– Никак нет. – Десигуаль по-военному отдал честь и бросился рысью по коридору с криком: – Господин назначил меня любимым пажом!!!
Седрик молча проводил меня до моей комнаты и, уже разворачиваясь, на пороге вспомнил:
– А я не говорил вам, что ваш конь испытывает муки совести и желает вам в чём-то признаться?
– В том, что он поспешил и на нервах врезал копытом леди Дане? Я в курсе, она мне рассказала.
– Надеюсь, примирение было бурным?
Я остановился и обернулся просто посмотреть ему в глаза. Как и ожидалось, ни стыда ни совести! Чистое мужское любопытство и глубокая вассальная преданность.
– А что не так, сир?
Да что ж такое…
Я молча показал ему кулак, он широко улыбнулся и, полностью довольный собой, ушёл по коридору, бесшумно ступая тяжёлыми сапогами. Когда этот старый лис хочет, он даже к зайцу по хрустящему снегу подкрасться сможет, пограничная привычка.
До прихода слегка поддатого дяди Эдика я как раз успел спокойно переодеться, хлебнуть воды и попытаться хоть немножечко определиться с планами на будущее.
Громкое слово. Скажем так, попытаться продумать свои планы хотя бы на сегодняшний день. Загадывать куда-то далее было бы чересчур самонадеянно. Слишком уж непредсказуем полёт событий в последнее время. Кудрявый бог заявился с большой глиняной миской горячей каши, куском хлеба сверху и головкой чеснока.
Кувшин с водой у меня был в комнате, ложка и нож на камине.
– В столовой тебя ждёт засада, леди Мелисса уже часа три успешно прячется под столом, поэтому я решил, что ты предпочтёшь поужинать тут.
– Спасибо, – кивнул я, пересаживаясь с миской на кровать. – Ты хоть спросил, зачем она припёрлась?
– Естественно, безумные поступки смертных порой забавны для богов. – Эд с размаху рухнул спиной на медвежьи шкуры, забираясь ко мне с сапогами. – Короче, старушка уверяет, будто сразу поняла, что на троне сидит узурпатор. Но её это бы не остановило! Однако липовый король, как два яйца перепёлки схожий с твоим тощим зятем…
– Что?!!
– Не поперхнись, это шутка. – Он брезгливо снял с щеки горсть выплюнутой мной каши, подумал и вернул её обратно мне в миску. – Так вот, его фальшивое величество её отверг. Причём публично и в грубой форме, как обнаглевшую рабыню. Бабульку изгнали с позором, и это…
– И это было большой ошибкой, – пробормотал я, уже догадываясь, что будет дальше.
– Теперь все знают, что ты украл истинного короля. В столице зреет смута, бароны недовольны, люди растерянны, а обиженная леди Мелисса умудрилась изрядно подлить масла в огонь. Мы оба знаем, как она это умеет.
– Да уж…
Против фактов не попрёшь. Даже когда она смиренно (идиотское слово!) гостила у нас в замке, то по-любому плела интриги и заговоры на каждом шагу. Правда, раньше её целью был исключительно я, замок и земли в придачу, а сейчас старая вешалка мыслит более масштабно. Теперь её конечная цель – сесть на трон всего королевства. Гора с плеч…
– Её с комфортом доставили к границам наших владений, где она вышла из саней переодетой простой крестьянкой и рассчитывала легко добраться неузнанной в замок Кость. Ставр, представляешь, эта чахлая мымра искренне считала, что если мы узнаем её, то не откроем ворота!
Я бы и не открыл, если честно. Это бывший бог чрезвычайно щепетилен в вопросах мужской чести, а нам, обуревшим феодалам, оно без надобности. Какого северного мха я так боюсь эту старуху?!!
– Где Хельга?
– Шепчется на конюшне с Ребеккой. Им надо выговориться: у одной проблемы с Центурионом, у другой – с твоим пажом. В обоих случаях тебе туда лезть не следует.
– Хельга поссорилась с Метью? – напрягся я. Надеюсь, не из-за не доставленного мной письма?
– Ставр, неужели ты думаешь, что я не убил бы его на месте, обидь он мою племянницу? – сумел удержать меня Эд. – Тощий дурачок начал плести ей какую-то высокопарную чушь о своём долге перед королевством, о невозможности переехать в твой мир навсегда и всё такое. Парнишка просто не уверен в себе. Но, если ты придушишь его прямо сейчас, твоя же дочь тебя не простит.
– Глупости. Мы с ней всегда понимали друг друга.
– Она взрослеет. Уверен, что так уж хочешь непременно лезть во всё это очертя голову, словно ополоумевший берсерк? Если да, то у меня ещё сохранились грибы. Колбасить будет так, что любой пьяный тролль обзавидуется! Хочешь?
– Эд, мы стареем.
– Не впадай в слюнявую сентиментальность, – резко оборвал меня бывший бог, забрал пустую миску, сам доел хлеб и закусил остатками чеснока. – Кстати, Хельга сказала мне, что у тебя отобрали гобелен. Ты больше не служишь Белому Комитету?
Пара минут, пока он жевал, дала мне время прийти в себя.
– Я никому не служу.
Мы – граничары, и главное, ради чего мы поставлены здесь, – это защита мира людей от страшных тварей, заползающих к нам из-за Граней. От орд раскрашенных готов, миграций огнедышащих драконов, от набегов инеистых великанов, толп восставших мертвецов, от периодически поднимающихся к нам в горы королевских войск и даже безумства баронских восстаний.
Так вот на всём этом фоне практически ежедневной угрозы нашим жизням как-то уже не особо котируются капризы и надуманные претензии Белого Комитета.
Я встал, потянулся до хруста (проклятые соли), затянул пояс с мечом (хотя в бою предпочитаю топор), подмигнул Эду и, не говоря ни слова, вышел из своих покоев. Плащ из шкуры белого волка закрывал мои плечи и спину. Как принято говорить на российском ТВ? «У вас есть проблемы? Тогда мы идём к вам!»
Не уверен, что вы нас так уж и ждёте или мы хоть на грош вообще вам нужны, но… получите бонусом. Кто бы ни стоял за всем, что сейчас на нас свалилось, он должен знать – ответ приходит всегда! И это не «божий суд», это я с топором, дядя Эдик с мечом, Хельга с чем под руку попадётся и, если особо повезёт, то и все наши из замка Кость.
– Какой-то шум во дворе. – На миг я отвлёкся от своих хвастливых фантазий, оборачиваясь к идущему позади богу. – Мне просто не терпится хоть с кем-нибудь цапнуться!
– Всё тихо, мы ни с кем не воюем.
– Ну хотя бы пнуть моего пажа!
– Ой, да можно подумать, мне жалко, – легко согласился он. – Пошли, проверим стражу, наорёшь на всех, а если будет не за что, просто дашь подзатыльник Метью.
– Если он ещё не помирился с Хельгой.
– Кстати, да. В этом случае не стоит рисковать. – Мы с пониманием пожали друг другу руки. На сердце полегчало, хорошо, когда у человека есть настоящие друзья.
Мы прошли коридорами, а когда я шагнул во двор, то едва не зажмурился: всё вокруг сияло ослепительной белизной! Небо было чистым, без облаков, ветерок лёгким, а искрящийся снег отражал золотисто-розовые цвета приближающегося заката.
