В крови Хохлова шел невероятно быстрый процесс разрушения. Количество белых кровяных шариков падало, и достигло 700, вместо нормального 7000. У него взяли пробу костного мозга, и анализ показал, что большинство кроветворных телец было мертво. Началось отмирание слизистой оболочки рта, горла и пищевода. Ему стало трудно есть, пить и даже говорить. Знаменитый немецкий профессор заподозрил, что он был отравлен таллием, очень редким токсическим металлом. Однако применение противоядий не дало результатов. Хохлова перевезли в американский военный госпиталь во Франкфурте. Госпиталь охранялся, и проникнуть посторонние туда не могли. Шесть американских врачей начали борьбу за его жизнь. Прибыло также несколько крупных специалистов для консультаций и исследований. Во Франкфурт спешно доставлялись новые лекарственные препараты. На протяжении недели врачи боролись за жизнь Хохлова. Постепенно квалифицированное лечение и воля Хохлова вернули его к жизни. Тем не менее врачи не смогли поставить ему точного диагноза. Позднее, в Нью-Йорке, знаменитый американский токсиколог нашел ответ. Хохлов был отравлен таллием. Предварительно таллий подвергли сильному радиоактивному излучению, вследствие чего металл стал распадаться на мельчайшие частички. Попавшие в тело с пищей радиоактивные частицы продолжали распадаться и поразили организм смертельной дозой радиации (147). Бывший диверсант и террорист выздоровел, учился, стал преподавателем, а затем и профессором одного из университетов США.
20 декабря 1975 г. оперативными сотрудниками КГБ в Вене был похищен и погиб перебежавший на Запад и работавший на ЦРУ бывший морской офицер Николай Артамонов. Ясность в историю его похищения и гибели внес бывший начальник управления «К» ПГУ КГБ Олег Калугин. «Перевербованный» в США советским разведчиком, Артамонов прибыл в Вену на встречу с новым куратором от КГБ (Калугиным). Однако в КГБ возникли подозрения по поводу правдивости поступавшей от него информации. Под благовидным предлогом его удалось заманить в Вену, куда он прибыл вместе с женой в сопровождении сотрудников управления безопасности ЦРУ. Все они остановились в гостинице «Бристоль». Под наблюдением сотрудников ЦРУ состоялись две встречи Артамонова с сотрудниками разведки КГБ и никаких подозрений они не вызвали; ни Артамонов, ни американцы не заметили ничего подозрительного. Вечером 20 декабря Николай отправился на встречу с нелегалом КГБ, которая должна была состояться в другом районе города. Недалеко от американского посольства его ждали оперативники Козлов и Курышев. Они предложили ему сесть в машину. О том, что произошло дальше, рассказал в своих мемуарах Калугин, который непосредственно руководил операцией: «В машине ему набросили налицо маску с хлороформом, сделали усыпляющий укол для гарантии и повезли в сторону чехословацкой границы. Однако обнаружили, что он, не выдержав стресса, скончался от острой сердечной недостаточности. Смерть констатировал словацкий врач, которого пригласили через пограничников. Труп был доставлен на спецсамолете КГБ в Москву. Похоронили его под латышской фамилией на одном из московских кладбищ».
Однако есть основания полагать, что причиной его смерти была не сердечная недостаточность, а большая доза хлороформа. За руководство и участие в операции по захвату и «доставке» в СССР Николая Артамонова Олег Калугин был награжден орденом Красного Знамени. В мемуарах А Соколова изложена иная версия смерти Артамонова. Соколов обвинил Калугина в преднамеренном убийстве двойного агента Артамонова, который якобы мог раскрыть причастность самого Калугина к секретной работе на спецслужбы США (148).
