Теперь Андрей стоял у окна один. Чарли прыгнул в окно и тоже исчез в заснеженном саду, который стал постепенно пробуждаться от зимней спячки. Теплый ветер, растапливая снег, красил сад в новые, весенние цвета. Отца в комнате уже не было. Диван, без белья, с ободранной пестрой обивкой, стоял на том же месте, а стол, на котором теперь лежали какие-то бумаги, был сдвинут ближе к двери.
За окном уже набухали соком ветки старых берез, и лес за забором пах талым снегом и мокрой прошлогодней хвоей, а земля в пустом саду была черная и притихшая, как будто приходила в себя после долгой зимы. Со стороны дороги послышался звук мотора, а потом кто-то нажал на клаксон, приветствуя дом, и сад до самых небес наполнился настырным гудением. К дому подъезжали две машины невиданной аэродинамической формы, придуманной в том будущем, куда он так и не попал. Они остановились у калитки. Из первой вышли трое мужчин, а из второй, вишневого цвета, сначала выскочила длинноногая девушка в короткой пушистой шубке, а чуть позже, когда вся четверка уже подходила к калитке, еще один мужчина. Верховодила всеми девушка. По всей ее стремительной фигуре, решительным, быстрым движениям было видно, что она привыкла главенствовать. Хотя она была достаточно далеко, Андрей видел ее лицо, как будто бы она стояла прямо перед ним, тогда как ее спутники расплывались в одно темное пятно, лишь создавая ей фон. Она была прелестна, с тонкой, почти прозрачной кожей, маленьким ярким ртом и совершенно чудными глазами изумрудного цвета, которыми она теперь смотрела на дом, цепко охватывая его со всех сторон, и даже в невидимую для нее сейчас заднюю часть, как рентгеновские лучи, казалось, проникали эти чудные глаза.
Но где-то на самом дне ее оценивающего взгляда росло и рвалось наружу другое чувство, которое, как огонь, пламенело в зрачках, делая ее еще пленительнее. Безудержное любопытство. Не отрывая глаз от окон, она бросила своим спутникам:
– Интересно, он жив?
Не дожидаясь ответа, девушка обхватила руками колья забора и громко закричала:
– Боря! Борь! – и не дождавшись ответа, прокричала еще раз: – Борька, ты где сидишь? Вылезай давай! К тебе гости приехали!
Но дом молчал, и тогда она, пожав плечами, обернулась к мужчинам. Один из тех, кто вышел из первой машины, отделился от темного пятна и шагнул к забору.
– Зима была холодная, – бросил он деловитым тоном и стал большими шагами ходить вдоль забора, словно измеряя его. Девушка спрятала точеный носик в пушистый воротник, чуть нахмурившись и исподлобья глядя на дом. Андрею показалось, что на ее белое личико легла тень от проплывающего свинцового облака. Теперь и остальные мужчины подошли к калитке, явно намереваясь открыть ее и войти в сад. Но девушка, повелительным жестом вытянув руку, преградила им дорогу. Она еще постояла так секунду, уткнувшись носиком в мех, и вдруг лицо ее просияло, как будто в голову ей пришла замечательная мысль.
– Ой, придумала, – воскликнула она, подпрыгивая и хлопая в ладоши. – Будем держать пари! На ящик шампанского. На «Вдову Клико»! Кто принесет испанскую бурду, кастрируем не сходя с места.
Парни загоготали:
– А ты о себе-то подумала?
– Ну что? – спросила девушка уже серьезнее. – Кто за то, что жив? Я против.
– Да ладно тебе, – сказал один из тех, кто вышел из первой машины. – Жив, конечно, куда он денется. Они знаешь какие живучие.
– Так, еще кто?
– Ну, я, предположим, – сказал другой парень из первой машины, а тот, кто ходил вдоль забора, повторил, что зима в этом году была на редкость холодная.
– И что из этого следует? – спросила девушка. – Ты за или против?
– Ну жив, жив, – пробурчал он, и заложив руки за спину, стал смотреть на дом, уже совсем другим взглядом, чем сначала. Мужчина же, который приехал с девушкой в одной машине, молчал, а у него никто ничего и не спрашивал, как будто его мнение и так было всем известно.
– О’кей, – крикнула она. – По рукам!
Девушка, каждое слово и движение которой причиняли Андрею боль, подняла щеколду и открыла калитку. Вся компания зашла в сад и уже хотела идти к дому, как она, видимо передумав, замахала руками.
– Стоп! Ни шагу дальше.
– Ты чего? – удивились парни.
– А того, что прелюдия, – сказала девушка. – Вы, мужики, жутко примитивные создания, вам сразу раз – и вставить. А нам прелюдия нужна для пущего удовольствия.
– Ну прелюдия так прелюдия, – согласились они, кажется, даже с облегчением, что не надо сразу заходить в дом.
– Так, – объявила девушка, глядя на дом, – а пока можно и делом заняться. Ну в общем, эту хибару мы сразу сносим, правда, Котик?
Это она обратилась к своему спутнику, с которым приехала в одной машине. Тот кивнул.
– Я здесь ни минуты не собираюсь жить. Хочу бунгало, как у мамы. И бассейн, и сауну с джакузи. Так что нанимаем бульдозер и… да он сразу развалится, только пальцем ткни, он же весь прогнил.
Она стала разгуливать по саду, точно так же размахивая руками, как и отец, когда в золотой век демонстрировал гостям свои огурцы и помидоры.
– Слушай, котик, а я еще зимний сад хочу устроить, с пальмами, там, где веранда, а сюда джим пристроить, чтоб ты у меня не толстел.
Котик кивал, посмеиваясь, а остальные, с серьезными лицами качая головами и потирая угрюмые, идеально выбритые подбородки, обсуждали план постройки нового дома. Когда в саду со стороны дома появился худой человек с бородой, в заношенной куртке, накинутой на плечи, и, опираясь на палку, заковылял к компании, Андрей сначала подумал, что это отец. Первым его заметил Котик и тихо сказал что-то девушке. Та обернулась и вздрогнула.
– Что, думали, я уже концы отдал? – сказал Боря, опершись на палку двумя руками. После смерти матери он не то что не женился, он еле ноги таскал. – Ну привет, племянница, луч света в темном царстве. Спасибо, что заехала.
Девушка побледнела и вдруг таким же жестом, как и мать, прижала к горлу воротник шубки.
– Не смей мне хамить. Я тебе, между прочим, на Новый год целую сумку продуктов притащила.
Тут она стала очень похожей на Светку, когда та шла в атаку, чувствуя себя виноватой. Боря усмехнулся и вдруг, взмахнув палкой, согнулся в три погибели, а выпрямляясь, пошатнулся, но сумел удержаться на ногах.
– Премного благодарен, сударыня. Мне ее на целый день хватило. А еще более я вам благодарен за то, что прописавшись в доме, лишили меня дров на зиму. Но я, как видите, еще жив, можно сказать, законсервировался благодаря низким температурам. В свою очередь прошу прощения, что так разочаровал вас, не окочурившись.
Девушка смотрела на него, закусив губу и все еще прижимая воротник к горлу.
– Я же говорил, что они живучие, – опять сказал один из троицы, желая поддержать девушку. Котик же, стоявший рядом с ней, молчал. Усмешка исчезла с его круглого лица и глаза сразу потяжелели.
