– Виктор, – вновь обратился к нему Стас. – Давайте пройдем в квартиру. Не стоит о таких вещах говорить здесь.
– Да… Да, конечно, проходите. – Брат Надежды вдруг растерял всю свою злость. Теперь это был несчастный человек, ожидающий худшего. – Но прошу вас, говорите очень тихо. Бабушка… Она недавно перенесла второй инфаркт. Ей не надо… Но у нее стал очень хороший слух, после того как…
– Что случилось? – шепотом спросила у него Ксюша, проходя в темный узкий коридор.
– Она ослепла четыре года назад, – так же тихо ответил Виктор.
– Стас, – представился «охотник» еле слышно.
– Ксюша, – в свою очередь, назвала девушка свое имя.
Они на цыпочках прошли в кухню. Обстановка тут была такой же скромной, как и в коридоре. Семья Нади явно жила в стесненных условиях.
– Чаю? – как-то неуверенно предложил Виктор. Он не знал, как вести себя, и ждал.
– Виктор. – Стас посмотрел на Ксюшу, будто спрашивая разрешения вести разговор. Она подавленно кивнула. – Простите, что нам приходится сообщать такие новости, но… Надя умерла. Она погибла в аварии.
– Давно? – Мужчина явно старался сдерживать свои чувства. – Я успею на похороны?
– Нет, – Стас тяжело вздохнул. – Это произошло более четырех лет назад. И… простите. Никто не знал, как найти ее родных и сообщить…
Они с Ксюшей коротко рассказали о той трагической свадьбе, стараясь по минимуму вдаваться в подробности. О том, что похоронили девушку друзья, что никто не знал, где икать ее близких.
Молодой человек осел на табурет, закрыл лицо руками.
– Боже мой! – с болью сказал он после тяжелой паузы. – А я ее последними словами крыл. Черт-те что о ней думал… И только бабушка все верила, что Надя вернется. Как я ей скажу?
Ксюша и Стас молчали. Девушка старалась держаться ближе к другу, чтобы просто чувствовать рядом кого-то знакомого и родного. Ей хотелось плакать. Ей было плохо, она задыхалась в этой маленькой бедной квартирке. И ей было нестерпимо жалко и Виктора, и Надю, и их бабушку. Все три разбитые судьбы.
– Мама с папой погибли, – вдруг начал рассказывать Виктор как-то отстраненно, будто о чужих. – Мне тогда было восемнадцать, Надюхе только-только исполнилось четырнадцать. Нас забрала к себе бабушка. А то ведь могли попасть в детский дом. Надюха-то точно попала бы. Но… Мы очень старались жить дружно. Быть семьей. Чтобы бабушка не волновалась, чтобы было хорошо. Надя отличницей не была, но училась хорошо. Поступала… Не хватило баллов.
– И она уехала. – Стас старался дать парню время немного прийти в себя. – Я учился с ней в университете. Она была замечательной. Училась, работала. Всегда была правильная, общительная. Не было никаких нехороших историй, пьянок, сомнительных друзей. Она иногда говорила, что скучает по дому.
– Мы тоже скучали, – казалось, Виктору стало чуть легче. – Особенно бабушка. Пока она видела, писала Наде. Специально электронную почту освоила. Я даже скайп настроил. А потом… Надя пропала. Я думал… Ну, любовь. Или там…
– Она была влюблена, – робко вступила Ксюша. – Его звали Александр. Он был единственным человеком, с кем она сблизилась в нашем городе.
– Да? – Виктор как-то странно улыбнулся. – Хорошо. Я бы хотел с ним поговорить.
– Не получится, – Ксюша все-таки не смогла сдержать слез. – Они погибли вместе. Он был свидетелем на той свадьбе.
– Вот как. – Виктор опять закрыл лицо руками. – Какое горе… Она пропала. Перестала отвечать на звонки, письма. Я еще пытался искать, но… Я в университет звонил, но там ничего не знали. Сказали, таких нет. А у бабушки стало падать зрение. Нужны были деньги. Надя много бы не прислала, но она могла приехать. Она могла быть с нами… И я злился.
– Если бы Надя могла, она точно приехала бы. – Стас понимал, насколько пустыми кажутся его слова, насколько жалкими, но он хотел как-то поддержать Виктора.
– На самом деле я знаю, – признался брат погибшей. – Просто тогда все было очень плохо. Я зарабатывал достаточно, и у нас были сбережения. А через год нам сказали – нужна операция. Нади не было. Я продал квартиру в центре Петербурга. Мы оказались здесь. А Нади все не было. Бабушка так боялась, что она нас не найдет… – Вдруг он выпрямился, посмотрел на гостей: – Мне надо поехать с вами. Я должен… Мне надо увидеть Надину могилу. Я должен хотя бы прощения у нее попросить. Она же там одна…
Ксюша тихо утирала слезы. Стас тоже выглядел бледным и несчастным.
– Виктор, – все-таки сказал он. – Все не так просто…
Он достал свой планшет, придвинул ближе к брату погибшей, включил видео.
Ксюша со стороны видела, как на небольшом экране появляется над местом своей смерти призрак, как Стас на видео старается дать Надежде то, что ей так не хватает.
– Боже! – в который уже раз повторил Виктор. – Это же… Такого просто не бывает! Это Надя?..
Ребята молча кивнули.
– И как давно? – убито спросил мужчина, зябко потирая руки.
– Все это время, – неохотно ответила Ксюша. – Она просто хочет видеть родных…
Сзади раздался странный, неожиданный, а потому резкий звук. Все трое вздрогнули и обернулись. В дверях кухни, прислонившись к косяку, стояла маленькая хрупкая пожилая женщина. У ее ног лежала трость. Женщина стояла, глядя в никуда невидящими глазами, а по ее щекам текли крупные слезы. И при этом на губах ее блуждала какая-то светлая грустная улыбка.
– Бабушка! – Виктор вскочил, поспешил к ней. – Как же так?..
Он прекрасно осознавал, что она все слышала или успела все понять.
– Моя девочка. – Старушка двинулась к столу. Нетвердо, неуверенно.
– Простите, – глухо произнес Стас. – За такие новости…
Ксюша пыталась не разрыдаться в голос. Чужое горе так же заразно, как и чужая радость.
– Я хочу видеть мою девочку, – как ни странно, голос у пожилой женщины звучал уверенно и твердо. – Отвезите меня к ней.
– Мария Константиновна, – собравшись, обратилась к ней Ксюша ласково. – Мы бы рады, но… Надежда… Ее нет…
– Она ждет нас, – сказала женщина строго. – Я всегда это чувствовала. Мы должны к ней приехать. Туда, где она… Где я могу почувствовать мою девочку.
10
Они сидели в небольшом сквере у Русского музея, ели пышки, запивали кофе. И пытались прийти в себя.
– Прости меня, – сказала Ксюша. – Я очень старалась держаться, но когда она сказала, что хочет туда, где может почувствовать внучку… Не умею я такие вещи воспринимать спокойно.
– Ты извиняешься за то, что ты живая? – резко отреагировал Стас. – Что ты нормальная и плачешь над чужим горем?
Ксюша глянула на него с изумлением.
– Прости, – тут же смягчился Стас. – Просто… Все покоя мысль одна не дает. Ведь никто даже не подумал тогда, четыре года назад, найти ее родных! В университете ее просто вычеркнули из списков. Друзья… Да, у Нади их, по сути, не было, кроме Саши… А квартирная хозяйка? А на работе? Всем было плевать!
