— Ну…
И что он там замолчал?!!!
— Я бы не был настолько категоричен… То, что это ядерные устройства, — однозначно. Но вот относительно бомб…
Министр поперхнулся.
— Простите… вы хотите сказать, что ваши специалисты…
— Они же солдаты, а не ученые, в конце концов. Мы не смогли еще изучить данные устройства должным образом. Впрочем, надеюсь, у нас, да и у вас тоже, еще будет данная возможность.
Опять что-то непонятное… Не смогли изучить сразу — это как раз ясно. В бою не до лабораторных исследований. Но вот что имеет в виду русский, когда говорит о каких-то возможностях?
— Извините, Сергей… я что-то плохо вас понял.
— Ах, да! Надо было это сразу сказать! Как вы помните, мы ведь высадили сразу несколько групп?
— Я даже помню, сколько именно! И где.
— Ну, в этом-то никто и не сомневался! В двух случаях никого и ничего обнаружить не удалось — только следы. На другой точке операция почти сразу же началась с перестрелки. В итоге там остались только мертвые тела — и ничего интересного. Правда, удалось установить, что тот самый «Саддамчик» хранили именно в этом месте. Благодаря чему и получилось разыскать место его закладки. И нейтрализовать всех, кто там находился. Так что с этой точки зрения — операция завершена успешно. Не без потерь, но…
— Война без потерь не бывает, увы! Соболезную семьям погибших, но ведь это, как я понимаю, еще не все?
— Да, мы обнаружили еще одну группу. И вот там возникла несколько нештатная ситуация. Мы обнаружили более ста человек сразу! Это — штурмовое подразделение противника, которое охраняло еще два ядерных устройства. Как вы понимаете, наша группа нейтрализовать такое количество вооруженных людей, да еще и не допустить при этом подрыва ими данных устройств, попросту не в состоянии.
— Так! — ситуация стала проясняться. Хваленый русский спецназ просит помощи! — От нас требуется поддержка?
— Нет. Мы вполне способны контролировать ситуацию своими силами. Дело в том, что командир штурмовиков готов отвести своих людей и передать нам оба устройства. Взамен он требует предоставления права беспрепятственно покинуть территорию США. Как вы понимаете, таких гарантий мы им дать не можем — это исключительно ваша прерогатива и ваша страна.
Однако… Несколько человек русских смогли к чемуто принудить немаленькое количество вайнов? Крайне сомнительно, чтобы эти устройства, чем бы они там ни являлись, охраняло бы менее роты. И шесть человек смогли как-то с ними договориться? Это какие же аргументы надобно иметь в кулаке?
— Что конкретно они хотят?
— Их командир согласен передать нам оба устройства. В исправном состоянии и без фокусов. Взамен мы, совместно с вашими представителями, сопровождаем их до нейтральных вод, где их примут на борт какие-то корабли. Причем, как вы понимаете, обычного сержанта морской пехоты им будет явно недостаточно… это должны быть узнаваемые люди — и в немалом ранге.
— Но где гарантии, что наших людей отпустят?
— А где гарантии, что они не подорвут эти устройства прямо сейчас?
Гроувер задумался.
— А что это за устройства?
— Наши люди видели их только издали. Два металлических контейнера размером… э-э-э… ну, чуть меньше стандартного сорокафутового автомобильного. От одного из них они запитывали свою электронику — которая, вообще-то, отличается завидным аппетитом! Там явно присутствуют какие-то системы охлаждения — горячий воздух, исходящий из вентиляционных решеток, виден невооруженным взглядом!
То есть портативным ядерным реактором такая штука вполне может быть…
А значит небольшой, чисто американский, Чернобыль внезапно может стать очень даже реальным! Пусть это энергетическая установка, но ведь и в Припяти в свое время не атомная бомба взорвалась.
— А точнее ваши люди не могут определить?
— Джарвис, никто из них не имеет ученой степени по ядерной физике! У них несколько другая специализация. Если вы помните, то мы изначально искали кое-что другое! Да и видеосвязи у меня с ними не имеется. Они видят, как эта штука светится в тепловизоре — за такой маскировкой можно спрятать танк! Если брать за образец чисто земные аналоги, то не менее мегаватта такая штука выдаст. Так что решайте, времени осталось совсем немного.
— Э-э-э… ну я должен посоветоваться…
— А заседание конгресса вы по этому поводу не планируете провести? Нет? Странно… а мне вот почудилось…
Дальше русский министр распространяться не стал, и в разговор включились уже конкретные технические специалисты.
А Гроувер сжимал в ладони трубку аппарата спецсвязи.
— Джессика, дайте босса! Это срочно! Конгрессмены могут и подождать!
Минута — и в телефонной трубке послышался голос президента США:
— Джарвис, но у меня же люди! Я, разумеется, извинился, сославшись на срочное дело, но…
— Господин президент! Я, конечно, понимаю всю важность их вопросов, но вот ядерный фугас…
— Что?! Что с ним?!!
— Русские его нашли.
Трубка стукнула о стол, что-то звякнуло, и послышалось бульканье наливаемой воды.
— Это единственная хорошая новость за последнее время!
— Не обольщайтесь, — буркнул министр обороны. — У нас есть еще и не такие радостные вести…
Кратко изложив свои соображения по сложившейся ситуации, генерал, наконец, перевел дух и расстегнул ворот рубашки, ослабив заодно и узел галстука.
Президент некоторое время молчал, осмысливая сказанное.
— То есть вайны требуют себе «золотой мост»?
«Хм, оказывается, он неплохо знает историю!» — промелькнула в голове мысль. Но вслух он сказал совсем другое:
— Скорее, они соглашаются на перемирие. Согласны сдать нам оборудование и тяжелое вооружение в обмен на предоставление им возможности отступления.
— Почему, кстати, они на это пошли?
— Суша… Как мы знаем, она не представляет для них особенного интереса. Русские, кстати, подтвердили, что гибель на сухой земле для них унизительна. В этом нет славы и почета.
— Даже так? Хм… Сколько их?
— Около шестидесяти человек. Из них — почти два десятка раненых.
— А сколько же тогда у них убитых? Если они вообще есть…
— Изначально там присутствовало более ста человек. Включая, кстати, и граждан США…
Глава государства ошеломленно замолчал.
— Но… ведь русских было всего… шестеро?
— Да. И один наш спецагент Министерства энергетики. Мой русский коллега, кстати, высказал вежливое недоумение таким фактом нарушения достигнутых между нами договоренностей.
