Ерш промолчал. Солнце стало припекать сильнее, и Ерш отодвинулся от окна.
– Ладно, – сказал Артем. – Надо поглядеть, что есть…
Артем запрыгнул на кровать, наступил на спинку, а с нее перебрался на шкаф, подпирающий дверь, сел, снял с пояса топор и врубил его в потолок.
К моему удивлению, потолок оказался не очень крепким, что-то вроде фанеры или толстого картона, лезвие топора вошло в материал целиком, а на Артема просыпалась толченая известка и пыль.
– Посмотрим…
Артем ударил в потолок еще раз, пробив дыру размером с голову.
– Поглядим…
Топорик был небольшой, однако действовал им Артем достаточно убедительно, в несколько следующих ударов он прорубил в потолке неровное овальное отверстие, после чего встал на шкаф и пролез на чердак.
Ерш поежился и снова убрался в щель между окном и комодом, а я решила посмотреть, что там есть наверху, и тоже вскарабкалась на шкаф, а потом и на чердак.
Артем сидел на балке в нескольких метрах от меня и опять рубил в потолке дыру; я не стала спрашивать его, что он делает, пусть рубит, Артем человек опытный, придумает…
На чердаке было душно и пыльно, у меня немедленно засвербело в носу и зачесались глаза, и я направилась к люку, ведущему на крышу, он оказался открыт; я поднялась по лесенке и выбралась на воздух.
Обзор отсюда открывался гораздо лучший, чем из окна спальни, высота, на которой я находилась, позволяла не видеть носителей, только пейзажи, которые действительно были хороши. Я поймала себя на мысли, что жизнь – поразительно странная штука. То есть не просто поразительная, а поразительная категорически; еще некоторое время назад, буквально пару часов назад, нас пытались разорвать зараженные МОБом, а сейчас я сижу на крыше и любуюсь видом, при этом зная, что долго здесь просидеть не удастся. И странно. И прямо напротив сидит на отмели черная субмарина.
Отсюда, с крыши, видно много брошенных кораблей, некоторые лежат у берега – на боку или килем вверх, некоторые напротив, далеко в море, в полузатонувшем состоянии, так что на поверхности торчит лишь корма или мостик, а поблизости от брекватера завяз контейнеровоз, огромный, как самостоятельный остров. Да он уже на остров и походил – море намыло вокруг песка, на котором успели прозябнуть убогие кустарники и небогатая трава, и кое-где лежали сивучи, жирные, похожие на куски густого графитового масла. Когда-то они были ценным ресурсом, местное население с удовольствием охотилось на них, используя шкуры для одежды и технических нужд, а из жира вытапливая масло, которым освещались жилища. Сейчас численность сивучей, нерп, равно как и китообразных и других млекопитающих моря, далеко превысила их прежнюю численность. В отсутствие промысла море наполнилось рыбой, и животные, чей рацион эта рыба составляет, размножились; их не смущает то, что планктон, рыба и морские гады, являющиеся основой их питания, радиоактивны, как радиоактивна и сама акватория океана, как радиоактивны течения, радиоактивны айсберги, вулканы, дожди и ветер, это не смущает животных, они не ведают страха и не знают о смерти.
Сам корабль разграблен и разобран, все контейнеры вскрыты, кроме того, в бортах вырезаны значительные прорехи, видимо, снимали оборудование, а выглядит так, словно пытались содрать шкуру. А еще ржавчины много, но все равно красиво, и смотришь, смотришь, и хочется смотреть. Потому что море. Море все меняет, особенно в солнечный день, когда и смерть вдруг начинает выглядеть по-другому.
Море.
До моря было действительно недалеко – между нашим домом и берегом располагались еще два здания, одно – такая же двухэтажка, как у нас, другое невысокое, то ли трансформаторная будка, то ли насосная станция. Двести метров, не больше, если бегом, то меньше минуты. Если бы не носители. Их слишком много, не прорваться.
Можно попробовать их отвлечь, вытянуть на себя. Спрыгнуть на землю и побежать, инфицированные станут преследовать, Артем и Ерш смогут добраться до моря. Я быстро бегаю, Артем хуже, к тому же он не столь вынослив, не то что я. А я могу попробовать, главное, выработать тактику. Допустим, так – сначала к сопкам, потом обратно, к дороге, и потом прорываться к морю. Шанс остаться в живых есть, к тому же у меня еще семнадцать зарядов.
Или попробовать по электрокабелю. Между домами натянут довольно толстый кабель, по нему можно перелезть. Теоретически. То есть я точно перелезу, если закинуть ноги и не спеша ползти головой вперед, до другого дома метров семьдесят…
Кстати, неплохой шанс. Если привязаться к кабелю веревкой или ремнем, то долезть вполне реально!
Я заглянула в люк и позвала Артема. Он показался через несколько минут; с кухонным топором для разделки мяса, с несколькими шнурами от электроприборов, со старой занавеской.
– В кухне ничего полезного нет, – сказал Артем. – Даже пластиковых бутылок.
– Зачем тебе пластиковые бутылки? – не поняла я.
– Ни за чем. Но обычно они всегда есть. А здесь и бутылок не оставили. Отсюда уехали не спеша, собрав все вещи…
Артем плюнул вниз.
– И что?
– Не знаю. Может, их предупредили? Наверняка у них был план на случай чрезвычайной ситуации. Массовая эвакуация, зачистка…
Артем поморщился.
– Я вот что подумала, – сказала я. – Можно попробовать. Я неплохо бегаю…
Артем приложил к губам палец и указал на кабель между домами. Сощурился и стал натягивать перчатки.
– Погоди, вдруг он…
Артем подошел к кабелю, подпрыгнул, зацепился и, быстро перебирая руками, пополз.
– Осторожно…
Повис на кабеле над пустотой, до земли метра четыре. Принялся дрыгать ногами и раскачиваться над головами инфицированных.
– Хорошая мысль. – Артем повис уже на одной руке. – А я не додумался. Отличная идея. Кабель крепкий, должен выдерживать намерзающий лед. Ты справишься?
– Да.
Артем перестал безобразничать и вернулся обратно на крышу.
– Сейчас я спущусь за Ершом, а ты пока сделай страховку, – он вручил мне электрические шнуры. – Сплети две петли, диаметром в метр примерно, ну, на случай, если оборвемся. Ясно?
Я кивнула.
Артем спрыгнул в люк, а я стала плести страховочные петли; провода оказались мягкие, но прочные, я довольно быстро справилась, связав вокруг кабеля две петли, одну чуть побольше. Попробовала, держит.
Появились Артем и Ерш.
– А рюкзак? – спросила я. – Там вода и пшенка…
Артем помотал головой:
– Уходим налегке. Если не успеем, то вода и пшенка нам не понадобятся. Помоги привязать…
Мы стали привязывать Ерша к спине Артема занавеской, она была длинной и крепкой, я посадила Ерша на закорки к Артему и примотала на два узла. Должна сказать, что получилось смешно: Артем стал похож на старушку, нелепая фигура в нелепом мире. Хорошо хоть Ерш не тяжелый, килограммов пятнадцать от силы, Артем справится. Артем…
