И полковник придумал. План был прост и незаконен. Он отнюдь не решал всех финансовых проблем, но нравился полковнику своей наглостью и лихостью. Расспросив у дежурных, что там за ватага в обезьяннике, он подошел к решетке и тут же предложил сделку. Молодых людей немедленно выпускают. Их не депортируют, не изымают паспорта, и они отправляются спать домой. Но с завтрашнего утра они переезжают жить в комнату по адресу Денисовский, 24. В здание УФМС. Ежемесячно они обязуются оплачивать проживание в размере семидесяти тысяч рублей. Плюс к этому в условие сделки входила помощь полковнику в строительстве дачи на реке Руза и выступление с народной киргизской песней на свадьбе дочери.
Квартплата была непомерной. Ни один известный друзьям заработок не мог покрыть этой суммы. К тому же о переводах домой, родным семьям, не стоило и думать. Друзья отрицательно замотали головами. Полковник, со съехавшей на затылок фуражкой, держась за прутья решетки, медленно и с расстановкой послал каждого из друзей изысканным матом. Потом пригрозил им не только депортацией, но еще и предварительным полугодовым заключением. Данные их паспортов были переписаны, так что сбежать в Кыргызстан друзья теперь тоже не могли. Пришлось подчиниться. Со своей стороны полковник пообещал оказывать друзьям различную поддержку, если понадобится. К тому же он завтра позвонит своему знакомому в парке Горького, и тот по блату устроит гостей столицы на высокооплачиваемую работу.
На следующее утро трое друзей, наспех опохмелившись пивом, отправились в парк на встречу с другом полковника. Друг принял их не особенно тепло. Он был одет в бежевый форменный костюм, во рту держал спичку, которая быстро мигрировала из угла в угол. Ноги он взгромоздил на стол, а на подбитый глаз низко надвинул бейсболку. Наверное, ему нравилось думать, что он герой какого-то американского фильма. Перво-наперво он наказал обращаться к нему не иначе как дорогой начальник Юрочка и, дирижируя указательными пальцами, попросил продемонстрировать, как они будут это делать. Друзья переглянулись и, кивая головами в такт, произнесли хором «дорогой начальник Юрочка». Тот сказал «неплохо», а затем предельно откровенно объяснил, что тут и как. Оказалось, что департамент культуры выделил парку на летний сезон некую астрономическую сумму (вы, чучмеки, слыхали что-нибудь про астрономию?). Деньги в первую очередь должны были пойти на зарплаты служащим. Все, кроме главы департамента, понимали, что платить такое бабло безродным чучмекам, в то время как наши старики по помойкам обираются, — не тема. Так что друг полковника рассудил, что справедливее будет платить подчиненным только две трети заложенных в бюджет денег. Друзьям не пришло в голову спросить, на что дорогой начальник Юрочка собирался употребить остававшуюся треть. Наверное, он планировал отправиться на столичные помойки и великодушно раздать остатки голодным, неимущим пенсионерам.
Когда Руслан, Талгат и Ырыскелди услышали размер оклада, то не поверили своим ушам. Пятьдесят тысяч каждому. Это было невероятно. Зачем друг полковника посвятил их в коммерческие тайны, для них осталось секретом. Да их это и не интересовало, покуда все оставалось правдой. Должно быть, друг полковника получал удовольствие от сознания собственной откровенности и в то же время безнаказанной наглости. Напоследок дорогой начальник Юрочка посоветовал им зарезать барана в честь департамента культуры, в его, Юрочкину, честь, а также в честь Максима Горького.
Барана они в этот раз не зарезали, а пошли пить пиво в ближайший «Бургер Кинг» у метро Октябрьская. Там они надели на головы по картонной короне, угощали друг друга длинными картофелинами, посылали друг другу смски по-русски и пускали в пиво через соломинку пузыри. Было очень весело. Через три часа они стояли на улице, обнявшись, и Руслан предлагал тост: «Достор, келгиле антташабыз, мындан ары акчаны тең бөлүшобүз». Атайын казыналык түзүүнү сунуштайм. Ант беребиз, эч качан бири-бирибизди сатпайбыз, ар бир суроону чогу акылдашып, жумалыкта жогорку кеңеште чечебиз. Же болбосо, жөң гана Кеңеш?» — «Ант беребиз!»
[19] — ответили Талгат и Ырыскелди.
Назавтра каждому из них выдали комплект бежевой униформы (точно такой же, как у дорогого начальника Юрочки), снабдили рациями, рюкзаками и инвентарем. Работы было очень много. Она была тяжелая, но разнообразная. Перетаскивать вручную доски, арматуру и отопительные колонки из одного конца парка в другой. Красить скамейки, указатели и мусорные урны. Рассаживать цветочные луковицы. Счищать водоросли и тину с лопастей катамаранов. Обрабатывать деревья и растения средством против вредителей. Выметать по десять раз на дню дорожки и аллеи. Мыть унитазы, пол и раковины в туалетах. Домой Руслан, Талгат и Ырыскелди возвращались через черный вход УФМС, уставшие и счастливые.
Теперь московская жизнь пришла в полное соответствие с мечтами о ней еще там, на родине. В то время как знакомые им киргизы за копейки батрачили на стройках, разгружали вагоны или таскали мешки с картошкой по рынкам, спали, набившись по двадцать человек в маленькую каморку, друзья смогли за месяц устроиться по-байски. Ели от пуза. Баловали себя коньяком «Трофейный», а иногда шиковали: пили виски с белым жеребцом на этикетке. Исправно посылали домой деньги. Их жизнь в комнате УФМС никого не смущала и подозрений не вызвала. Прилегающий двор стал чище, мусору на улицах поубавилось. Квартирантов приняли за новых дворников, каковыми они, в общем-то, и являлись. После основной работы в парке Горького друзья с удовольствием брали в руки метлы и наводили порядок вокруг дома номер 24 по Денисовскому переулку Басманного района города Москвы.
Тут как раз и объявились Аскар с другом Жоомартом. Руслан был рад, что брат оказался в Москве. Они будут работать и жить вместе, и платить за квартиру станет еще легче. Ведь полковник ничего не сказал о том, сколько человек может проживать в комнате. А то, что Руслан приехал с другом, было еще лучше.
Новоприбывшие сразу отправились в парк разузнать об оставшихся вакансиях. На их счастье как раз формировалась еще одна ударная бригада, Аскар и Жоомарт успели в нее записаться. Они, как положено, нарядились в бежевую униформу, надели кепки, взяли в руки инвентарь и немедленно приступили к прополке большой цветочной клумбы. Работа, как говорится, спорилась. К десяти утра они закончили с клумбой, к одиннадцати покрасили вольер для фазанов, к двум тридцати тщательно обстругали доски, заготовленные для веранды кафе «Чакра». Попутно покормили выводок уток. Трудились молча, увлеченно и, что главное, качественно. И это несмотря на то, что никогда подобной работы не выполняли, а осваивали навыки исключительно опытным путем. Встречаясь с другими своими товарищами, Аскар и Жоомарт не задерживались на сигарету, а сразу продолжали свой путь. Коллег это несколько смущало. Они принимали их рвение за желание выслужиться пред начальством, подозревали в них виды на повышение. Но, во-первых, все знали, что карьерная лестница разнорабочего состояла всего лишь из одной ступени. Ступень эта никуда не вела, и с нее можно было спрыгнуть только вниз. Во-вторых, всякий, увлеченно занятый любимым делом, забывает о внешних условностях и этике. Поэтому если Аскар и Жоомарт и не говорил встречному «кандайсың»,
[20] то дело тут было не в снобизме, а всего лишь в рассеянности.
