Из этих данных следует, что Пейтон, несмотря на меньшее количество кораблей, обладал практически равным с Бурдонэ количеством пушек, причем, если учесть, что на четырех английских линкорах на нижней палубе присутствовали около ста 24-фунтовых орудий, тогда как у французов 24-фунтовки были только на гон-деке «Ашиль» (остальные корабли имели 12- и 8-фунтовые орудия), то станет ясно, что по весу залпа французы безнадежно проигрывали англичанам.
У форта Святого Давида 6 июля 1746 года Пейтон атаковал идущий к Пондишерри флот Бурдонэ. Дул порывистый зюйд-вест, французы находились на ветре, но шли не в колонне, а куча-мала. Пейтон, спускаясь на противника с запада, открыл огонь по кораблям французов, стреляя преимущественно по корпусам кораблей. Эскадра Бурдонэ отвечала огнем по рангоуту и такелажу противника, поскольку, как мы помним, имела пушки меньшего калибра, которые на дальней дистанции не могли причинить англичанам никакого вреда. Тем не менее французы, несмотря на большие потери, повернули на англичан и начали медленно сближаться. «Инсуляр» и «Ашиль», стараясь сойтись с британцами по касательной против ветра, вели огонь, в результате которого англичане на «Престоне» и «Мидуэйз Прайзе» потеряли 60 человек убитыми и ранеными, тогда как потери на флагмане адмирала Островов достигли 27 человек убитыми и 53 — ранеными. «Инсуляр» во время боя лишился всех мачт, его были вынуждены отослать в Шандернагор, где он позже погиб из-за навигационной аварии. Бой начался в 16.00, а к 19.00 закончился, англичане развернулись и начали на всех парусах отходить, почему-то опасаясь ближнего боя.
На следующий день Пейтон, выстроив линию на NE, хотел еще раз атаковать французов. На этот раз англичане планировали основной удар нанести по замыкающим кораблям Бурдонэ, поскольку фрегаты французов были гораздо слабее британских 50-пушечников. Однако часть кэптенов отказалась идти в бой, мотивируя это некомплектом в экипажах, а также плохим состоянием «Мидуэя» (в трюме этого корабля было уже 3 фута воды). В результате Пейтон взял курс на Бенгалию.
9 июля Бурдонэ, к вящей радости жителей и Дюпле, появился на рейде Пондишерри. Там французы остались на месяц, ибо генерал-губернатор и адмирал никак не могли решить, кто же будет главным.
2 августа французский флот двинулся в Негапатам. Эта голландская колония превратилась за первые годы войны в английскую военную базу, но сразу же по приходу эскадры французов голландцы объявили о нейтралитете, эскадра же адмирала Пейтона не приняла боя. Поскольку ни англичане, ни голландцы не оказывали сопротивления, ла Бурдонэ чувствовал себя хозяином всего побережья. В свою очередь, Дюпле рекомендовал Бурдонэ не атаковать второстепенные английские фактории, чтобы не вспугнуть власти Мадраса.
Все побережье трепетало перед флотом ла Бурдонэ. Управляющий голландской колонией беспрекословно выполнял его приказы. Однажды во время банкета вбежал растерянный голландский офицер и закричал: «Приближаются англичане!» Адмирал приказал поднять паруса и идти навстречу врагу. На глазах у голландцев англичане отступили. 24 августа ла Бурдонэ вернулся в Пондишерри, но буквально на следующий день заболел.
Англичане в Мадрасе были абсолютно беспечны.
Что же представлял собой Мадрас в то время? Город раскинулся на побережье, в устье реки Кувам. «Белый город», где жили торговцы и богатые люди, располагался выше по течению на небольших холмах. У берега, часто подверженного штормам и затоплению во время приливов и отливов, стояли хижины бедняков, или так называемый черный город. Два мола, вынесенных в океан, создавали отличную бухту, в случае же штормов корабли поднимались вверх по реке, которая делилась на два рукава. В 1617 году португальцы получили разрешение от правителя здешних мест организовать колонию рядом с Мадрасом, и в 1617 году в местечке Майланур в устье реки Адьяр был построен форт Сан-Томе (Sao Tom). Чуть позже, в 1639 году подобное разрешение получили и англичане, которые построили цитадель Сент-Джордж в 1639 году недалеко от устья Кувама. Следует сказать, что упомянутые форты защищали лишь входы в устья рек, но ни в коем случае сам город. На молах бастионов не было совсем.
Сама же индийская часть Мадраса в отличие от Пондишерри совсем не имела стен и оборонительных укреплений. К моменту атаки Бурдонэ в фортах были собраны 200 английских солдат и 400 сипаев при 60 орудиях, причем подготовка и вооружение этих «защитников» были, по словам Роберта Клайва, просто отвратительны. Если Дюма и его преемник Дюпле всерьез озаботились строительством бастионов в столице французской Индии, сделав к описываемому времени Пондишерри довольно защищенной крепостью, то Мадрас остался, по сути, «спелым яблоком», которое упадет в руки первому же сильному противнику.
12 сентября эскадра Бурдонэ взяла курс на Мадрас. 17 сентября французы высадили десант у Сен-Томе. Во время болезни Бурдонэ небольшая французская эскадра пыталась угрожать Мадрасу, однако мало преуспела в этом, поэтому мадрасский правитель и англичане довольно спокойно взирали на прибывший флот. Позже англичане признавались — они ждали, что французы, как обычно, не смогут согласовать свои действия и вскоре уйдут восвояси. Однако на следующий день десант с суши и корабли с моря начали бомбардировку города и форта Сент-Джордж. При первых же выстрелах английские сипаи побросали ружья и малодушно разбежались. За ними последовали и английские солдаты, которые стали врываться в лавочки торговцев и армейские склады и грабить тех, кого должны были защищать. Офицеры большей частью попрятались, город просто некому стало оборонять.
Ла Бурдонэ приказал вести артобстрел непрерывно, население начало разбегаться. На следующий день англичане прислали парламентера (португальца Франсиско Перейру), который попытался договориться с французами о прекращении огня. Бурдонэ запросил капитуляции гарнизона Сент-Джорджа. Перейра сказал, что не обладает такими полномочиями. Артобстрел продолжился.
21 сентября на одном из полуразрушенных домов медленно пополз вверх белый флаг. Затем показались два советника губернатора Мадраса, барабанщик и несколько писцов. Их немедленно провели к адмиралу. «Мы согласны на капитуляцию», — сообщил советник Монсон.
Захват Мадраса был произведен образцово. Французы не потеряли ни одного человека. Это был настоящий триумф. Но сразу же за триумфом последовал мадрасский позор.
Мадрасский позор
22 сентября Дюпле получил реляцию, в которой сообщалось, что Мадрас пал. В Пондишерри дали торжественный салют из всех гарнизонных пушек, Дюпле с балкона поздравил горожан, произнес здравицу в честь Бурдонэ и сообщил о том, что ночью будет устроена праздничная иллюминация. Празднества длились всего пять дней, 27 сентября пришло письмо от Бурдонэ, где он сообщал, что «Судьба Мадраса уже решена, город будет возвращен англичанам за выкуп». Послание адмирала произвело эффект разорвавшейся бомбы. Генерал-губернатор и его Совет были просто ошеломлены, это было сильно похоже на измену. Меж тем Бурдонэ, как мы знаем, поступал в точности по инструкции Орри и был уверен, что Париж его поддержит. Он наложил на Мадрас чудовищную контрибуцию — 13,5 миллиона ливров, причем 9 миллионов англичане должны были заплатить деньгами, а 3,5 миллиона — товарами.