Широкую известность получило убийство в Лондоне в 1978 г. журналиста-диссидента Георгия Маркова, активно выступавшего против коммунистического режима в Болгарии. Судоплатов пишет, что Маркова убили «с помощью яда, полученного в Спецлаборатории, которую раньше возглавлял Майрановский. Марков погиб от укола зонтиком, изготовленным в этой лаборатории» (149: 334). Незадолго до этого события секретная лаборатория № 12 КГБ, преемница Лаборатории № 1, была переименована в Центральный научно-исследовательский институт специальных технологий КГБ при Оперативно-техническом управлении КГБ, находившийся в непосредственном подчинении председателя КГБ Андропова. Болгарской секретной службе «Дыржавна сигурност» было передано специальное оружие — зонтик с отравленными ампулами. В качестве яда был выбран рицин. Операция находилась под непосредственным контролем руководителя Первого главного управления КГБ генерала Владимира Крючкова, позже председателя КГБ и участника августовского путча 1991 г. (150).
По словам бывшего генерала КГБ Олега Калугина, в 1978 г. руководившего советской контрразведкой в Лондоне и соответственно причастного к убийству Маркова, это была третья попытка убить Маркова. Сначала была использована мазь, которая должна была убить журналиста через один-два дня — вскрытие констатировало бы смерть от сердечного приступа. Затем яд был добавлен агентом в стакан с напитком, приготовленным для Маркова, однако только укол зонтиком с рицином сделал свое дело.
Сотрудники ВЧК-ОГПУ-НКВД по приказам вождя тайно убивали не только белогвардейцев, троцкистов и предателей-перебежчиков. Они могли тайно казнить и неугодного вождю правителя другого государства.
Так произошло, например, с генерал-губернатором четырех провинций Северо-Восточного Китая, командующим сухопутными и морскими силами Китайской Республики маршалом Чжан Цзолинем. Поводом к ликвидации Чжан Цзолиня послужила проводимая им антисоветская политика, провокации на Китайско-Восточной железной дороге, а также военные неудачи наших союзников в Китае. 4 июня 1928 г. поезд, в котором ехал Чжан Цзолинь, был взорван (Хуангутуньский инцидент). В результате взрыва Чжан Цзолинь был смертельно ранен и через несколько часов скончался в госпитале. Кроме него, во время взрыва погибли еще 17 человек, в том числе и генерал. Взрыв долгое время приписывали делу рук японской разведки, однако в 2001 г. были опубликованы материалы о том, что операция по устранению Чжан Цзолиня была проведена советской разведкой, а организаторами акции были Наум Эйтингон и резидент военной разведки в Шанхае Христофор Салнынь (151:398); (152).
Разработанный Салнынем первоначальный план предполагал ликвидацию Чжан Цзолиня взрывом мощной мины в его дворце в Мукдене. Пронести мину во дворец, установить ее в апартаментах маршала и поставить часовой механизм на ночное время должны были агенты Салныня в музыкальном оркестре, который давал там концерт. Доставить мину в Маньчжурию было поручено сотруднику разведки Бурлакову, который 24 сентября 1926 г. с документами на имя Ивана Яковлевича Шугина прибыл на железнодорожную станцию «Пограничная», где должен был передать мину агенту Салныня Медведеву, служившему в полиции КВЖД. Однако Медведев находился под наблюдением спецслужб Чжан Цзолиня и, заметив его контакт с одним из советских пассажиров, полицейские обыскали вагон, обнаружили мину и арестовали Бурлакова, Медведева и его помощника Власенко.
Официальные советские власти незамедлительно отреклись от Бурлакова, назвав его «белобандитом», а подготовку покушения на Чжан Цзолиня свалили на эмигрантов, хотя этому мало кто поверил. Летом 1927 г. харбинский суд приговорил участников покушения к заключению в каторжной тюрьме, где Бурлаков более двух лет находился в одиночке, закованный в кандалы. На свободу Бурлаков, Медведев и Власенко вышли лишь 14 апреля 1930 г., когда их обменяли на пять китайских офицеров, взятых в плен во время боев на КВЖД (153). После провала плана со взрывом бомбы во дворце был реализован план подрыва поезда.
