Зимний воздух терпкий, в нем крики вязнут, как мухи в варенье. Никакого тебе эха, никаких раскатов! Март уже почти, а зима все никак не отступит!
Снова Сергеич к дому Пашкиному вернулся. Взялся за дверную ручку, дернул в полсилы. Нервы заставили нижнюю губу прикусить.
– Где ж он бродит? – прошептал сердито.
И в полную силу на себя за ручку входную дверь как потянет! Скрежетнуло железо, выскочил погнувшийся язычок замка из паза. Открылась дверь.
Поспешил Сергеич внутрь и схватился за легкую гирьку, потянул за нее часовую цепочку вниз. Взлетела тяжелая гирька от пола вверх, да так, что по деревянному ящику ходиков гулко ударила.
– Успел, – выдохнул.
Вышел на порог. Попробовал дверь назад в раму запихнуть, но погнутый язычок замка не дал ей закрыться. Тогда взял Сергеич пенек из-под окна и подпер им входную дверь. Так уж точно ветер не откроет, если налетит! А воров тут нет, некому тут по домам шастать!
23
Спал Сергеич уже часа три, руки голые поверх одеяла сложив из-за тепла избыточного. Перегрела буржуйка воздух в комнате. Даже в кухне теперь тепло было. Спал он крепко, но громкий стук в двери глаза заставил открыть раньше, чем пробуждение наступило.
– Кто там? – спросил сонно.
– Открой! Быстрее! Эт я, Паша! – затараторил знакомый голос.
– Гонятся за тобой, что ли? – спросил, впуская его, пчеловод.
– Не знаю, не оглядывался! Но дом обокрали, и они, кажется, еще в доме! Я шум слышал!
– Как обокрали? – не понял Сергеич, свечку церковную на столе зажигая.
– А чего жарко так! – удивился Пашка.
– Да случайно вышло, – Сергеич штаны надел. Свитер по привычке на майку натянул. – Так что там у тебя?
– Двери выломали! Не знаю, что искали… Может, еду!
Сон только сейчас стал потихоньку из головы Сергеича выветриваться.
– Двери? – переспросил он. – И что?
– Что-что? – испуганно уставился гость на хозяина дома. – Так ведь и убить могут! Кто сейчас будет по селам брошенным ходить? Только бандиты, для которых жизнь человеческая копейки не стоит!
– Хм, – Сергеич вздохнул. – Пошли посмотрим! – предложил после паузы.
– Ты что! – испугался Пашка. – Если уж и смотреть, то лучше утром! Давай я у тебя переночую!
– Ну ладно, – согласился Сергеич. – Ночуй! Вон на диване ложись!
Затушил он свечу. Гость улегся и минут через пять захрапел. Да так, как после плохой водки бывает – прерывисто и громко.
Утром отправились они к Пашке. Взял Сергеич с собой топор на всякий случай. Шел и думал, что логичнее было бы гранату, Петром подаренную, с собой взять. Граната – это и вправду оружие, а топор что? Топор пулю не остановит! Но хрен его знает, куда он эту гранату дел? Может, закатилась куда под сервант или шкаф? Да ведь вроде он и заглядывал по всем углам, а так ее и не нашел. Куда ж она подеваться могла?!
Дверь в дом Пашки по-прежнему пеньком подперта была, только теперь пенек на боку лежал.
– Эй, есть там кто? – крикнул с порога Пашка. Пенек ногой откатил, дверь приоткрыл и снова крикнул: – Есть кто, я спрашиваю?
В ответ тишина. Только над головой ворона пролетела, каркнув что-то вниз.
– Да нет там никого, – промычал уверенно Сергеич. – Чего им там делать, даже если что и украли?
Пашка двери шире открыл. Заглянул, прислушался, потом зашел. Сергеич следом.
В комнате все в порядке было. Ящики в буфете закрыты, дверь на кухню заперта, никаких следов воровства или ограбления.
– Ты проверь еще раз, – попросил Сергеич. – На месте ли ценное?
Пашка на кухню шмыгнул, дверь за собой прикрыл, чтобы гость следом не зашел. Появился назад почти сразу.
– Нет, на месте все, – выдохнул растерянно. – Не пойму тогда!
– Что-то холодно у тебя! – Сергеич обернулся, на настенные часы посмотрел.
Пашка в буржуйку комнатную угля подбросил. На стол две рюмки поставил, налил в них самогонки. Сала принес.
– Давай для сугреву! – сказал.
– Знаешь, – выпив полрюмки, посмотрел ему в глаза Сергеич виновато. – Ничего у тебя не украли! Некому тут воровать! А двери это я тебе случайно сломал!
– Как ты? – обомлел Пашка.
– Да за тебя испугался! Думаю, куда пропал? Испугался, что с тобой случилось что. Вот пришел, а тебя нет. А в окне часы твои видны, и вот-вот остановятся, гирька тягловая почти до полу дошла! Я дернул двери, а они из замка и выскочили! Я гирьку под часы затянул и двери пеньком подпер! А так бы ты без времени точного оказался!
Снова наполнил Пашка рюмки. Рот открыл, будто сказать что хотел. Сказал через минуту.
– Дурень ты, Серый!.. Да на хрен мне тут точное время? Ты со своим точным временем с ума сойдешь! Минуты тебе нужны, а дней не замечаешь! Вон даже не заметил, когда двадцать третье февраля наступило! Помнишь? А у меня главное – календарь! – Показал рукой Пашка на стенку справа над кроватью. – Видишь! Я за днями и датами слежу, а не за временем!
Задумался Сергеич и действительно себя дурнем почувствовал.
– Ты извини, – произнес. – Я тебе его починю, замок! Не знаю, чего так вышло!
А сам о календаре задумался. О том, что действительно нет у него дома календаря. Ни перекидного, ни настенного, ни настольного. А ведь дни действительно важнее часов!
Выпил самогонки – опять полрюмки. Подошел к кровати Пашкиной. Присмотрелся к календарю. Увидел, что все дни, кроме одного, последнего, на этом листе календаря крест-накрест красным карандашом перечеркнуты.
– Так сегодня что, двадцать восьмое? Вторник?
– Первое уже! – ответил Паша. Подошел, коленями на кровать залез и руку с красным карандашом к стенке протянул. Зачеркнул последний день февраля, поставив в его квадратике жирную кровавую букву «ха». – Первое марта! Понял?
– Понял, – прошептал Сергеич. – Извини еще раз!
– Да хрен с тобой! – в сердцах выдохнул хозяин. – У меня запасной замок есть, сам поменяю! Да я же тебе главное сказать забыл! – Он развернулся, уселся на кровати своей, сетка металлическая скрипнула. – Послезавтра перемирие будет! На один день! Почтовое!
– Как «почтовое»? – уставился на него Сергеич.
– Ну как, так и называется: «почтовое перемирие» – по всем селам серой зоны будут почту развозить! Видно, до хрена ее накопилось, пока тут почты не работали! Так что целый день будет тихо!
– Так уже почти неделю тихо вокруг! – проговорил задумчиво Сергеич.
– Ты, Серый, наверное, оглох! Что, не слышал вчера утром, как Мелкобродовку минометами поливали?
– Не слышал, – признался Сергеич и пальцем указательным в правое ухо полез, словно проверить хотел: не забито ли оно чем-то. – Так ведь до Мелкобродовки километров пятнадцать будет! Разве здесь слышно?
