Франческо провалялся день с насморком, но тем и обошлось. К вечеру он был достаточно здоров, чтобы вместе с несколькими учениками отправиться на поиски прокаженных, которые нуждались в пище.
Сюзи чувствовала, что заплатить придется дорого.
Действительно, примерно через неделю, когда она подыскивала на лужайке подходящий камень для замка арки над дверью в часовню, то увидела высокую бледную фигуру, верхом выезжающую из лесу.
Один из остальных Смертей. Носивший имя Заазимозогмелафелло-Ба-Тримулосо-Ба-Жалофонсо-Умбертоавигщитоссалавагредорро-Ба.
– Ну, – произнес, приближаясь к Сюзи, этот поборник Вселенского Баланса, – где он?
Сюзи только что отыскала подходящую, на ее взгляд, кучу камней. Выбрала один потяжелей, держа его так, чтобы, как она надеялась, намерения были очевидны.
– Где кто? (Она старалась сохранять невинное выражение.)
Ее собрат с отвращением поморщился и повернул в сторону часовни.
– Ты не возьмешь его, – крикнула Сюзи. И сжала камень изо всех сил. Если придется, раздумывать она не станет.
Он остановился.
– Сюзи, что происходит? – спросил он. – Ты ведь знаешь, как все устроено.
Она кивнула.
– Тем не менее, – сказала она.
Помедлив, он спешился.
– Что ты предлагаешь? – спросил он. – И, пожалуйста, положи камень. Мы оба знаем, что в меня ты бросаться не будешь.
Она уронила камень.
– Он важен, – сказала она.
– Разумеется. Мне жаль. Но так устроен баланс.
– Иногда баланс несовершенен.
– Не тебе об этом судить.
Глаза Сюзи блеснули.
– Я поняла, о чем могу судить, – сказала она. – Что скажешь о яблоках?
– Яблоках?
У нее созрел план.
– Сможешь получить его, если меня обыграешь, – сказала она.
– Во что? (Ни одна Смерть не упустит случая сыграть.)
Сюзи залезла в карман и достала два маленьких зеленых яблока.
– Бросим эти яблоки, – сказала она. – Чье яблоко улетит дальше, тот выиграл.
Он был озадачен.
– Трудно назвать это игрой, – заметил он.
Она протянула яблоко и произнесла:
– Раз.
– Ладно, – сказал он.
– Два, – сказала Сюзи. – Три! – Тут оба бросили изо всех сил, и внезапно, откуда ни возьмись, ворона схватила на лету яблоко Сюзи и пропала с ним за деревьями.
Другое яблоко упало в старую яму, на приличном расстоянии.
– Не считается, – сказал Заазим, как его, Ба.
Но влез назад на своего коня и ускакал, пристыженный тем, как его провели.
Сюзи не стала рассказывать Франческо о случившемся, как не сказала ему всей правды об истории с насморком.
И всю ночь сидела возле двери, опасаясь, как бы Заазим не явился в темноте за своей добычей. Но тот не явился.
Прошли годы. Зима и лето поочередно сменяли друг друга. Люди приходили в часовню учиться и помогать. Иные уходили образовать собственные общины. У Сюзи получилось, наконец, приручать зверей. Часть передохла, но в целом они, похоже, восприняли это спокойно.
Временами кто-нибудь из коллег Сюзи заявлялся верхом (или с порывом ветра, дождем, или просто подкрадывался в сумраке), и она посылала им вызов. И не мытьем, так катаньем отправляла назад.
Пока, наконец, черная тень внутри Франческо не вылезла из-под своего камня и больше ни в какую не хотела забираться обратно. Он чихал, кашлял, глаза запали. Сюзи не отходила от него, кормила и даже иногда покрикивала, но ничего не помогало.
Когда чернота стала проступать все отчетливее, Франческо поглядел на нее и сказал:
– Хватит, Сюзи.
Он был прав.
Поцеловала в лоб, села и держала его руку, пока он тускнел, развоплощался, поднимался и сливался с Космическим Ху-Ха.
Сюзи закрыла мертвые глаза и показала Космическому Ху-Ха старый добрый средний палец. Сейчас, спустя столетия, Сюзи нередко вспоминала Франческо. Как и многие.
Мысли о нем приходили, когда ей было особенно одиноко в закоулках мироздания. В скитаниях по вересковым пустошам, безлюдным дорогам. Когда разыскивая Майло, когда нет. Слишком усталая и злая для счастья.
Случалось, другие странники смотрели на нее, как у них принято, долго-долго, и спрашивали, куда держит путь.
– Просто пытаюсь разминуться с вселенной, – отвечала она.
Глава 17. Сила материальной власти
Капитан Гворкон. Майло боролся со злом во многих своих ипостасях, но самым заметным был Капитан Г. Дело было там, что у большинства людей принято считать будущим. Он выиграл межгалактическую лотерею и прошел полный комплекс бионической хирургии. Переделанный в летающего термоядерного киборга, он спустился на крепость могущественных космических пиратов и отбуксировал их в руки правосудия.
Преступность в четвертой галактике упала на 50 процентов. К его удивлению, не всем это понравилось.
– Ты спас нас от плохих парней, – заявила как-то одна выпускница. – Но кто спасет нас от тебя?
Он пропустил вопрос мимо ушей. Подобные люди начинают думать иначе, когда их собственной жизни угрожает опасность.
Через две ночи он спас эту же выпускницу от стаи диких синтезированных свинособак.
– Прости мои слова, – сказала она, целуя его металлическую щеку. – Это был сбой воображения.
– Сбой так сбой, – ответил он. – Без проблем.
Зло. Случалось, оно заявляло о себе в открытую. Как в те времена, когда, рожденный мусульманином, он видел зло в христианах, и, когда родившись христианином, видел зло в мусульманах. Тогда он благодарил Бога, что все так ясно устроено.
В иные времена зло оставалось неприкрытым, но бороться было сложнее. Как, скажем, в случае, когда он нанялся прокладывать туннель под рекой Крукшанк. Если помпы ломались, туннель затапливала вода, и люди тонули. Но если ты жаловался, вечером в лагерь приходили бандиты и объявляли, что подходящий под твое описание человек вломился в такой-то дом и у них есть свидетели. Тебя забирали, а для остальных это был сигнал сидеть тихо и помалкивать.
Майло выступил и не замолчал, даже когда пришли за ним. В тюрьме он стал жертвой несчастного случая и умер, харкая кровью.
Иногда борьба со злом принимала самые обыденные формы.
В двадцать первом веке вышел запрет на покупку дешевых рецептурных лекарств через интернет. Фармацевтические компании платили законодателям, а расходы на медицину делали людей банкротами, убивая их. Майло плевать хотел на этих громил и покупал что угодно у кого угодно, борясь таким образом со злом.
