– Открыто!
Он был в кухне, ужинал. Увидев ее, улыбнулся:
– Привет, незнакомка!
– Привет! – Эмили от чего-то смутилась. – Вот, пришла взглянуть, как ты…
– Все отлично, спасибо. А у тебя как?
– И у меня тоже.
– Хорошо. Может быть, присоединишься? – Алекс показал взглядом на сковороду с жарким, стоявшую на плите. – Я всегда готовлю с избытком.
– Нет, спасибо. У меня тоже ужин готов. Тебе что-нибудь нужно?
– Нет, спасибо.
– Хорошо. Тогда я пойду, чтобы ты спокойно поел. Если какие-нибудь проблемы, звони мне.
– Ладно.
– Доброй ночи, Алекс! – Она вымученно улыбнулась и пошла к двери.
– Доброй ночи, Эмили, – печально ответил он.
Несколько дней вслед за тем Эмили деятельно вычищала террасу и меняла землю в замшелых горшках с останками давно засохших цветов. Потом она посадила в них зимние анютины глазки, а через пару недель планировала добавить петунии, незабудки и ароматную лаванду.
Жан позвонил сказать, что его отец уже дома, и ему не терпится закончить рассказ, так что Эмили на будущей неделе решила лететь во Францию и сразу заказала билет. И еще она перехватила Джо, девушку, которую подрядила помогать Алексу, когда та шла к велосипеду, и спросила, устраивает ли ее работа.
– О, очень даже устраивает, миссис Карратерс! – воскликнула та. – Алекс чудесный человек. И такой умный! На будущий год у меня курс русского языка в университете, так он меня готовит!
– Он что, говорит по-русски? – удивилась Эмили.
– Да. И по-японски, по-китайски немножко и по-испански. Ну и по-французски, конечно. – Джо вздохнула. – Просто беда, что он сидит в этом кресле и не может никуда выбраться! Только он никогда не жалуется, миссис Карратерс. Хотя я на его месте волком бы взвыла.
– Понятно, – отозвалась Эмили. И, помахав Джо, которая покатила дальше, в очередной раз почувствовала себя бессердечной, что сторонится деверя.
Приближению пятницы она была рада. Себастьян за неделю позвонил только раз, но Эмили начала привыкать к тому, что когда он в отъезде, то слишком занят работой, чтобы звонить. На этот раз он явился в приподнятом настроении, рассказал, что продал картину одного из своих новых художников и получил неплохие комиссионные. Эмили предложила ему полететь вместе с ней во Францию, послушать конец истории, которую рассказывал Жак, но он сказал, нет, дела не пустят. Что касается Алекса, заверила его Эмили, тот в порядке, и видятся они редко.
– Он вполне самостоятелен, Себастьян.
– Что ж, ты была права, а я нет, – огрызнулся он.
– Я совсем не об этом.
Они сидели за домом на обновленной террасе. Поежившись, когда узкий ломоть йоркширского солнца скрылся за облачком, Эмили поднялась на ноги.
– Пойду приготовлю ужин.
– Кстати, мне, наверное, понадобится на пару дней в Женеву, так что в следующие выходные меня здесь не будет.
Эмили, подумав, кивнула.
– Тогда, может быть, я приеду туда к тебе из Франции? На машине. Это недалеко.
– Мне бы этого очень хотелось, но поездка не развлекательная – у меня все время расписано.
– Ну что ж, – вздохнула она, не желая спорить, и ушла в кухню.
Утром в понедельник Себастьян уехал. Проводив его, Эмили, всерьез уязвленная, легла снова. Как это получилось? Она изо всех сил старается не жаловаться, поддерживает мужа в его усилиях наладить свое дело, не претендует на его время и знаки внимания, но видит его все меньше и меньше. Что ей делать здесь, в Йоркшире, где она предоставлена сама себе? Проводить дни, латая дыры в доме, который ей не принадлежит и который, может быть, вообще будет продан, показалось ей вдруг совершенно бессмысленным. А решение не общаться с Алексом означало, что весь день она будет одна…
С тяжким вздохом Эмили встала, оделась. Стоит ли, вяло размышляла она. В принципе, если лень, можно весь день проходить в ночной рубашке, все равно никто не придет. Мысль была неприятная.
Она оседлала велосипед и поехала в деревню купить молока и хлеба – или что там в Англии сходит за хлеб, – но проехала мимо продуктовой лавки и остановилась лишь у последнего коттеджа по левой стороне дороги. Прислонив велосипед к стене грубой каменной кладки, подошла к входной двери и постучалась. Если миссис Эрскин не захочет открыть, она просто уедет, и все. Но ведь та сама пригласила ее заглядывать, и пришло время узнать побольше о враждующих братьях Карратерсах.
На втором ударе дверь распахнулась, и приветливая улыбка Нормы Эрскин дала Эмили понять, что ей рады.
– Здравствуйте, милочка, а я-то думала, когда же вы выберете часок заглянуть ко мне! – Она повела Эмили по узкому коридору. – Так удачно, я как раз чай заварила.
Они оказались в старомодной, но безукоризненно чистой кухне. Шкафчики из желтого пластика, электроплита «Бэби Беллинг» и холодильник «Электролюкс» – все напоминало о шестидесятых годах двадцатого века.
– Ну что, милочка, как там мои мальчики, не обижают вас? – улыбнулась миссис Эрскин.
– Нет, не обижают, – вежливо ответила Эмили.
– Рада это слышать. Не ссорятся, как у них водится, нет? Наверное, это вы на них благотворно влияете. Вам с молоком или с лимоном?
– С молоком, спасибо.
Хозяйка разлила чай, сама села напротив и продолжила:
– Хотя что-то я сомневаюсь, чтобы этих двух кто-нибудь примирил.
– Не вполне понимаю, о чем вы, – дипломатично отозвалась Эмили.
– Думаю, замечали, что между братьями словно кошка черная пробежала? Казалось бы, взрослые люди, могли бы забыть старое. Но, сдается мне, дел уж никак не поправить.
– Да, особой близости между ними нет.
– И это мягко сказано. – Миссис Эрскин вздохнула, потянулась через стол, потрепала Эмили по руке. – Я понимаю, милочка, вы замужем, вам положено быть на стороне мужа.
– Да, конечно, но вы правы, атмосфера в доме тяжелая. А когда понятия не имеешь, с чего все началось, трудно разобрать, что к чему. Вот я и пришла к вам с просьбой, чтобы вы меня просветили. Если я пойму, в чем корень проблемы, мне, может быть, будет легче чем-то помочь.
Миссис Эрскин, помолчав, внимательно на нее посмотрела.
– Тут дело такое, милочка, что тогда мне придется открыть вам кое-что не очень приятное о человеке, за которого вы вышли замуж. Сомневаюсь, чтобы вам это понравилось. Понимаете, здесь стоит только начать, только дернуть за ниточку, клубок покатится – и размотается вся правда. Лгать вам, миссис Карратерс, я не смогу. Вы точно уверены, что этого хотите?
– Нет, конечно же, я этого не хочу, – честно сказала Эмили. – Но это лучше, чем ломать себе голову и строить догадки.
