Если хочешь заставить людей передумать, будь готов к разговору с теми, кто видит все иначе. Была не была! Я начал доклад — и, представьте себе, через пять минут обнаружил, что люди, собравшиеся в «Клэй-Сентер», по большей части сыты по горло добычей угля. Все-таки я довольно долго занимался полупрофессиональным стендапом, по крайней мере, мне так говорили, поэтому смех в зале, его громкость и длительность подсказывали мне, что слушатели на моей стороне. Правда, это были мои добровольные фанаты — группа жителей Западной Виргинии, решивших потратить свои кровные денежки, заработанные тяжким трудом, на то, чтобы посмотреть на меня. К тому же я приехал в город, где последствия добычи угля особенно тяжелы. Я рассказал, что сейчас на весь штат приходится всего 30 000 рабочих мест, связанных с угледобывающей промышленностью, — это данные Управления по здравоохранению, безопасности и обучению шахтеров Западной Виргинии. Тридцать тысяч — это меньше трех процентов населения штата. Вот что я имею в виду: конечно, уголь в Западной Виргинии — это серьезный бизнес, просто он уже не такой серьезный, как раньше. Я уверен, что жителям Западной Виргинии будет гораздо приятнее, если они изменят образ жизни и приучатся чуть меньше вредить окружающей среде и чуть дальше заглядывать в будущее.
Если живешь в Западной Виргинии, то, скорее всего, болеешь за команду «Питсбург Стилерс» Национальной футбольной лиги, поскольку ее стадион стоит прямо на шоссе номер 79. В день матча на трибунах любой игры НФЛ сидит вдвое больше народу, чем занято в угледобывающей промышленности Западной Виргинии. Если говорить о Питсбурге и «Стилерс», то свое название команда получила в честь традиционной сталелитейной промышленности своего родного города. Но сегодня промышленность Питсбурга не узнать. Да, там остались кое-какие сталелитейные предприятия, но гораздо больше долларов крутится в здравоохранении, страховании и связи. Очень может быть, что и ваш мобильный телефон, и его тариф придуманы в Питсбурге. Дома на улицах Питсбурга, некогда черные от угольной пыли, сверкают чистотой. Промзоны у воды перестроены и превратились в оживленный торговый район. Перемены возможны всегда.
Я говорил, говорил — и видел, как слушатели склоняются на мою сторону. Они не просто смеялись моим шуткам — они становились на мою точку зрения и перенимали мои масштабные идеи. Они понимали, что вполне могут обойтись без индустрии добычи угля и газа, которая погубила прекрасный пейзаж Западной Виргинии. После доклада я побеседовал с некоторыми слушателями. Да, это, конечно, были слушатели Билла Ная, но нашлись среди них и местные, которым просто стало интересно, что я скажу. Мне не пришлось их запугивать и силой навязывать свое мировоззрение. Они были готовы меня выслушать. И они уже думали о том, как устроен мир за границами Западной Виргинии и как выглядит будущее после ближайшей зарплаты. Я постарался, чтобы картина будущего вышла оптимистической. Может быть, уже скоро жители Западной Виргинии подадут всему миру пример и перейдут на экологически чистую экономику. Может быть, именно они станут двигателями перемен.
Нам есть на что надеяться.
Поездка в Западную Виргинию в очередной раз заставила меня задуматься о дедушке и дяде Баде. Дело в том, что мой дедушка, отец дяди Бада, почти всю жизнь провел на свежем воздухе. В его времена автомобиль был роскошью. Чтобы перемещаться с места на место и заниматься повседневными делами, нужно было уметь ездить верхом. Верхом ездили и на работу, и в гости к друзьям. Вокруг конного транспорта сложилась соответствующая инфраструктура — кузнецы, конюшни, коновязи, доставка фуража, конюхи и магазины, торгующие упряжью. Все это осталось в прошлом, когда появились безлошадные повозки. Все, кто работал в конном бизнесе, нашли себе другую работу. Это было не хорошо и не плохо — просто так сложилось. Меняется жизнь, меняется работа, улучшаются проекты.
Сегодня на лошадях ездят только ради спорта, но и в начале ХХ века уже нельзя было рассчитывать, что экономика коммерческого коневодства сохранится и переживет экономику автомобильного транспорта.
Мой дядя Бад тоже ездил верхом, но исключительно как спортсмен. Он стал егермейстером окрестностей Канзас-Сити, где вышел на покой. Охотники некоторое время разъезжают верхом по полям и лесам, а затем возвращаются в главную конюшню, где их ждет обильная трапеза с апельсиновым соком пополам с шампанским. Все изменилось за каких-то пятнадцать лет — с поколения деда до поколения дяди! Так вот, настала пора новых крупных перемен, на сей раз в производстве энергии.
Мы со съемочной группой побывали и на заводе «Боинга», где я когда-то работал, в городе Эверетт в штате Вашингтон. Там мы познакомились с одним выдающимся человеком. Для меня он стал символом того самого духа адаптации, который так необходим в Западной Виргинии и на всем земном шаре. Занимается он тем, что устанавливает на «Боинги-747» проводку, без которой самолет не будет летать. А раньше он работал каменщиком. Для новой работы ему нужны, в сущности, те же навыки: распознавать закономерности и помещать материалы на нужное место аккуратно, надежно и красиво, просто теперь он применяет эти навыки для создания удивительных машин, преобразивших экономику и объединивших людей во всем мире. Этот мастер сумел адаптироваться к новым задачам, применяя прежние навыки. Он видел картину в целом и понимал, что его традиционные умения позволяют найти новый способ заработать на хлеб. Столкнувшись с проблемой, он наклонил голову — и сумел воспользоваться выгодными предложениями, которые делала ему жизнь.
Понимаете, в чем дело, коллеги: и в Западной Виргинии, и во всем мире мы прекрасно видим, что происходит с нашим климатом, поскольку изучаем годичные кольца, содержание пыльцы в воздухе, осадки на океанском дне и глубинный лед. Мы видим, слышим и обоняем, что происходит, когда мы добываем и жжем уголь. Прилежные ученые старательно фильтруют данные и оценивают гипотезы. Если мы будем придерживаться научных данных, то увидим, что нам надо переходить на более совершенные варианты всего и сразу. И вы в силах помочь. Во многих уголках нашей страны уже можно перейти на безуглеводородное электричество. Можно голосовать за кандидатов, которые ратуют за законы об ограничении парниковых газов и справедливое налогообложение возобновляемых источников энергии и поддерживают организации, пропагандирующие эти конструктивные идеи. Можно работать волонтером или жертвовать деньги на помощь тем уголкам страны и мира, которым переход на новые источники энергии дается особенно тяжело. Можно просто рассказывать всем и каждому, что переход на экологически чистую энергию — не бремя, а освобождение, как делал я в Западной Виргинии. Конечно, без сбоев и страданий не обойдется. Кто-то останется без работы, поскольку такие специалисты окажутся больше не нужны. С другой стороны, откроются новые возможности и появятся новые поводы для радости. Возобновляемые источники энергии позволят обеспечить долгосрочный рост без вреда для планеты, в противоположность послаблениям в законодательстве, позволяющим грязной угледобывающей промышленности протянуть еще чуть-чуть. Возникнут новые потрясающие рабочие места, которые получат люди всех мыслимых профессий и склонностей. А если мы ничего не сделаем, то сбоев и страданий будет несопоставимо больше. Климат Земли меняется так быстро, что мы не сможем без труда приспособиться к переменам. Вся информация у нас уже есть. Теперь осталось самое трудное: большие перемены ради изменения мира.
