За дырой находился хозяйственный двор какой-то конторы. У выхода, накренившись на один бок, стоял головастый «уазик». Колеса по левой стороне у него были изорваны в клочья, кабина смята, как будто побывала в аварии. Битое стекло перемешано с кровью. Рэб посмотрел в другую сторону. Там находился типовой склад, беленный известью, из недр которого торчал подъемник-транспортер.
– Нам туда, – сказал, обернувшись, Рэб и юркнул в дыру первым.
Скорняк осторожно огляделся и последовал за Рэбом. Метров пятьдесят по чистому пространству отняли много нервов. Дверь была закрыта на простой замок. Никто не надеялся на то, что он остановит грабителей. Скорняк очень быстро сломал замок монтировкой. Потянул дверь. Пронзительный звон сработавшей сигнализации наполнил все пространство кластера. Она звучала в десять раз сильнее обычного, потому что люди в Улье уже привыкли к тишине.
Рэб кинулся сбивать прикладом трезвонящий звонок. Скорняк испуганно развернулся спиной к Рэбу и прикрывал его потуги вырубить сигнализацию. Металлический звонок уступил ударам приклада, раскололся пополам и замолк. В недрах его что-то жужжало, но почти не слышно. Рэб и Скорняк заскочили внутрь склада и прикрыли за собой дверь. К счастью, в ней имелась массивная щеколда.
– Вот мы, пещерные люди! Про аккумулятор забыли! – Рэб прислонился к стене.
Скорняк выглянул в щель старой замочной скважины.
– Ара, ща набегут. Это хорошо, что мы на склад попали. С голоду не сдохнем.
На складе не было окон. Темнота была кромешной. Рэб достал маленький фонарь и осветил обстановку. Чуть поодаль от двери стояли белые витрины с товаром. Слева от них – короб, в котором сидел продавец, единственное место, которое зимой отапливалось.
– Ну, пойдем, проверим. – Рэб поднялся и на дрожащих ногах пошел проверять «улов».
Витрина отделяла пространство для покупателей от стеллажей с товаром. «Улов» на самом деле был хорош. Весь товар здесь был мешками и коробками. Рэб прошелся по названиям. Все, в чем они нуждались, здесь было. Консервированных продуктов было множество – не вынести и за месяц, если носить на себе.
У стены находилась бетонная лестница, ведущая в подвал. Снизу дохнуло прохладой. Рэб пошел вниз, держа перед собой СВД. Луч фонаря шарил по стенам и темным углам. Подвал был забит штабелями пива в разных упаковках и газированной водой. За ними лежали горой мешки с луком, ящики с яблоками, апельсинами и бананами.
– Ара, сюда на фуре надо ехать! – воскликнул Скорняк, восхищенный обилием продуктов.
Он откинул крышку коробки с бананом и вынул кисть. Переспевшие бананы сразу же отломились от ветки.
– Мои любимые, самые сладкие. – Он зачавкал в темноте.
Рэб тоже съел банан, а потом и яблоко, чтобы проверить их свежесть. Прохлада способствовала тому, что фрукты еще не пропали.
– Что будем брать-то? – спросил Рэб.
– Ара, всё будем брать. Давай сами сюда переедем. Заживем сыто, как кроты из Дюймовочки.
– Ты на радостях забыл, что это не стаб?
На складе отсиживались три часа. Рюкзаки забили в основном тушенкой. Рыбных консервов взяли гораздо меньше, подразумевая устраивать рыбные дни только по четвергам.
– Ара, а сегодня какой день? – спросил Скорняк.
– Не знаю.
– Как мы поймем, что настал четверг?
– А так: шесть дней едим мясо, на седьмой – рыбу; это и будет четверг.
Для разнообразия, а больше всего для Крофт, взяли конфет – из каждой коробки по горсти, не читая. Скорняку кинули в рюкзак под верх три пачки чая, три банки кофе и сгущенного молока. Рюкзаки получились гораздо тяжелее, чем заполненные «мародеркой» из вагонов. На обратном пути до «шестерки» им никто не мешал. Проходя мимо чердака, они позвали Германа. Тот открыл дверь. Рэб закинул ему банку тушенки.
– Думай до завтра. И не забудь про имя.
– Хорошо. Спасибо, мужики!
С учетом всех остановок на разведку, дорога назад заняла полтора часа. К своему стабу подъехали вечером. Дизель был удивлен, что напарники вернулись на машине, и был обрадован не меньше дочери из-за того, сколько припасов было привезено. Крофт обрадовалась еще и псу. Арагац, напуганный поездкой в машине, долго не решался выпрыгнуть из салона. Девочка выманила его куском мяса. Спустя пять минут Арагац чувствовал себя в лесу, как дома.
– Как у вас здесь обстановка? – поинтересовался Рэб.
– Ночью было страшно. Твари стаей пробежали вон там, – ответил Дизель.
– Как же ты их разглядел? – удивился Рэб.
– А я разве не говорил еще, что у меня зрение ночью стало лучше. Не как днем, все серое такое, но вижу. Как кошка, я думаю.
– Это хорошо! Годная способность для нас.
– Только я не согласен быть вечным дежурным по ночам. – Дизель сразу понял, откуда может задуть ветер.
– А водителем ночным, чтобы без света ездить, согласен?
– Не знаю. Для дела-то готов попробовать, но только, чтобы вы мне на горб не садились.
– Посмотрите-ка на его горб! Тоже мне, дромадер! – притворно возмутился Рэб. – Это я предполагаю только. На ближайшее время нам бы только стройматериалы перевезти с вокзала. Но это мы со Скорняком справимся. Герман, глядишь, созреет.
– Ара, с «шестеркой» что делать будем? На кровати пустим или ездить? – поинтересовался Скорняк.
– Диван задний сними, он не особо нужен, сделай себе гнездышко на дереве. Остальное оставь.
– А, хорошо! Я устал уже под деревьями ночевать, как изгой, ара.
Скорняк до наступления темноты успел собрать себе уютное жилище. Хозяин «шестерки» не чурался деревенского тюнинга. Салон машины был обшит коричневой тканью с подкладкой из поролона, а на задней полке лежали две декоративные подушки из того же материала. Одну он оставил себе, а вторую подарил Крофт.
Активная хозяйственная деятельность придала смысл зарождающемуся поселению. Засыпая, Рэб подумал о том, что жизнь в Улье может быть не так уж и плоха, какой казалась до этого. В ней не было комфорта, но было что-то, что он не мог выразить словами, что создавало внутри позыв заниматься делами, получая от этого удовольствие. «Там» было по-другому, нужно было заниматься делами, чтобы заработать денег на удовольствие.
«Газель» взобралась на последний холм перед кластером вокзала. Рэб перемахнул через вершину, чтобы разведать обстановку. Поводил прицелом по сторонам. Ничего подозрительного. Легкая дымка – остатки утреннего тумана – таяла под лучами поднимающегося светила. Так и казалось, что раздастся свисток тепловоза, и дрогнут вагоны под его тягой. Но картина перед глазами была немой и неподвижной. Кусок мира, созданный людьми, без них самих начинал напоминать молчаливое кладбище.
– Погнали! – Рэб запрыгнул в салон.
