«Ну-ну», – подумал Ракета.
– У меня есть кое-какие идеи. Пока что я прошу разных Грутов соединяться и записываю результаты наблюдений. Я слежу за тем, как быстро у них получается срастись и сколько усилий они при этом затрачивают. Также я наблюдаю за тем, как сращивание влияет на каждого Грута в отдельности, – Кия наклонилась к сидящему на столе Грутику, – и пытаюсь понять основные принципы процесса. Полагаю, психическое состояние играет здесь немаловажную роль – и, вероятно, их текущее физическое состояние тоже. Кроме того, я изучаю фрагменты коры, взятые из мест сращивания, и вскоре смогу определить, происходит ли соединение на клеточном уровне, какие еще физиологические процессы проходят в момент сращивания и какие при этом могут быть побочные эффекты… Одним словом, пока я не могу сказать ничего определенного. Пока не могу.
Кия развела руками.
– Гм, – недоверчиво покосился на нее Ракета.
Что ж, может, она и не зря ест свой хлеб.
– Я есть Грут? – пробурчал один из Грутиков в ухо Ракете.
Тот понял, что этот малыш еще не участвовал в экспериментах Кии.
– Что будет, если Груты попытаются слиться, когда один из них будет поврежден? – спросила Гамора.
До этого момента она не раскрывала рта. Долго приходила в себя после игры в гляделки? А может, не находила что сказать – хотя этого от Гаморы ожидать было сложно. Возможно, она с осторожностью подходила к словам потому, что Кия вздрагивала при каждом звуке ее голоса. Ракете определенно не нравилось неестественное поведение подруги. Ему хватало странностей, происходящих с Грутом.
– Если бы я знала, – не глядя ответила Кия.
– Я есть Грут, – Грутик, которого Кия обследовала, сжал ладонями край столешницы и немного покачался взад-вперед. – Я есть Грут.
Ракета скривился.
– Знаю, дружище.
– Что он сказал? – спросила Кия.
– Он волнуется за того Грута, которого мы нашли на арене. Этот малыш думал, что все Груты идентичны, что у них общие воспоминания и одинаковый характер. Он удивлен, что тот оказался таким несговорчивым.
– Память – это одно, а вот воспитание… – Кия взглянула на бойкого и агрессивного Грутика на плече у Ракеты. – Если тебя заставляют участвовать в гладиаторских боях, недолго и свихнуться. В юном возрасте Груты очень восприимчивы к влиянию извне. Я заметила это еще во время первых опытов. А когда они ослаблены, то восприимчивость наверняка усиливается.
«И кто в этом виноват?» – хотел было спросить Ракета, но вовремя прикусил язык.
– Ясно, понятно. Уж будь добра придумай, как это исправить, а то зачем еще мы тебя тут держим?
– Этим я и занимаюсь, – Кия перевела взгляд на другого Грутика.
– Давай-давай. Не хочу просто так тебя охранять.
– Ты меня охраняешь? Неужели? – саркастически произнесла Кия.
– А то как же?! Мы с Квиллом решили подкинуть Коллекционеру ложные улики. Пошлем ему зашифрованный сигнал о том, что тебя видели на какой-нибудь планете или спутнике, и пускай он хоть всю галактику перевернет. Наши улики будут правдоподобнее настоящих. К тому же это будет забавно. Но если ты вдруг против…
– Нет! – торопливо воскликнула Кия. – Нет. Это… хорошая идея.
– Вот и я того же мнения. – Запрыгнув в кресло, Ракета покопался в ящике стола и достал оттуда сканер. – Тогда приступим к следующей процедуре.
– Я попросила Ракету просканировать твои импланты, чтобы понять, как они устроены, – объяснила Гамора. – Он умнее, чем выглядит.
– Да я выгляжу как сущий гений, чего уж там! Приступим?
Кия опешила.
– Что, прямо сейчас?
Енот шустро спрыгнул на пол.
– А что, у меня на лбу написано «прием в порядке электронной очереди»? Если есть возражения, можешь поспорить с Гамми.
Не вставая с места, Кия повернулась к Гаморе, словно ожидая помощи, но тут же отвернулась.
– А мне нужно…
– Ложиться? Раздеваться? Делайте, как вам больше нравится, миледи. Мне надо только на ножку взглянуть.
Ворча, Ракета схватил Кию за лодыжку. Девушка тут же отдернула ногу и выругалась. Подтянув обе ноги на стул, Кия обхватила их руками, не отдавая отчета в своих рефлексах. Тяжело дыша, она испуганно уставилась на мохнатого Стража.
– Ракета! – прикрикнула на енота Гамора. – Полегче!
– Брр. Может, у нее инструкция по применению найдется?
– Полегче, говорю. Кия, хочешь, чтобы кто-то другой тебя осмотрел? Нам уйти?
Девушка поджала губы и задумалась, перебирая варианты.
Спустя пару секунд она решилась.
– Нет. Я потерплю.
Она снова опустила ногу.
Ракета взялся за нее одной лапой, а другой поднес сканер. Кия дрожала, и это серьезно мешало обследованию. Ракета ухватился покрепче и провел сканером от бедра до лодыжки, а затем медленно просканировал стопу. Процедура повторилась с другой стороной ноги.
– Кия! – обеспокоенно окликнула девушку Гамора.
– Я же сказала, что потерплю! – резко ответила та, отдернув ногу, как только енот ее отпустил.
– Уже все?
Ракета перебрал какие-то кнопки, пока не появилась голограмма, изображающая прозрачную ногу Кии, насквозь пронизанную острыми металлическими элементами. Кругом были нити, стержни и даже рычаги, большинство – покрытые тонким слоем гнития или, быть может, усиленного гнитиево-анжарового сплава. Ракету разбирало любопытство, но он решил повременить с вопросами.
– Все ясно. Я скажу, если понадобится повторный осмотр, – енот выключил голограмму и сунул сканер в карман. – Груты, теперь пора взглянуть на вашего злобного зомбированного собрата.
– Я есть Грут, – ответили ему Грутики.
– Что? Не смешно?
Посмеиваясь себе под нос, Ракета вышел.
22
– Так он правда сказал, что шутка Ракеты не смешная? – спросила Кия, переводя взгляд с Грутика на Гамору и тут же отворачиваясь, будучи не в состоянии смотреть ей в глаза.
Даже это казалось Гаморе добрым знаком. Раз Кия могла спокойно отвернуться от нее, значит, девушка уже не так сильно боялась.
– Правда.
– Откуда ты знаешь? Я услышала только «Я есть Грут».
– Его язык – такой же, как и любой другой, нужно лишь принимать во внимание интонацию, акценты, ударения, артикуляцию.
– Я есть Грут, – Грутик выглянул из-за плеча Кии и согласно кивнул.
Гамора замялась.
– Прости, если Ракета…
– Ничего страшного. У Коллекционера со мной и не такое вытворяли.
– Вытворяли? Кто?
