— Будем прорываться? — спросил Марк. — Или
позвать сержанта Фрагу?
— Ты сумеешь его найти?
— Да, он остановился совсем рядом, в соседнем здании.
— Тогда давай, найди его, только очень быстро. А я
постараюсь увидеть Шэфера.
— Зачем? — удивился Марк.
— Попрощаюсь и уедем, — подмигнул ему
Саун-дере, — насколько я понял, глава общины не очень жалует Вебера.
— Не знаю, — покачал головой Марк, — но я
пойду искать Фрагу.
— Только очень быстро, — еще раз сказал «Дронго».
Марк осторожно вышел из комнаты. В коридоре никого не было и он, стараясь
ступать почти бесшумно, вышел из здания. В соседнем строении горел свет и
слышались веселые голоса мужчин. Ленарт мягко подкрался к окнам. В комнате
сидели Фрага и несколько молодых людей. Сержант был сильно пьян, и это Ленарт
понял сразу, едва увидел его. Марк моментально просчитал, что добровольно Фрага
не уйдет отсюда. Он громко постучал в окно. Один из сидевших за столом подошел
к окну, открывая ставни.
— Что нужно? — спросил он по-немецки.
— Там зовут сержанта Фрагу. Говорят, очень
срочно, — соврал Марк.
— Хорошо. Хуан, тебя зовут, — закричал собутыльник
сержанта.
Тот кивнул головой, попытался встать, собирая остатки сил.
Но не смог оторваться от стула. Затем, залпом осушив еще один стакан, он
решительно поднялся и вышел из комнаты. Душная жаркая ночь не отрезвила его,
когда Фрага вышел из здания. Подойдя к Ленарту, он хмуро спросил:
— Кто меня зовет?
— Они ждут у машины, — соврал Ленарт. Сержант
помотал головой и затопал к своему «джипу». Дойдя до него, он недоуменно
огляделся, не понимая, куда делись ожидавшие его люди, тогда Ленарт сильным
коротким ударом свалил его, уложив прямо в машину.
Саундерс в это время зашел к Шэферу, который находился уже в
своих апартаментах. От взгляда «Дронго» не укрылась большая двуспальная кровать
в соседней комнате, на которой уже лежал мальчик лет десяти. «Дронго» чуть
поморщился, превозмогая отвращение, и обратился к Паулю Шэферу.
— Я прошу простить нас, но мы с другом должны срочно
уехать. Полковник Астеньо, оказывается, дал еще одно поручение сержанту Фраге,
а тот нам ничего не сказал. Вот почему мы должны уехать именно сегодня.
— Очень жаль, — сказал Шэфер, изображая
обиженного, — вы могли бы остаться на ночь, но это ваше дело. Я думаю, вы
увидели в нашем лагере много интересного и полезного для всех жаждущих служить
Господу.
— Конечно, — заверил его Саундерс, заставляя себя
пожать протянутую руку.
Он быстро вышел за дверь и, уже не оглядываясь, зашагал к
машине. Ленарт ждал его, сидя за рулем. Бесчувственный Фрага лежал на заднем
сидении.
Саундерс оглянулся, все было спокойно. Он вскочил в «джип».
— Как можно быстрее, — скомандовал он
Ленарту, — пока они не опомнились.
Марк, включив зажигание, резко дернул машину с места. «Джип»
привычно заурчал, набирая обороты. Из лагеря они выезжали почти в полной
темноте. Уже минут через десять после их отъезда в лагере послышались крики,
забегали люди, повсюду зажглись огни. Но их автомобиль был уже в нескольких
километрах от «Дигнидада».
Набирая скорость, машина неслась на северо-восток, в горы, к
государственной границе Чили.
Сантьяго. 30 ноября 1988 года
Она подходила к самолету почти уверенной походкой энергичной
деловой женщины. После вчерашнего бегства из гостиницы, где лежал убитый
Гомикава, ей повсюду мерещилась зловещая улыбка Миуры.
Оставшись в номере одна, после бегства Миуры, она проплакала
почти полчаса, пока, наконец, не осознала, что нужно немедленно уходить отсюда.
Моника оделась, сумела кое-как наложить косметику, собрать свои вещи. С большим
трудом ей удалось перетащить труп Гомикавы в ванную комнату, затереть следы
крови на ковре.
Моника понимала, что ее единственный шанс — это немедленное
исчезновение из Сантьяго. Дрожащими руками она подняла телефонную трубку,
вызывая такси. Затем набрала номер аэропорта. На Рио-де-Жанейро не было ни
одного билета. Случайно оказался билет на Буэнос-Айрес. Заказав его для себя,
Моника быстро положила трубку и вышла из номера. Она предусмотрительно оставила
разорванный паспорт мистера Гоуэрса в одном из чемоданов Саундерса. У погибшего
Гомикавы не было при себе никаких документов.
Моника, выйдя в коридор, осмотрелась, сжимая сумочку, в
которой лежал револьвер. Затем вошла в лифт и спустилась вниз. У входа в отель
уже стояло такси. Стремительно пройдя холл и не обнаружив ничего
подозрительного, она вышла из гостиницы и сёла в машину. Автомобиль помчался по
улицам города. Начался мелкий дождик, столь желанный в эту душную ночь. Всю
дорогу Моника молчала, тревожно оглядываясь назад.
В аэропорт она приехала за час до отлета самолета. Взяв
билет и зарегистрировавшись, Моника сдала багаж и прошла в туалет. Зайдя в
кабину, она вытащила свой револьвер из сумочки, завернула его в бумагу и
бросила в мусорное ведро.
Ей пришлось пережить несколько неприятных минут, пока она
пересекала большой зал и подходила к стойке регистрации. Проходя таможенные
формальности, она еще раз обернулась назад. Миуры нигде не было видно. Миновав
пограничный контроль, она несколько успокоилась и уже вполне овладела собой. В
длинном коридоре аэропорта, ведущем к самолету, рядом с ней шли несколько
десятков пассажиров.
Моника, вспомнив Гомикаву, с ужасом представила, как его
тело все еще лежит в холодной ванной комнате. Сколько же еще пройдет времени,
пока его, наконец, обнаружат горничные. Моника знала, что процесс выдачи тела
Гомикавы может затянуться на долгие месяцы, и все это время его труп будет
находиться в холодильной камере полицейского морга Сантьяго, Она вздрогнула
словно от холода. Вспомнила руки Миуры и едва не упала, споткнувшись о
ступеньки при входе.
Идя на посадку, она сумела мобилизовать всю свою волю,
стараясь не выдавать волнения. Но абсолютно спокойной она стала только тогда,
когда самолет уже оторвался от земли. А пока… Она подходила к самолету уже
почти уверенной походкой энергичной деловой женщины.
Анды. 1 декабря 1988 года
До границы они ехали довольно быстро, стараясь Оторваться от
возможного преследования. Фрага храпел в машине, удобно устроившись на заднем
сидении. Саундерс, выбросив черную перчатку с левой руки, разминал затекшие
пальцы. До полицейского поста они доехали в полной темноте. Затем, выключив
фары, Ленарт повернул резко влево. В темноте нельзя было и думать ехать в горы,
не зная дороги в этой местности. Приходилось ждать рассвета.
«Дронго» понимал, что Вебер сделает все возможное для его
поисков, но дальнейший путь был настолько опасен, что сама мысль о продвижении
вперед не приходила им в голову.
