Сара кивнула.
– Вы, наверное, чувствовали себя ужасно.
– Это было невыносимо. Он орал на меня в присутствии того человека, с которым он желал, чтобы я говорил: «Скажи что-нибудь, парень. Не стой здесь столбом, как глухонемой!»
Сара поморщилась.
– Как неприятно.
– Однажды он встречался с потенциальной гувернанткой для меня. Мне тогда было года четыре, не больше. Моя гувернантка собралась замуж, и ей подыскивали замену. Он велел мне зайти к нему в кабинет. Заглянув туда, я увидел самую красивую женщину, которую мне доводилось видеть в своей короткой жизни. Она сидела за столом напротив отца. Конечно, я редко встречался с посторонними женщинами, но эта выглядела как настоящая богиня. По крайней мере, мне так показалось. – Он невесело усмехнулся.
– Позвольте, я угадаю. Отец потребовал, чтобы вы с ней заговорили. – Сара с очевидной симпатией покачала головой.
– Мой отец сказал: «Вот он, маленький полудурок. Вам придется изрядно потрудиться, чтобы заставить его говорить».
– О нет! – Маленькая рука Сары сжала пальцы Кристиана.
– Да. – Мужчина пожал плечами. – И, конечно же, все стало еще хуже. Отец потребовал, чтобы я зашел. А когда я не двинулся с места, он встал, подошел ко мне и втащил меня в комнату за ухо.
– Мне хочется его ударить! Как можно быть таким недобрым к ребенку?!
– Забавно, что вы это сказали. Потому что именно это он и сделал. Ударил меня.
– Не может быть! – Сара прижала ладони к щекам, ее глаза наполнились слезами.
– Все так и было. И он продолжал хлестать меня по щекам снова и снова, пока я не заговорил.
– О, Кристиан, нет! – По щекам Сары покатились слезы.
– Да. – Он стиснул зубы. Он нечасто позволял себе вспоминать этот инцидент. Именно это воспоминание заставляло его чувствовать, как вокруг него смыкаются стены. Но почему-то здесь, с Сарой, этого ощущения не было.
– В конце концов я заговорил, – произнес Кристиан. – Но то, что я сказал, – а я клянусь, что по сей день не помню, что это было, – вырвалось из моих уст с ужасным заиканием. И отец не уставал смеяться надо мной, называя не только полудурком, но и заикой.
– Не хотелось бы говорить об этом, но теперь я тоже рада, что ваш отец мертв. Даже не могу себе представить встречу с таким ужасным человеком.
– Так все и началось, – сказал Кристиан, покачиваясь на стуле. – С тех пор я стал заикаться. По крайней мере, в присутствии красивых женщин. Иногда в присутствии мужчин тоже, особенно сильных мира сего. Как я уже сказал раньше, наша встреча с вами получилась совсем другой. Вероятно, наставленный на меня меч заставил меня позабыть о дурной привычке.
Сара вытерла слезы платочком.
– Ваш отец был идиотом. И я искренне рада, что наставила на вас меч, если именно это в конечном счете позволило вам чувствовать себя со мной комфортно. И прошу прощения за то, что повела себя неподобающе и назвала вас по имени.
Кристиан ухмыльнулся. Ему отчаянно хотелось вернуть легкость, существовавшую между ними раньше.
– Не беспокойтесь. Я видел, как вы ели бекон, одетая в халат. Уверен, мы переживем, если станем обращаться друг к другу по именам.
Сара рассмеялась.
– Полагаю, вы правы. Можете… можешь называть меня Сарой. Когда мы одни, конечно.
– Прекрасно. – Кристиан лукаво подмигнул. – Итак, Сара, до того как я поделился с тобой этой грустной историей, ты собиралась поговорить о моей речи. Так что же не так с моей речью?
– О, я вовсе не имела в виду твою речь. То есть не то, как ты говоришь, а что.
– Понимаю.
– Возможно, с этим все в порядке, но проверить надо.
– Интересно, как ты собираешься это сделать?
– Ну, скажем… – Она прочистила горло. – Давай представим, что ты на балу и приглашаешь меня танцевать. Мы уже встречались, но только однажды.
Она встала и перешла в угол, где начала беседу с воображаемым собеседником.
Кристиан проводил ее взглядом и озадаченно почесал затылок.
– Что ты делаешь?
Она обернулась.
– Я делаю вид, что беседую с друзьями. Подойди и прерви нас.
Кристиан еще немного покачался на стуле. Он уже понял, что леди Сара – необычная женщина, но если она действительно поможет ему найти подходящую жену, игра стоит свеч. Он встал, выбрал из груды одежды на диване фрак, надел его, одернул и направился к Саре.
– Добрый вечер, леди Сара. Могу я пригласить вас на этот танец?
Она оглянулась на него через плечо и несколько раз моргнула, хлопая длинными ресницами.
– Добрый вечер, мистер Форестер. Вы знакомы с моими подругами, леди Кейт и леди Мэри? – Она указала на воображаемых подруг.
– Нет, но я хотел бы пригласить на танец вас, – продолжил он.
Сара сокрушенно вздохнула, повернулась к нему и уперла руки в бока.
– Ну вот, уже неправильно. Ты проявил удивительную недальновидность.
Кристиан нахмурился.
– Но ты же сама говорила, что леди должна чувствовать себя особенной, отличной от других.
– Да, но со своими лучшими подругами она будет говорить о тебе после танца. Если ты не проявишь к ним внимания, ты им не понравишься, и они о тебе хорошего слова не скажут.
Кристиан ничего не понял.
– Значит, я их тоже должен пригласить танцевать?
– Нет, конечно. Тогда леди, за которой ты пытаешься ухаживать, не будет знать, кто именно тебя интересует.
Кристиан переступил с ноги на ногу.
– Ты хочешь сказать, что для всех вас такие вещи имеют значение? Вы действительно считаете их важными?
Сара невинно заморгала.
– Разумеется. Все это будет иметь значение и для тебя, если только ты потрудишься обратить на это внимание.
– Полагаю, у меня ничего не получится.
– Попробуй еще раз, – предложила она.
Кристиан нахмурился еще сильнее, но подчинился. Он отошел, повернулся, одернул фрак, кашлянул и направился к Саре.
– Добрый вечер, леди Сара, леди Кейт, леди Мэри. Рад видеть вас.
– Добрый вечер, мистер Форестер, – ответила Сара и опять захлопала ресницами.
– Не делай этого.
– Чего?
– Не хлопай на меня ресницами. Это отвлекает.
– Леди, за которой ты ухаживаешь, вполне может тебя отвлекать. На самом деле будет даже лучше, если она тебя отвлечет, иначе ты ее не заметишь и не станешь за ней ухаживать. – И Сара весело рассмеялась. Ее смех, мелодичный, как звон колокольчика, тоже отвлекал.
