Кэтрин положила еще совсем мокрое после стирки постельное белье в плетеную корзину. Она побрела к бельевой веревке, держа в руках расшитый цветочками мешок с прищепками.
— Давай, Пегги, пора на работу.
Женщина провела пальцем по маленькой рожице на прищепке и прикрепила ее на положенное место.
Натянув простыни, закрепив их прищепками и глядя, как они развеваются на ветру, Кейт вспомнила еще кое о чем, что стало за годы ее брака гораздо меньше: она сама. Она стала менее заметной. Женщина была совершенно уверена, что в один прекрасный день просто исчезнет и этого не заметит совсем никто. Вешая рядом с простыней свою ночную сорочку, Кэтрин невольно вздрогнула.
— Доброе утро, миссис Брукер!
— Доброе утро, миссис Бэдмейкер!
Оба гостя поздоровались с ней одновременно, как всегда, думая, что женщина не заметит, как они к ней обращаются. И они были правы — Кэтрин было не до этого.
— Доброе утро, Лука! Доброе утро, Эмили! Как у вас дела? — поздоровалась она.
— Хорошо, спасибо. Как там Дом, уже оделся? — проговорил Лука за них обоих. У Эмили был виноватый вид девушки, которая, скорее всего, спала с Домиником.
— Думаю, да. Заходите в гости. Завтрак готов.
Кэтрин улыбнулась обоим подросткам.
Миссис Бэдмейкер, миссис Бэдмейкер, миссис Бэдмейкер… Эти слова с их тихой насмешкой крутились в ее голове.
Ребята явно слишком торопились, чтобы остаться на завтрак. Через минуту уже все четверо, включая сына и дочь Кэтрин, поспешили к зданию школы.
— Увидимся! — крикнул Дом, обернувшись. Лидия снова была в наушниках и не обращала внимания абсолютно ни на кого.
— Пока, милый! Хорошего дня! — прокричала Кэтрин. Ей не понравилась поддельная радость в своем голосе и деланая улыбка. Она наблюдала, как они исчезают за изгородью, и секунды позже услышала взрыв смеха. Где-то в глубине души Кэтрин знала, что смеялись над ней — над ней или над чем-то, с ней связанным, разницы от этого особо не было. Больно было и от того, и от другого.
Когда она вошла в кухню, Марк отодвинул свою пустую тарелку в центр стола, чтобы его жена могла поставить ее в посудомоечную машину.
— Кэтрин…
Начиная разговор, Марк всегда произносил имя жены, чтобы убедиться, что она внимательно его слушает, ловит каждое слово и каждую деталь.
— Кэтрин, думаю, на ужин стоит приготовить рыбу.
— Рыбу. Да, конечно.
— Хорошо.
Директор Брукер встал из-за стола и поправил манжеты своей рубашки, вытащив их из-под рукавов пиджака.
— Не знаю, дошли ли до тебя слухи, но я, и как следствие школа, получу государственную премию. Практически с полной вероятностью заявляю тебе, что скоро стану обладателем титула «Директор года». Как тебе эта информация? — спросил он.
Кэтрин уставилась на него. Самое время сказать что-нибудь хорошее.
— Ты молодец, это замечательно.
Она изо всех сил старалась придать голосу меньше пафоса и больше искренности.
— Ты права, это действительно замечательно, и я молодец. Но ты ведь знаешь, почему меня наградили, не так ли?
— Нет, то есть да, но я не совсем уверена…
Она не знала, что было правильным или ожидаемым ответом.
— Не бойся, Кэтрин, я скажу тебе почему. Потому что я замечательный. Так почему меня наградили?
— Потому что ты замечательный, Марк.
— Как приятно это слышать от тебя, моя милая жена. — Притянув Кэтрин к себе за руки, Марк поцеловал ее крепко. В этот момент приперлась Джудит.
— Это всего лишь я!
Видя, что, судя по всему, пришла в неподходящее время, Джудит покраснела.
— О, директор! Кэтрин! Простите, я не хотела вас прерывать! Весь момент испортила.
Джудит одновременно испытывала изумление, зависть и смущение.
— Ничего страшного. Моя замечательная жена как раз говорила мне, какой я хороший муж! — улыбнулся Марк.
Джудит подтянула очки на переносице.
— Ну, вы, господин директор, действительно прекрасны.
Она посмотрела на Марка, разинув рот, как будто Кэтрин вообще не было. Та могла представить себе, какие у толстухи в этот момент были неприличные мысли.
— Большое спасибо за теплые слова, Джудит. Вы хотите проводить меня в офис?
— И да, и нет! То есть, конечно, я вас провожу, но заодно хотела узнать, что из закусок приготовить в день награждения и что делать с шатрами — возможно, будет небольшой дождь!
— Ах да, действительно. А я-то рассчитывал на милую легкую прогулку до офиса. Не важно. Как там говорят: покой нам только снится?
Марк повернулся и подмигнул жене. Они с Джудит вышли через кухню, даже не закрыв заднюю дверь. Действительно, покой точно в этом доме мог только сниться.
Укладывая посуду в посудомоечную машину, Кэтрин улыбнулась. Визиты Джудит всегда напоминали ей о Наташе и о том, как она по ней скучает. Наташа обычно пародировала Джудит, входя с чересчур комичным «Это всего лишь я!», отчего Кэтрин хохотала как ненормальная.
Одно воспоминание о Наташе казалось особенно ярким. Был вторник, и дождь лил сплошной стеной. Кэтрин и Наташа стояли в одном из школьных магазинов и разговаривали о чем-то отвлеченном. Наташе нужно было купить карандаши, а Кэтрин как раз собиралась заняться организацией мероприятия по сбору средств на поездку школьной сборной по регби в Южную Африку.
И вдруг Наташа обернулась к подруге и спросила:
— Ты ничего во мне сегодня не замечаешь?
Кэтрин бросила взгляд на полосатые лосины, яркую мини-юбку и бледно-розовый кардиган Наташи.
— Пожалуй, нет. А должна?
— Да! Я просто сияю от любви! Ну, на самом деле больше, конечно, от желания, но в нашем мире это одно и то же, — улыбнулась Наташа.
Кэтрин почувствовала, как краснеет. Разговоров на эту тему, особенно с Наташей, она обычно избегала, чтобы не было лишних расспросов о ее личной жизни. В глубине души Кэтрин вообще не хотелось обсуждать подобные вещи.
— И кто же этот счастливчик? Я его знаю?
Хотя Кэтрин спросила «его», она больше всего сейчас хотела, чтобы это не был кто-то из ее знакомых, потому что воображение рисовало уже нехорошие картинки.
— Вполне может быть, что знаешь. Знакома с Джейкобом Уайттингтоном из шестого класса?
— Да, симпатичный мальчик, собирается в Оксфорд или Кембридж…
Кэтрин не понимала, к чему Наташа ведет.
— Ну, если ты его считаешь симпатичным, ты просто обязана взглянуть на его папочку. Вот отец там просто секс-бомба! Настоящий плейбой! Разведенный хирург. И мы с ним любовники! Я такая счастливая! — объявила подруга.
