– Птица больна? – прищурился Чистое Небо.
– Да, она… – начал было Гром, но тут же сорвался с места, увидев, что к заражённой дичи приближаются любопытные котята. – Назад! – взвизгнул он, пытаясь оттолкнуть обоих.
Но Подберёзовик ловко увернулся, вытянул шею и коснулся носом дичи.
– Фу! – скривился он, пятясь назад. Любопытство на его мордочке сменилось гримасой омерзения. – Воняет, как кусок падали!
Гром со вздохом взглянул на Чистое Небо. Тот коротко дёрнул головой, приказывая котятам отойти.
– Не приближайтесь к птице!
Гром с удивлением заметил в глазах отца искреннее беспокойство, которого он никогда не видел, когда сам был котёнком. Гром подавил вздох. Ему не хотелось думать плохо о Чистом Небе, но он невольно завидовал Ольхе и Подберёзовику, о которых его отец заботился так, как никогда не заботился о собственном сыне.
Котята с писком бросились к Лепестку, вышедшей из зарослей, которая крепко обняла их хвостом и принялась вылизывать.
Тем временем Чистое Небо подошёл к мёртвой птице и склонился над ней. Его усы задрожали, пасть брезгливо скривилась.
– Ты давно живёшь в лесу, – сказал он, поворачиваясь к Одноглазу. – Тебе когда-нибудь доводилось видеть такую болезнь?
Одноглаз неопределённо повёл ушами.
– Болезнь как болезнь, – пробурчал он. – Такова жизнь.
Гром ясно видел, что Чистое Небо остался недоволен ответом. Он покосился на котят, потом повернулся к котам с пустоши.
– Что вы здесь делаете? – спросил Чистое Небо.
Длинная Тень подняла на него глаза.
– У нас появилось предположение о том, что такое Сверкающая Звезда, – ответила она. – Мышиные Ушки считает, что это цветок, который растёт на другой стороне Гремящей Тропы. Вот мы и решили сходить туда и посмотреть своими глазами. Кто знает, может быть, нам удастся понять, о чём говорили звёздные коты.
Усы Чистого Неба возмущённо задрожали.
– Ты хочешь сказать, что вы нашли разгадку, но не стали делиться ею со мной? Разве мы отныне не одно целое? Разве духи не предупреждали нас, что мы погибнем, если не объединимся?
Гром вспыхнул от стыда. Опустив голову, он увидел, что Длинная Тень тоже смутилась.
«Почему никому из нас не пришло в голову рассказать обо всём Чистому Небу?»
– Поверь, у нас и в мыслях не было скрывать от тебя разгадку, – торопливо заговорила Длинная Тень. – Мы просто решили сначала сами во всём убедиться. Но ты прав, это общее дело. Сверкающую Звезду мы должны найти вместе!
Чистое Небо недовольно кивнул, всем своим видом давая понять, что выслушал объяснения Длинной Тени, но не считает их убедительными.
– Лепесток, отведи котят обратно в лагерь! – коротко приказал он. – Одноглаз, ты тоже иди с ними!
Лепесток молча повернулась в сторону чащи, но Одноглаз даже не двинулся с места. Он стоял, широко расставив лапы, и с вызовом смотрел на Чистое Небо.
– Я иду с тобой, – сказал он. – И я не котёнок, которого можно просто прогнать в лагерь!
– Ты никуда не пойдёшь! – тихо, но с явной угрозой произнёс Чистое Небо. – Ты пришёл ко мне сам и попросился в нашу стаю, верно? Но быть членом стаи означает знать своё место. Ты хорошо меня понял, Одноглаз? Приказы здесь отдаю я, твоё дело – повиноваться!
Гром почувствовал, что воздух на поляне потрескивает от сгустившегося напряжения. Чистое Небо и Одноглаз, не отрываясь, смотрели друг на друга. Единственный глаз бродяги горел такой ненавистью, что Гром невольно поёжился. Он ясно видел, что Чистое Небо, несмотря на всё своё напускное спокойствие, совсем не уверен в том, что сможет справиться со строптивым одиночкой. Однако Чистое Небо ничем не выдал своих сомнений. Не трогаясь с места, он продолжал пристально смотреть на Одноглаза, пока тот не сдался. Прошипев что-то нечленораздельное, бывший бродяга отвёл взгляд и повернулся в сторону лагеря.
Гром с облегчением перевёл дух. Решив, что конфликт улажен, он отряхнулся и приготовился продолжить путь, но вдруг Одноглаз остановился и обернулся.
– Ты слишком много на себя берёшь, Чистое Небо! – прошипел он, и на этот раз в его голосе слышалась нескрываемая ненависть. – Ты не можешь помешать мне следовать за тобой, куда бы ты ни направлялся. Пусть у меня всего один глаз, зато я вижу всё! Не забывай об этом!
Не дожидаясь ответа Чистого Неба, он развернулся и скрылся в зарослях.
Чистое Небо онемел от такой наглости. Длинная Тень поспешно подошла к нему, прижалась к его боку.
– Нам пора идти, – сказала она. – Дни становятся короче, не успеем оглянуться, как наступит вечер.
Чистое Небо сглотнул и молча пошёл за ней. Мышиные Ушки посеменил следом, Гром и Галечник побрели в самом хвосте отряда.
– Как ты? – участливо спросил Гром, косясь на котёнка. – Не устал?
– Нет. Просто меня очень тревожит то, что происходит в лесу, – серьёзно ответил малыш.
«Как и всех нас», – добавил про себя Гром.
Когда они углубились в лес, Мышиные Ушки повернулся к Чистому Небу:
– Теперь ты видишь, какую ошибку совершил, приняв в свою стаю этого бродягу? – спросил он.
Чистое Небо мгновенно напрягся.
– Ничего я не вижу! – упрямо отрезал он. – Конечно, Одноглаз ведёт себя чересчур дерзко, но это он с непривычки. Должно пройти время, прежде чем такой независимый кот научится жить с другими.
Гром изумлённо посмотрел на отца. Неужели Чистое Небо не видит, что Одноглаз не просто дерзит, а откровенно бросает ему вызов? Какая-то тень мелькнула в глазах Чистого Неба, но через мгновение он приободрился и с уверенностью продолжил:
– Одноглаз поделился с нами очень ценными боевыми навыками, так что я нисколько не жалею, что принял его! Он приносит нам много пользы.
Длинная Тень покосилась на него, покачала головой, но вслух сказала только:
– Пожалуйста, перестаньте болтать! Так мы не успеем перейти Гремящую Тропу до темноты!
Гром повёл носом и поморщился, почуяв в воздухе едкий запах чудищ.
Вскоре за деревьями показалась широкая чёрная полоса дороги. Коты вышли из-под веток старого ясеня, продрались через заросли ежевики и приблизились к Гремящей Тропе.
Длинная Тень внимательно посмотрела в обе стороны.
– Гром, ты пойдёшь первым…
– Нет, подождите! – перебил её Мышиные Ушки. Взмахом хвоста он остановил Грома, уже занёсшего лапу над дорогой. – Сначала нужно выслушать Гремящую Тропу и как следует почувствовать её.
Длинная Тень посмотрела на него так, словно он вдруг отрастил себе вторую голову.
– Что?
– Смотрите! – сказал Мышиные Ушки. Он вышел вперёд, осторожно поставил лапу на чёрную шкуру дороги и насторожил уши. – Не дрожит, – сообщил он после недолгого молчания. – Значит, мы можем спокойно перейти её все вместе.
