– Что мне следует написать, мисс Аткинс?
– Обычно я советую девушкам писать коротко и бодрым тоном. Напишите, что все хорошо, что вы здоровы. В день отлета, во второй половине дня, я приеду за вами, но, разумеется, оповещу об этом заранее. Когда прибудем на аэродром, сообщу ваше кодовое имя и подпольное прозвище, – и кроме того, сообщу, в какую именно французскую сеть вы направляетесь. А теперь, Констанс, вас хочет напутствовать мистер Бакмастер.
И мисс Аткинс отвела Конни в кабинет начальника.
– Констанс, дорогая моя! – Бакмастер вскочил с места и, распахнув руки, обошел стол, чтобы обнять ее. – Ну как? Готовы? – глядя ей в глаза, спросил он.
– Насколько я могу судить, да, сэр.
– Вот и умница. Мне тут докладывали, что лучше вас учениц не было. Уверен, мы в Секторе «Ф» будем гордиться вами, – излучая оптимизм, говорил он.
– Честно сказать, сэр, я просто жду не дождусь, когда окажусь там.
– Конечно! Ждать и догонять – хуже нет! Знаете, волноваться не стоит, дорогая моя. Я беседовал тут вчера с одной… она вернулась со своего первого задания, так она говорит, самое трудное было – каждый день наматывать мили на велосипеде! Говорит, бедра стали как у слона! – Они посмеялись. – Есть какие-нибудь вопросы, Констанс?
– В общем, нет, сэр, за исключением того, что я беспокоюсь о Винишии. Есть ли новости от нее? Я знаю, несколько дней назад она улетела…
– Нет. – Бакмастер на мгновенье нахмурился. – Новостей пока нет. Но это дело обычное, так часто бывает… Радистам требуется время, чтобы наладить связь… А потом, в том регионе, куда она послана, в последнее время возникли некоторые проблемы. Как бы то ни было… – Он подошел к столу, открыл ящик, достал оттуда коробочку и протянул ей. – Это подарок вам, на удачу.
– Благодарю вас, сэр.
– Откройте! – попросил он. – Я дарю это на прощание всем нашим девушкам. Очень, очень полезная вещь, – если вдруг настанут трудные времена, вы всегда сможете это продать! – Конни достала из коробочки маленькую серебряную пудреницу. – Нравится?
– Прелесть! Спасибо, сэр!
– Не могу допустить, чтобы мои девушки пренебрегали своей внешностью, даже на поле боя! Ну что ж, Констанс, мне остается только поблагодарить вас за ваши успехи в учебе. Не сомневаюсь, в ближайшее время мы получим от вас известие. Благослови вас Бог и – удачи! Bonne chance!
– Благодарю вас, сэр. До свидания.
Конни повернулась и вышла из комнаты.
Вечером семнадцатого июня Конни и Вера Аткинс прибыли на автомобиле на Тангмерский аэродром в Суссексе. В глубине ангара сели за хлипкий столик, и Вера протянула Конни листок бумаги.
– Констанс, у вас есть двадцать минут, чтобы запомнить все, что здесь написано. Ваше кодовое имя будет «Лаванда», именно им надо пользоваться во всех случаях, когда вы будете сообщаться с нами или вступать в контакт с другими агентами на месте действия, как французами, так и англичанами. Вы приписаны к группе под названием «Натуралист», которая действует в Париже и его окрестностях. После приземления во Франции – это будет в Во-Бриолле – вас встретят специальные люди, которые предоставят вам транспортные средства и сообщат, как связаться с руководителем, радистом и прочими членами группы.
– Да, мисс Аткинс.
– Должна предупредить вас, Констанс, связь с группой «Натуралист» в последнее время вызывает у нас затруднения. Те, кто вас встретит во Франции, надеюсь, информируют вас точнее. Однако уверена, что вы, с вашим умом и здравым смыслом, справитесь со всеми проблемами. А теперь, – мисс Аткинс поставила на стол небольшой кожаный саквояж, – вот здесь все, что вам потребуется. Документы, в которых вы значитесь как Констанс Шапелль, учительница, проживающая в Париже. У вас много родственников на юге Франции, откуда вы родом. Именно это послужит вам оправданием, если понадобится куда-то съездить, а контрольно-пропускных пунктов, надо сказать, там хватает.
Следом мисс Аткинс достала крошечный пузырек с одной-единственной таблеткой.
– Это ваша таблетка «Ц». Ее надо положить в каблук.
Конни предупредили заранее, так что она сняла специально подготовленный башмачок и отодвинула подметку каблука с полостью, куда аккуратно лег пузырек.
– Будем надеяться, она вам никогда не понадобится.
– Да уж, – кивнула Конни, зная, что в невинной на вид таблетке содержится летальная доза цианида – на случай ареста и, соответственно, пыток.
– Ну что ж, – преувеличенно весело произнесла мисс Аткинс, – это, я думаю, все.
– Да.
– Тогда пойдемте, посадим вас на борт «Лиззи».
Они подошли к самолетику, выкрашенному для маскировки в черный цвет. У трапа мисс Аткинс замедлила шаг.
– Ох, чуть не забыла! – Она вынула из кармана жакета конверт. – Это для вас. – Она протянула конверт Конни, которая тут же его вскрыла. Достала листок, прочла – и глазам своим не поверила.
– Что, хорошая новость?
Рука Конни взлетела ко рту, глаза наполнились слезами.
– Мисс Аткинс, Лоуренс жив! Он жив!
– Да, моя дорогая. И три дня назад его морем доставили в Портсмут. У него тяжелое ранение в грудь и сломана нога, но врачи говорят, он настроен оптимистично и успешно выздоравливает.
– Вы хотите сказать, он здесь?! Лоуренс в Англии?! – недоверчиво переспросила Конни.
– Да, дорогая, он здесь, дома и в полной безопасности. Отличная новость, правда?
Конни взглянула на телеграмму, извещающую, что ее муж жив и будет доставлен домой. Там была указана дата отправления – двенадцатое мая. Почти месяц назад.
– Ну что ж, думаю, это придаст вам сил для того, чтобы с успехом вернуться. Пора на борт, дорогая, – энергично проговорила мисс Аткинс, выдергивая телеграмму у вцепившейся в нее Конни. Завертелись пропеллеры самолета. Мисс Аткинс протянула руку. Конни машинально пожала ее. – До свидания, Констанс. Удачи!
Как во сне Конни поднялась по ступенькам и вошла в тесный салон. Как во сне пристегнулась, пытаясь осмыслить то, что ей только что сообщили. Мало того, что Лоуренс жив! Он к тому же здесь, дома, в Англии! Может быть, всего в нескольких часах автомобилем от того места, где она сейчас… И они ей этого не сказали… Как они могли не сказать ей, что Лоуренс нашелся и возвращается домой? Конни закусила губу, чтобы не заплакать, – плакать нельзя, зальешь стекла тесных защитных очков, которые на нее надели, – и с тяжелым сердцем вздохнула. Слишком хорошо она понимала, почему это радостное известие от нее утаили. Знали, что если сказать, то она тут же все бросит и кинется к мужу, откажется от того опасного дела, на которое сейчас вылетала…
Но сейчас, когда в самолет забрались еще два человека в огромных очках и летных комбинезонах и за ними захлопнулась дверь, понятно, что пути назад нет. Да, сектор «Ф» манипулировал ее личными обстоятельствами. Только в самый последний момент ей сообщили то, что одно могло служить ей стимулом выполнить задание, остаться в живых и поскорее вернуться домой.
