— Так ты пойдешь? — Дженис покосилась в сторону буклета.
— Ой! Я как-то об этом не подумала. Конечно, мне не хотелось бы портить дочери такой важный вечер. Но я безумно хочу пойти туда. Просто безумно.
Кейт просияла, как будто вдруг увидела новый шанс.
— А почему бы не спросить Франческу? — предложила Дженис.
— Все гораздо сложнее. Я с недавних пор больше им не звоню — дети попросили, и их просьбу я выполнила. Поэтому Франческа звонит мне сама, раз в месяц, и, конечно, мы общаемся по электронной почте. Мне кажется, для первой нашей встречи с детьми художественная галерея — место чересчур многолюдное, но я так хотела бы взглянуть на Лиди. И на Дома тоже. Он точно придет; Дом такое не пропустил бы ни за что на свете!
— Я не вижу причин, по которым ты не можешь съездить на выставку Лидии, Кейт. Я могла бы сначала разведать обстановку, посмотреть, что к чему. И встретить тебя после. Выставка будет открыта целую неделю. Что скажешь?
— Даже не знаю…
— Ну так подумай. Я не прошу тебя решить прямо сейчас.
— Я люблю тебя, Джен. Просто обожаю.
Кейт взяла подругу за руку и крепко сжала ее ладонь в своей.
— Чувство это, сударыня, абсолютно взаимно.
— Ты уверена, Джен, что тебе удобно приезжать раз в месяц? У меня сердце кровью обливается, когда думаю, сколько времени и сил ты тратишь на поездки сюда.
— Ой, да перестань! От Бристоля до Пенмарина — рукой подать. И потом, мне нравится применять свои знания на практике, а Нику иногда надо побыть с детьми. Думаю, все трое в восторге от перспективы есть что попало и смотреть все, что можно, по телику. А когда мамочка возвращается, они уже успели так обожраться сладостей, что аж глаза на лоб лезут!
Кейт и Дженис расхохотались, и обе почувствовали прилив сил.
— Как там дела у Тани? — спросила Дженис.
Кейт проговорила на выдохе.
— Ох, Джен, все слегка запуталось. И прошлым вечером она вляпалась в историю. Таня замечательная, но она прямо-таки притягивает к себе неприятности. В общем, она кое с кем переспала… И я боюсь, что это… Угадай: старый прощелыга…
— Часом, не по имени Родни-мистер-Большая-Шишка-и-это-вы-еще-его-яхту-не-видели? — изумилась Дженис.
— Его высочество собственной персоной. Я отправилась к нему и закатила неплохой скандальчик. Но, посмотрим правде в глаза, что я-то могу с этим сделать? Таня не ребенок, и выходить из дома запретить ей я не могу, — расстроенно протянула Кейт.
Подруги переглянулись и улыбнулись. Они обе слишком хорошо знали разницу между жизнью за решеткой и жизнью вне ее.
— И о чем он только думал, Кейт?
— Мне кажется, он вообще не думает, а если и думает, то явно не головой, а кое-каким другим местом.
— Хочешь, чтобы я с ним разобралась? — сказала Дженис и изобразила кулачный бой.
Кейт снова рассмеялась:
— Не надо! Хотя звучит заманчиво. Судя по всему, Тане он нравится, во всяком случае, заигрывала она с ним в открытую — придется вести себя очень осторожно, чтобы ее не спугнуть. Впрочем, сейчас это вряд ли получится, потому что, как я поняла, Таня уехала в Лондон. Оставила записку, что, мол, ненадолго.
— Сколько это — ненадолго? — повторила Дженис вопрос, который чуть раньше задала сама Кейт.
Кейт пожала плечами, подтянув колени к подбородку и положив на них голову.
— Черт, ну почему все всегда так сложно?
— Потому что самые важные вещи вообще никогда не даются легко, как говорила одна моя очень умная знакомая, — сказала Дженис и улыбнулась. — Все будет хорошо, милая, — добавила она.
— О, Джен, я надеюсь. А то мне уже начинает все это надоедать.
— Ты просто стареешь!
— Ну спасибо, подруга! Вообще-то ты должна была бы меня поддержать, а не издеваться!
— Разве? Что-то я не помню такого пункта в нашем договоре! Похоже, старушка, помимо усталости, ты стала страдать еще и от провалов в памяти! — Дженис вскочила и стала вытряхивать песок из складок одежды. Она затараторила: — Так вот. Я ведь сюда пришла совсем по другому поводу. Посплетничаем еще в другой раз, а сейчас мне пора работать. Пойду найду Таш, и посмотрим, что та раскопала. Будем плясать от печки. Давай встретимся на кухне за чашкой кофе и кусочком… Что там Том сварганил в честь моего приезда?
— Звучит прекрасно.
— Хорошо, миссис, увидимся, когда поговорю со Стэйси. Не волнуйся, Кейт, все, что от тебя зависит, ты делаешь. Ты же знаешь, что все идет хорошо?
— М-м-м… А если я работаю недостаточно усердно?
— Подруга, тогда это вообще не твоя вина.
Чмокнув Кейт в щеку, Дженис зашагала по тропинке к дому на утесе.
Кейт смотрела вслед этой девушке, которая уже успела стать настоящей женщиной. Она испытывала огромную гордость за подругу: Дженис прекрасный психолог и замечательная мама. Иногда Кейт прямо диву давалась — куда подевалась та агрессивная юная особа, которую она знала в тюрьме Марлхэм?
Повернувшись к морю, Кейт услышала шум проезжающего рядом с «Перспектив-Хаус» фургончика почтальона. Она уже долгое время не получала писем от Лидии — и молилась, чтобы та черкнула ей хоть словечко. И каждый раз, заслышав знакомый звук мотора, Кейт замирала в предвкушении, нервничая и умоляя Господа, чтобы сейчас почтальон передал ей весточку от дочери. Еще ни разу не сбылось, но она все равно ждала.
Кейт завернулась в свой вязаный кардиган с запа́хом. Теперь ее фигура оставалась стройной благодаря здоровому образу жизни, а не как раньше, когда она жила в постоянном страхе, от которого пропадал напрочь всякий аппетит. Кейт вытянула ноги, дотронувшись пальцами до мягкого одеяла, к краям которого прилипли влажные песчинки. Мимо промчался, кувыркаясь, пустой пакетик из-под чипсов — переменчивый ветер играл с ним, словно кошка с бантиком. Все вокруг Кейт казалось идеальным, вот только в душе ее зияла гигантская дыра: без своих детей женщина вела какое-то странное, половинчатое существование. И пора было с этим что-то делать.
Глава 9
Десять лет назад
Для некоторых сотрудников академии Маунтбрайерз суббота была чем-то вроде выходного. Младшеклассники и те, кто не был задействован в спортивных командах, были предоставлены сами себе. Впрочем, для тех, у кого на субботу были назначены соревнования, она становилась полноценным учебным днем.
Кэтрин сложила форму Доминика и смахнула пылинки с его бейсболки. Сегодня у него была тренировка по крикету. Играл ее сын из рук вон плохо, но по правилам академии все члены сборной, даже самые посредственные, должны были носить настоящую форму. Кэтрин — и не без оснований — предположила, что в занятиях спортом Доминику больше нравился не сам спорт как таковой, а его атрибуты. Кажется, ее мальчик думал, что, если будет выглядеть достойно, то сойдет за спортсмена, и наличие первоклассной спортивной формы как-то сможет компенсировать полное отсутствие таланта.
