– В философы берут только самых достойных, – сказала Наталья.
– Прямо как в компартию, – лениво промолвила Светка и опять подлила себе водки. Город солнца интересовал ее явно меньше, чем Натальин бизнес.
– И кто их туда берет? Спецкомиссия? Или какая-нибудь могущественная тройка? Уж давайте пофантазируем, а то всё о деньгах и о деньгах, совсем уже капиталистами стали. Скучища, – предложил тесть.
– Вам придется экзамен держать, – захохотала Наталья, – у Карлуши все по первоисточникам. Но вы не волнуйтесь, вы его сдадите, вы ведь у нас очень способный, у вас это на лбу написано.
– А если на лбу написано, почему меня как Далай-ламу не выберут и не назначат пожизненно на главного философа?
– А потому, что мест мало, а умных много, – неожиданно оживилась Светка. – Вон Андрюша у нас, например, какой умный, а толку?
– А Андрея и так не возьмут, он у нас еще маленький, – сказала Наталья. – В философы только с пятидесяти восьми можно.
– Ну тогда я в крестьянский рай пойду, в житницу на северо-востоке, а, Свет? Пойдешь со мной? Будем вместе трудиться на всеобщее благо.
– Я с тобой в эту тюрьму народов не пойду, и не жди, – сказала Светка, и на ее миловидном розовом лице вдруг промелькнула злость.
– Это она о животном начале беспокоится, – захохотала Наталья, и Андрей мысленно поблагодарил ее за поддержку.
– Да ты не боись, Светик, – сказал он. – Мы внесем в этот прагматичный европейский муравейник горячий, истинно русский элемент. Сразу за полями вырастут простые, но просторные хоромы с отдельными кабинетами, обитыми персидскими коврами, где смогут уединиться пары, а то и две. Мы же должны шагать в ногу со временем. Вход туда будет без ограничений, по потребности, то есть по темпераменту.
– Знаем мы вас с вашими темпераментами, – сказала Наталья, – а урожай кто будет собирать?
– Ну а муравьи на что? – удивилась Светка. – Их тем временем специальные ширмы над полями будут защищать от палящего солнца, чтобы лучше работали. Да, Андрей? У нас свои первоисточники, великая русская литература. Я же говорю, он у нас интеллектуал не хуже твоего Карлуши, жалко только, что все эти духовные ценности всё никак не материализуются во что-нибудь конкретное.
– Ну вот, опять заговорили о презренном металле, – вздохнул тесть, – что за молодежь пошла. Все у вас еще будет, уж поверьте мне, старику.
– Пап, я сейчас жить хочу, а не в прекрасном будущем, нас уже им накормили досыта, – отрезала Светка и перевела взгляд на Наталью. – Да, кстати, а что тебе сказал тот очень умный и важный дядя?
– Не только сказал, но и дал, – усмехнулась та. – Я теперь совладелица банка.
И она нежно погладила по голове спящую Сашку, которую уже успела усадить себе на колени, прижав к пышной груди. Детей у Натальи не было. Не от Карлуши же рожать? Да и время было такое, не до детей.
Следующий раз Андрей увидел Наталью быстрее, чем обычно. В новом времени вообще все происходило быстро. Быстро сходились и расходились, женились и разводились, быстро обзаводились любовницами и любовниками и так же быстро их бросали, быстро меняли друзей, и еще быстрее партнеров по бизнесу. Быстро передвигались, обзаведясь кто «пылесосом», а кто уже вполне приличной тачкой, быстро говорили, ели и пили, быстро кидали друг друга, быстро принимали решения, не давая опомниться ни себе, ни другим и больше всего боясь упустить свой шанс в этом новом быстром мире с новым, безграничным небом, где кружились миллионы невидимых, и оттого еще более умопомрачительных лотерейных билетов. Казалось, и само время бежало куда-то, сломя голову, отсчитывая уже не минуты и секунды, а новые кроны и зелененькие, которым по старинке больше доверяли. А еще стали быстро и до неузнаваемости меняться представители обоих полов, и быстро и страшно умирать, в основном мужчины. Смерть настигала их в самых разных местах: за рулем, на улице рядом с собственной тачкой, в своем доме, у входа в ресторан, в постели с любовницей, на воскресной прогулке с детьми в парке, а также в темных закоулках, под виадуками, в заброшенных советских зданиях, одиноких хуторах, на пустырях, в лесах, и в естественных и искусственных водоемах находили их изувеченные тела, обнаженные, полураздетые, в домашней или спортивной одежде, или в дорогих костюмах, в зависимости от того, где их застала смерть. Новое время оказалось не только быстрым, но и прожорливым, как ацтекское божество.
Наталья, по-прежнему пышная блондинка, прекрасно выглядела, хотя немного похудела и побледнела с прошлого раза. Но эти маленькие поправки делали ее даже интереснее, как-то утончая ее несколько грубоватый, шумный имидж «души нараспашку, а также души компании». На этот раз она сама зашла к ним, прослышав, что Андрей бросил науку и устроился на биржу. За то время, пока они не виделись, у нее тоже многое изменилось. Во-первых, она развелась с Карлушей. Во-вторых, она переехала в столицу за своим новым мужем, известным эстонским журналистом и светской фигурой, с которым познакомилась на фуршете в столичной галерее. А в-третьих, она больше не была совладелицей банка. Об этом-то она и рассказывала сейчас, сидя за столом в гостиной и потягивая «Чинзано».
– А что мне было делать, если банк взял да и лопнул, – говорила она. – Сначала деньги стали пропадать, а знаешь, сколько туда хозяин вбухал.
– Это твой вор в законе, что ли? – спросила Светка.
Они уже, конечно, знали про эту историю с обгоревшим трупом, о ней в криминальной хронике сообщали газеты, правда, без особых подробностей.
– Ну почему сразу – вор? Что у вас за советские рефлексы, ребят? Мы уже три года на свободе, черт бы вас побрал. Он просто очень деловой человек… Если человек ворочает капиталами, то уже сразу и вор? Андрюш, ты же у нас широко мыслящая личность и все знаешь о жизни, – обратилась она к Андрею. – Не ты ли мне рассказывал, дорогой, что в советской Эстонии вся теневая экономика была в руках КГБ? Так что воров в законе здесь отродясь не было чисто по историческим причинам.
– Ну спасибо, что напомнила.
– Между прочим, если бы я осталась там, то неизвестно еще, в каком карьере нашли бы мое безжизненное тело. У нас их четыре, свобода выбора.
Светка сделала большие глаза и посмотрела на Андрея.
– Думаешь, вру? Да у нас иногда по три трупа в неделю вылавливают.
На лице у нее нарисовалась бравада.
– В том числе и твоего партнера, – сказал Андрей.
– А я о чем? – Наталья покачала головой и тут увидела Сашку, которая как раз засунула нос в дверь.
– Привет, племянница, а ну-ка иди сюда, дай я на тебя полюбуюсь.
Она поставила стакан на стол и протянула обе руки к Сашке. Та подошла поближе и уставилась на нее, хмыкая. Наталья притянула ее к себе и стала ощупывать с головы до ног.
– Ой, тетя Наташа, мне щекотно, – заверещала Сашка.
Но та и не думала ее отпускать.
