— Понимаете, любезный пан, наша с вами жизнь устроена так, что в мире каждую секунду случаются самые неожиданные вещи. Казалось бы, человек здоров, весел, строит планы на будущее. И вот он пошел на приятную прогулку, и вдруг раз — поскользнулся, упал и ударился виском. Или нога запнулась на путях, когда через рельсы перед поездом перебегал. Всякие неприятности с каждым из нас приключиться могут. Так что вы хотите узнать?
— Я могу быть с вами предельно откровенен? — Влас поставил на стол пустую чашку, раздавил окурок в пепельнице и, подавшись вперед, сложил пальцы домиком, придвинувшись на краешек кресла.
— Голубчик, — расслабленно проговорил маг. — Держитесь со мной совершенно запросто, словно с доктором на приеме. Кому же и довериться, как не профессору?
— Так вы профессор?
— О да, — приосанился фон Ченский. — Я — профессор медицины и психофизиологии Парижской Королевской медицинской академии и, кроме того, доктор герметизма Парижской высшей школы. Можете положиться на мою порядочность.
— Мне, Тадеуш Чеславич, только и остается, что целиком и полностью полагаться на вашу порядочность, — горько посетовал Влас, пристально глядя на мага. — В противном случае я пропал.
— Как австрийскому графу, мне довольно странно слышать подобные речи, — обиженно насупился фон Ченский. — Не знаю, как для вас, а для меня, юноша, честь превыше всего.
— Простите великодушно, если обидел, — принялся оправдываться посетитель. — Понимаете, я имею счастье или, вернее, несчастье быть помолвленным с Полиной Степановной Шевцовой, девицей из хорошей семьи. Родственники Полины Степановны ухватили меня за горло и буквально вздохнуть не дают, до Рождества требуют сделать предложение. А я, говоря по чести, пока что не слишком настроен лишаться свободы.
— Пан Воскобойников, — поднял ладони маг. — Дальше можете не продолжать, я уяснил ситуацию. Гарантирую, моментально найдем решение вышей проблемы.
Из кармана хозяйского халата возникли изящный золотой карандашик и крохотный блокнот.
— Сделайте одолжение, Влас Ефимович, назовите полное имя и точный адрес невесты, я запишу.
Грациозно склонив голову набок, фон Ченский старательно записал необходимые для магических манипуляций сведения, приговаривая:
— Поверьте, друг мой, это не праздное любопытство. Это жесткая необходимость. И вот еще что — определитесь с футляром.
Он посмотрел на Власа, и, видя непонимание в его глазах, пустился в разъяснения:
— Так мы, маги, именуем безделушки для закладки карты. Наша с вами задача, дорогой пан, сделать так, чтобы невеста настолько полюбила ваш подарок, чтобы прямо-таки не выпускала его из рук. Чем больше она будет проводить времени с футляром и его содержимым, тем скорее свершится задуманное.
— А если Полина отложит подарок в сторону? — прищурился Влас, но фон Ченский был готов к провокационному вопросу.
— Значит, запас ее жизненных сил будет иссякать не так быстро, как вам того бы хотелось, — улыбнулся он.
— Но задуманное свершится? — допытывался Влас.
— Да, мой друг. Но очень и очень не скоро. В конце концов, все мы когда-нибудь умрем. Что же касается футляра, то советую выбрать несессер сафьяновой кожи или дорогой ридикюль с камнями. Верьте опыту — дамы буквально души не чают в подобных вещицах и крайне редко с ними расстаются.
Убрав блокнотик в карман халата, фон Ченский изящно закинул ногу на ногу, выдохнув:
— Теперь осталось самое главное — обсудить вопрос цены.
И маг назвал цифру, показавшуюся Власу несколько завышенной, но не чрезмерной. Выкладывая деньги между чашками и пепельницей, Воскобойников наконец-то перешел к вопросу, ради которого и прибыл в этот дом.
— А если я вдруг передумаю? — тревожно спросил он. — Если все-таки решу жениться? Можно будет как-то отыграть назад? Ходят слухи, князь Зенин застрелился как раз из-за того, что не смог пережить смерть возлюбленной. Той самой, которая на днях погибла под колесами авто.
— Любезный, не обращайте внимания на досужие сплетни, — поморщился маг. — Наветы недоброжелателей. Если бы князь не изводил себя рефлексиями и сразу, как только передумал, обратился ко мне, я бы тут же решил этот вопрос. Так что имейте в виду — возможно все. Только деньги в этом случае не возвращаются.
— И как это сделать? — не отставал Воскобойников. — Как отыграть назад?
Фон Ченский утомленно прикрыл глаза, давая понять, что вопросы клиента считает преждевременными и пустыми, но все же ответил:
— Нужно понимать, что, производя определенные магические манипуляции, я запускаю необратимый механизм. Заклятье все равно сработает. Следовательно, вам, любезный пан Воскобойников, просто нужно будет забрать у невесты подарок и преподнести другой особе. Именно на нее, на другую особу, и перейдет действие чар.
— Так просто? — оживился Влас. — Передарить — и все?
Фон Ченский мягко улыбнулся и вкрадчиво проговорил:
— Совершенно верно, дорогой мой. Передарить. И все.
— А если сжечь? — не унимался фотограф. — Или утопить? В общем, каким-либо образом уничтожить заговоренную карту?
Маг отрицательно качнул забранной в сетку головой.
— Это не поможет. «Висельник» так и будет бросать ядовитую тень на судьбу того, кому вы подарили заправленный им футляр. От чар «висельника» спасает только переадресация.
И деловито закончил, поднимаясь из кресла:
— Значит, насколько я понял, пан Воскобойников, сроку вам отпущено до Рождества. Поторопитесь с выбором футляра. Обряд займет некоторое время, прошу это учесть. Как бы не было слишком поздно.
Москва, май 2018 года.
Ночь опустилась на Москву. Накрапывал мелкий дождик, на черном подносе неба лимонной долькой белела луна. Такси привезло меня к Измайловскому парку, и я, сгибаясь под тяжестью сумок с гостинцами, поднялась на верхний этаж обшарпанной панельной пятиэтажки, в которой обитала матушка Волчанского. Когда-то в ней жил и Женькин отец, но Вера Сергеевна сжила его со свету. Иван Олегович был кроткий безвредный пьяница. Пять дней в неделю исправно ходил на работу, а в законные выходные тихо напивался и укладывался на диван. Лежа на диване, завладевал пультом от телевизора и, гоняя прибор по всем каналам, находил приятных собеседников. На одном канале беседовал с ведущим «Вестей», на другом — с футбольным комментатором. А то принимался разговаривать с героиней мелодрамы, ласково называя ее дурехой и открывая глаза на негодяя-жениха.
Не знаю почему, но Веру Сергеевну тихое пьянство супруга страшно бесило. Стоило только Ивану Олеговичу прилечь на диван, как вредная тетка тут же принималась к нему цепляться, грозя разводом и требуя прекратить безобразие. Наблюдая за их скандалами, я страшно жалела свекра, злясь на свекровь и от всей души желая, чтобы Вера Сергеевна когда-нибудь на самом деле увидела, что такое настоящее безобразие. Милый Иван Олегович пытался перевести все в шутку, но злобная фурия не давала ему житья. Она демонстративно принималась собирать на расстеленную в центре комнаты простыню пожитки, изображая готовность немедленно уйти от мерзкого пропойцы. Не желая лишать жену дома, старик покорно поднимался и сам уходил на улицу. Однажды в январе Иван Олегович ушел и не вернулся. Наутро пришел участковый и сообщил, что гражданин Волчанский Иван Олегович найден замерзшим на лавочке в сквере.
