— Откройте!
Пробка поддалась с трудом. Но когда Кейн смог извлечь ткань, из неё выкатились три сверкающих шарика.
— Боже! — в почтительном благоговении и страхе выдохнул Лоренс. — Я всё-таки дожил, чтобы увидеть такое!
У Кейна на ладони лежали три прекрасные жемчужины.
Глава 10
Нет на карте
«Если, кто-то скажет тебе, что весь мир открыт, назови этого человека глупцом»
Из вахтенного журнала Дату Кумза
— Трижды девять — двадцать семь, — произнёс Ван Блеекер. — двадцать семь таких!..
— Двадцать семь? — Кейн смотрел на жемчужины. — Но их только три.
— Вы не понимаете, — вмешался Лоренс. — Это ловец с Борнео, там очень суеверные люди. Каждую девятую найденную жемчужину они кладут в бутылочку с двумя зёрнами риса, а пробку делают из кости пальца человека. После соответствующих заклинаний жемчужины должны превратить рисовые зёрна в другие жемчужины такой же ценности. Так что если этот человек придерживался древних обычаев, три жемчужины в бутылочке означают, что он нашёл по крайней мере двадцать семь их. А для этого требуется богатое и практически нетронутое поле.
— Остаётся вопрос, откуда он взялся, — вставил Сэм.
— Есть здесь поблизости острова?
— Обозначенных на карте нет. Фельдер, сколько он мог прожить с такой раной?
Стройный смуглолицый молодой офицер раздражённо пожал плечами.
— Как можно сказать, капитан? Эти туземцы очень выносливы. Кровь на повязке засохла, и он, должно быть, уже умер, когда наши моряки добрались до него. Три часа, может, четыре с того времени, как его подстрелили. И кто знает, прямо ли он с жемчужного поля? Он мог привести жемчужины издалека несколько месяцев назад.
— Думаю, нет, — прервал Кейн. — Он пытался уйти от кого-то — прошлым вечером. Его ранили, но он добрался до шлюпки и отплыл. Могло его сюда привести течение?
Ван Блеекер склонился к торопливо развёрнутой карте. Фельдер заразился возбуждением и делал быстрые расчёты.
— Здесь проходит течение, сэр, — сказал евроазиат. — Юго-восточное…
Ван Блеекер вонзил острия циркуля в карту.
— Попробуем на юго-восток… Но осторожно, ясно? Фельдер, откройте оружейный ящик и раздайте оружие. Мне вовсе не хочется разделить судьбу этого бедняги.
«Самба» изменила курс. На палубе матросы заворачивали в холст и зашивали жалкое тело ловца. Когда они закончили, Ван Блеекер прочитал над узким свёртком слова погребальной службы. И когда тело ушло в зелёную глубину, Кейн испытал странное одиночество. Вероятно, они никогда не узнают ни имени, ни прошлого этого мертвеца; он останется лишь записью в судовом журнале, чтобы можно было сообщить властям, когда «Самба» придёт в порт — если когда-нибудь она туда придёт.
Но почему ему в голову пришла такая мысль? У «Самбы» не было никаких причин попасть в беду. Она хорошо вооружена, на ней опытный экипаж. «Самба» выстоит против любого корабля, бороздящего эти воды: ведь вражеские подводные лодки и эсминцы здесь больше не курсируют. Война закончена. Вот только эти раны… Пулемёт не оружие мирных людей.
— Земля! — послышался крик вперёдсмотрящего, и пассажиры с матросами высыпали на палубу.
Кейн поспешил на мостик и обнаружил, что все свободные от вахты матросы выстроились у правого борта; те, кто успел прихватить бинокли, держали их у глаз.
— Я ничего не вижу! — американец был явно разочарован. Лоренс передал ему бинокль.
— В ту сторону. Сейчас это просто линия поперёк воды.
Но линия эта постепенно становилась всё выше, пока не превратилась в неровную гору, встающую из моря. «Самба» осторожно продвигалась вперёд на малой скорости. Ван Блеекер не хотел напороться на не обозначенный на карте риф. Потому что и этой горы в море не оказалось ни на одной из карт которые по такому случаю вытащили из папок и ящиков.
Несколько Человек возились у одной из шлюпок, ещё Кейн увидел, как трое прошли по палубе, неся ручные пулемёты и патроны. На носу стоял Фельдер, и его отчётливые сообщения о глубине дна легко слышались на мостике.
Наконец Ван Блеекер с решительным видом опустил бинокль.
— Я бы сказал, частично коралловый, частично вулканический остров. Это означает, что возможна лагуна. Мы остановимся здесь и пошлём лодку к подветренному берегу, может, там найдётся проход. Немедленно отдавай приказ, — бросил он через плечо своему первому помощнику смешанного малайско-китайского происхождения.
— Пусть держатся в стороне от суши, только сделают промеры и найдут удобное место для якорной стоянки.
Помощник коснулся козырька и исчез. Спустили лодку, в неё погрузились матросы. Кейн направился к своей каюте и обнаружил, что Сэм уже опередил его. Он доставал свой «рейсингс».
— Ожидается вооружённое сопротивление?
Сэм покачал головой.
— Готовлюсь на всякий случай. Сам видел, что получил этот ловец. Мне бы не хотелось такого же. Гора вся покрыта джунглями. Не мешало бы прикрыть заградительным огнём высадку.
Кейн улыбнулся.
— И где же ты возьмёшь для этого пушки? Нет, мы всё сделаем не так грандиозно…
— Мне никогда не нравилось бродить по джунглям. Вероятно, мы пойдём в первой волне?
— Да, настоящие ударные части. Но только фруктового салата
[17]
на грудь за это не повесят.
— Кому нужна боевая звезда, если можно получить одну из таких жемчужин? — возразил Сэм. — Всё готово? Тогда пошли.
Они вернулись на мостик. Но Лоренс оказался там раньше — в поясе из кожи ящера, который ему подарил Хорнховен, с «люгером» в кобуре. А когда он повернулся, под тканью рубашки, обтянувшей плечи, ясно обрисовалась выпуклость. Кейн вторично взглянул на этот красноречивый бугор. Нож в ножнах на шее. Кинжал, с которым расстался Хорнховен, теперь удобно устроился на груди Лоренса. Нож на шее. Это много говорит о человеке, выбравшем такое оружие. Лоренс не шутил, когда говорил, что такая работа ему хорошо знакома.
Теперь оставалось только ждать возвращения лодки и рассуждать, почему эта зелёная гора не оказалась на картах.
— Может, выскочила недавно? — предположил Кейн.
— Тут ведь есть и вулканические острова.
— Поросшие такой растительностью? — усмехнулся Лоренс. — Конечно, это вулканический конус. Но следов недавних извержений нет, вокруг три коралловых рифа. Нет, он давно здесь стоит. Просто он в стороне от регулярных торговых маршрутов, на нём, вероятно, нет пресной воды и хороших якорных стоянок, вот он и остался прозябать в неизвестности. На берегу не видно ни следа человека.
— Он как будто весь отсюда просматривается: нет места для посёлка, — заметил Сэм. — А вот и лодка возвращается! Теперь мы хоть что-нибудь узнаем…
