Ему легко, он свои скачки разума на раз-два забывает. Хорошо хоть вообще вспомнил, зачем меня звал.
– Наверное, мне стоит сказать тебе большое спасибо. – Я хлопнул его по плечу. – В общем, там твоя сводная сестричка Хель была несколько пьяна и… Короче…
– Она захотела вспомнить былое?
– Приблизительно, – покраснел я. – Только тогда, в былом, мы были трезвые. Ну и… Хельга тоже вернулась очень вовремя. Если бы она застала нас голыми в спальне, так, ох…
– Ты лучше скажи, что с твоей прекрасной дампир?
– Я передал её с рук на руки девочкам из клана Красной Луны. Всё.
– В смысле – всё? Вы расстались? – искренне удивился бывший бог. – Это глупо, друг мой! Она же красивая и так досадно верна тебе.
– Поговорим об этом позже, – быть может, слишком резко оборвал я, поскольку любопытный Эд зубами вцепился в эту тему.
– Ставр, ты что-то от меня скрываешь!
– Я же сказал, давай потом. Сейчас есть и более важные вопросы.
– Что может быть для мужчины важнее любви его женщины?!
Мне пришлось махнуть на него рукой. Нет, в самом деле, дай этому типу волю, он же все нервы вымотает. Я не хочу сейчас об этом говорить, ясно?!
На данный момент смертоносные клыки Фенрира волновали меня куда больше всех самых сладких поцелуев чернокудрой дампир. Можете считать меня бессердечным, тем более что по большому счёту так оно и есть.
– Центурион! – крикнул я, глянув сверху во внутренний двор.
Мой конь, осёдланный и подготовленный, ничего не ответил, просто опустил голову и прикрыл глаза гривой. Что-то не так?
– Сир, вы ведь не против сопровождающего конвоя? – Сзади неслышно подошёл старый крестоносец. – Шестеро бойцов, не более, верно?
– Нет, дружище, это только мой поход. Поход, а не война.
– Сир?
Я оставил его вопрос без ответа. Со стены был отлично виден силуэт гигантского волка, словно нарисованный китайской тушью на фоне белого снега. Он знал, что мы его видим. Как знал, что я приеду к нему. Да бросьте, в конце концов, я же не отказываюсь, у меня по-любому и выбора-то нет.
– Всем оставаться на стенах! – громко крикнул я, так, чтобы все бойцы слышали. – Если хоть одна стрела вылетит в сторону волка, я вернусь, сниму ремень и лично выпорю негодяя. Мне надо повторить?
– Да здравствует наш лорд и господин, – привычно ответили со стен и двора.
Тон не тот. Они нервничают. Придётся повторить.
– Но если кто-то вдруг испугается вон той большой собачки, то клянусь своим мечом, что отправлю его на кухню и женю на кухарке Агате! Кто возьмёт за себя толстуху?
– Да здравствует Белый Волк! – уже гораздо веселее откликнулись парни.
Седрик одобрительно улыбнулся мне и подмигнул. Ладно, старина, продолжим только ради тебя.
– А тот, кто откажется жениться на нашей милой Агате, пусть прямо сейчас пойдёт и поцелует Фенрира под хвост! Уверен, это безопаснее. Парни, клыки или свадьба, выбор за вами. Не могу я вечно всё за вас решать. Мне просто лень.
Наёмники на минуту задумались. Оставалось немножечко их подтолкнуть.
– Дьявол вас раздери, отмороженные простофили! Если храбрецов нет, тогда я сам выбью пыль из шкуры волку, а потом заберу толстуху Агату себе в постель. Или, наоборот, выбить пыль из кухарки, а волка… Тут, главное, не перепутать!
Не бог весть как смешно, но грубые шутки всегда в цене, особенно поутру и на морозе. А когда орёшь, то всегда греешься.
– Да здравствует наш отважный лорд Белхорст!!!
– Я пошёл? – шёпотом спросил я Седрика.
– Кто ж вас остановит, сир? – хмыкнул он в седые усы, указывая взглядом на моего застоявшегося коня.
Что ж, пора спускаться во двор, судьба не ждёт…
Я неторопливо расстегнул пояс с мечом. Против Фенрира было бесполезно любое оружие, так что какой смысл таскать с собой тяжести. Топор тоже. Я оставил лишь нож.
В конце концов, никто всерьёз не рассчитывал биться с великим Зверем, тем более что Локи подарил мне возможность разобраться с этой про́клятой людьми и богами лентой. Не думаю, что у нас будет второй шанс.
– Ну что, поехали?
– Поедешь ты, – сухо бросил конь.
– Если хочешь, можем вместе пройтись пешком.
– Слушай, садись уже, – уныло поморщился он. – Поговорим по дороге. Возможно, потом не будет ни времени, ни возможности. А может, и не поговорим, я же всего лишь непарнокопытное животное…
Ох, египетская сила, вот прямо-таки его комплексов и душевных метаний мне только не хватало на данный момент. Я прыгнул в седло и толкнул коня пятками. Он фыркнул, бросившись с места в галоп, и понёс меня сквозь распахнутые ворота по белоснежному листу узкой дороги к синему горизонту. Туда, где на четырёх лапах картинно замерла одинокая чёрная фигура Зверя.
Общеизвестно, что волки те ещё позёры и умеют эффектно себя подать. Фенрир в этом плане также не был исключением. Он стоял, выгнув спину, выпятив грудь, высоко подняв голову, прямо и грозно, словно отлитый из благородной бронзы. Его глаза горели синим огнём, шерсть на загривке была вздыблена, а в рыхлом снегу перед ним валялось жалкое тело какой-то старой крестьянки, укутанной в жуткое тряпьё.
Я заговорил первым:
– Мне удалось найти то, что разрежет ленту.
– Ты держишь слово, человек, – глухо прорычал волк. – Но однажды я уже был обманут. Помнишь о руке Тюра?
Да, эта старая история, не особо красивая, но тем не менее показывающая, что отдельным асам были не чужды честь, благородство, совесть и самопожертвование. Я не сразу понял, к чему Фенрир клонит, пока он не подцепил зубами тощую старушку так, что при малейшем сжатии стальных челюстей просто перекусил бы несчастную пополам.
– Стой тут. – Я спрыгнул с седла и, едва ли не по колено проваливаясь в снег, пошёл к хищнику. Вот ещё жертв среди простого населения мне не хватало.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – нервно бросил мне в спину Центурион. – Если эта зверюга решит съесть вас обоих, я десертом не буду! Имей в виду, мы, лошади, в случае опасности стараемся убежать.
– Если убежишь, то дома тебя придушит Хельга, – не оборачиваясь, парировал я.
Мой черногривый ворчун, болтун и зануда мигом заткнулся, помня, что вот у милой блондинки Хельги с этим делом как раз таки и не заржавеет.
Встав перед волком, я слегка поклонился ему, проявляя гостеприимство как хозяин своих земель. Надо признать, что и Фенрир столь же церемонно поклонился мне, волки уважают границы чужих территорий. Таким образом, общие правила вежливости были соблюдены обеими сторонами.
Я осторожно раздвинул густую шерсть на его шее и нащупал края атласной ленты.
