Книга После Куликовской битвы. Очерки истории Окско-Донского региона в последней четверти XIV - первой четверти XVI вв., страница 10. Автор книги Александр Лаврентьев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «После Куликовской битвы. Очерки истории Окско-Донского региона в последней четверти XIV - первой четверти XVI вв.»

Cтраница 10

В связи с последним особого внимания заслуживает уникальное известие Софийской I летописи, сообщающее о том, что перед Куликовской битвой «Мамаи нача слати к великому князю (московскому Дмитрию Ивановичу. – А. Л.)… выхода просити, какъ было при цари Чзянибеке, а не по своему докончанъю» [113], в связи с чем В. А. Кучкин совершенно справедливо предположил, что в правление хана Джанибека имели место какие-то изменения в порядке взимания с русских земель ордынского «выхода» [114]. Судя по всему, речь надо вести о простом увеличении суммы «запроса». И в более поздние времена правители Орды видели именно в эпохе правления Джанибека ту идеальную ситуацию в финансовых обязательствах Москвы ханам, которой надлежало придерживаться их наследникам. Полвека спустя после убийства Джанибека Едигей в письме великому князю Василию Дмитриевичу, объясняя причины ордынского набега на Русь 1408 г., указывает на нарушение Москвой платежных обязательств и требует прислать в Орду «от своих бояр единого… [с] старыми оброки, как давал царю Жанибеку» и заплатить «серебро» сполна «по старине по правде» [115]. Не исключено, что при Джанибеке и при участии Тайдулы выплата с Рязанского княжества была увеличена за счет описанного ее баскаками «места Тулы». Надо помнить о безусловном праве «царей» на переделы границ внутри русских княжеств, с точки зрения Орды собственного улуса.

Если высказанные выше предположения правомерны, то «объем», словами А. Е. Преснякова, рязанской «Тулы» мог быть определен «баскацами» двумя-тремя десятилетиями ранее Куликовской битвы в связи с фискальными задачами и по инициативе Орды. Забирая по договору 1381 г. «место Тулу» себе, великий князь московский Дмитрий Иванович принимал на себя и обязательство платить ханам дополнительный «выход» с нового «примысла» – возможность возобновления выплат «царям» предусматривалась в ряду прочих московско-рязанских договоренностей [116].

В княжеских грамотах и иных юридических документах постоянно встречаются топонимы, например, те же «Талица», «Выпорлзовъ» и «Такасовъ» договорной грамоты 1381 г. в абсолютном большинстве, в отличие от «места Тулы» безо всяких дополнительных разъяснений и комментариев. Несомненно, договаривающиеся стороны в каждом из этих, равно как и во многих иных случаях, имели в виду территории с понятными для обоих субъектов договора границами, не требовавшими никаких дополнительных разъяснений. С этой точки зрения «место Тула», к лету 1381 г., времени заключения московско-рязанского докончания, возможно еще не получила ясного для обеих договаривающихся сторон понимания «объема» территории, для чего и понадобилось включить в текст ссылку на недавнее «ведение» «Тулы» баскаками.

Считать «место Тулу» московско-рязанского договора «нейтральной» мешает и еще одно обстоятельство. Самостоятельной ордынской политики Рязань, как помним, с лета 1381 г. проводить не могла, все ее действия должны были диктоваться из Москвы. Докончание четко фиксирует расстановку сил в треугольнике «Москва – Рязань – Орда»: «А с татары аже будет князю великому Димтрию миръ… ино и князю великому Олгу мир… с одиного… А будет немиръ князю великому Дмитрию…с татары, князю великому Олгу быти со князем великим Дмитриемъ… с одиного на татаръ и битися с ними» [117]. Проще говоря, гипотетическое самовольное «вступление» Рязани в «Тулу» естественным образом влекло за собой «немиръ» с Ордой, прямо нарушая этот пункт договора.

Таким образом, «место Тула» московско-рязанского докончания 1381 г., скорее всего не первоначально ордынская, а потом «нейтральная» территория, а рязанская, перешедшая летом этого года по договору Москве с запретом Олегу Ивановичу Рязанскому «вступати» в ее границы, установленные баскаками при «царице Таидуле» около середины XIV столетия.

Со всех точек зрения любопытно, зачем великому князю московскому в 1381 г. понадобились отбирать у Рязани и присоединить к своим владениям «место Тулу» и «места Талица, Выползовъ, Такасовъ», земли, далеко отстоящие и от московско-рязанской пограничной Оки, и друг от друга. Кроме того, если «место Тула» гипотетически все-таки могло иметь выход к Оке, границе между Рязанью и Москвой, и ее включение в состав удела значительно увеличивало владения Дмитрия Ивановича, то рязанские владения в верховьях р. Прони к Оке прямого выхода иметь не могли, да и вряд ли были особенно велики.

Выскажем предположение, что речь идет о первой, во всяком случае, известной нам, попытке Москвы войти в Окско-Донской регион, установить в 1381 г. контроль за стратегически важными территориями «брата молодшего» на «Резанскои стороне» Оки. Владение перечисленными в договорной грамоте двумя теперь уже бывшими рязанскими объектами обеспечивало Дмитрию Ивановичу слежение за путями с юга к Москве и, естественно, в обратном направлении, сухопутным и водным. Первый, сухопутный, через «место Тула», имел принципиальное значение для организации обороны, второй, водный, через «места» Талицу, Выползов и Такасов – для международной торговли.

Сухопутная дорога из степей на Русь, как известно, шла вдоль правого берега Дона, и «место Тула» на ней занимало ключевое положение на пути к Оке, что в итоге и предопределило строительство здесь позднее, в 1-й четверти XVI в., самой южной каменной крепости Российского государства [118]. Нет, однако, особых сомнений в том, что осознание московскими суверенами стратегической важности «Тулы» произошло гораздо ранее XVI в.

Водный путь в том же направлении шел через Проню, Ранову и ее притоки, которым можно было попасть из Дона в Оку и на котором какую-то доминантную роль в XIV в. играли «Талица, Выползовъ, Такасовъ». В верхнепронских владениях Олега Ивановича находились «волоки», соединявшие через верховья Прони и ее притоков Оку с Доном через левый приток Дона, р. Воронеж [119]. В период заключения московско-рязанского договора 1381 г. именно этот водный путь был основным в торговых сношениях Руси с Византией и Средиземноморьем [120], и через земли Рязанского княжества в это время шел в Москву импорт джучидских диргемов [121]. Таким образом, переход «места Тулы» и «мест» в верховьях Прони к Москве ставил под контроль Дмитрия Ивановича основные пути на юг, всеми преимуществами владения которыми до Куликовской битвы пользовался Олег Иванович Рязанский.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация