто бывает дома, – коротко объяснил Сами – он уже расставлял тарелки и стаканы.
– А ваш папа?
– Он свалил.
– Свалил? – переспросила Бритт-Мари.
– Свалил. Когда я был маленький. Вега и Омар тогда только-только родились. Он и не выдержал. Так что в этом доме о нем не говорят. Мать нас вырастила. ГРЕБАНЫЙ УЖИН ГОТОВ, ЖИВО СЮДА, ПОКА Я ВАС НЕ ПРИБИЛ НА ХРЕН! – пояснил Сами сначала Бритт-Мари, а потом – ребятам.
Вега, Омар и Дино нога за ногу притащились на кухню и, плюхнувшись за стол, принялись поглощать еду с таким звуком, словно ее бросили в миксер и подали через трубочку.
– Но кто о вас заботится, когда мамы нет дома? – спросила Бритт-Мари.
– Мы сами о себе заботимся, – оскорбился Сами.
– Ах-ха.
Не зная, что тут уместнее сказать, Бритт-Мари достала блок сигарет с иностранными буквами.
– Обычно я приношу в гости цветы, но в Борге нет цветочного магазина. Я заметила, что вам нравятся сигареты. И предположила, что сигареты – это как цветы для тех, кому нравятся сигареты, – объяснила она, словно оправдываясь.
Растроганный Сами взял блок. Бритт-Мари села на свободный стул и благожелательно откашлялась.
– Вот вы не боитесь рака. Вас, наверное, это радует.
– Есть вещи пострашнее, – улыбнулся Сами.
– Ах-ха. – И Бритт-Мари взяла с тарелки то, что, как она полагала, было такосом.
Омар и Вега говорили одновременно. В основном, насколько Бритт-Мари удалось разобрать, о футболе. Дино почти ничего не говорил, но то и дело смеялся. Над чем, Бритт-Мари не знала. Казалось, Дино и Омару для этого и говорить было не обязательно: посмотрят друг на друга – и ну хохотать. Детей в этом смысле не поймешь.
Сами нацелился в Омара вилкой.
– Сколько раз повторять, Омар? Убери гребаные локти с гребаного стола!
Омар закатил глаза и убрал локти.
– Не понимаю, почему нельзя ставить локти на стол. Какая разница.
Бритт-Мари пристально посмотрела на него и объяснила:
– Есть разница, Омар, потому что мы не животные.
Сами одобрительно взглянул на Бритт-Мари. Омар непонимающе – на них обоих.
– У животных нет локтей, – возразил он.
– Ешь гребаный такос, – посоветовал Сами.
Доев, Омар и Дино встали из-за стола и, хохоча, убежали в другую комнату. Вега поставила свою тарелку на мойку – с таким видом, будто за это ей полагается диплом. Потом и она тоже убежала.
– После еды некоторые говорят «спасибо», – недовольно проворчал Сами им вслед.
– СПАСИБО! – раздался вопль из неведомых глубин квартиры.
Сами с демонстративным стуком поставил посуду в раковину. Посмотрел на Бритт-Мари:
– Ага. Значит, еда была невкусной?
– Прошу прощения?
Сами покачал головой, произнес что-то, то и дело приговаривая «гребаный», себе под нос, подтащил к себе блок сигарет и скрылся на балконе.
Бритт-Мари осталась на кухне одна. Она уже почти уверилась, что ест именно такос. Вкус оказался не настолько странный, как ей представлялось. Она поднялась, перемыла тарелки, убрала остатки ужина в холодильник, вымыла и вытерла приборы, открыла ящик – и замерла над ним, едва дыша. Вилки-ножи-ложки. В правильном порядке.
Сами стоял на балконе и курил, когда на пороге появилась Бритт-Мари.
– Было невероятно вкусно, Сами. Большое спасибо, – произнесла она, крепко держа себя рукой за руку.
Он кивнул:
– Как приятно, когда люди сами говорят, что было вкусно. Когда их не надо сто раз об этом спрашивать, понимаете?
– Да, – ответила Бритт-Мари, потому что это она понимала.
