Танковые бригады включались в состав корпуса из числа уже сформированных и находящихся в резерве Ставки, мотострелковые бригады формировались заново.
Штатная структура формируемых бронетанковых соединений была более чем странной: мизерное управление корпуса, состоящее всего из 99 человек, предназначалось скорее для координации входящих в него бронетанковых и мотострелкового соединений. Также в танковых корпусах «1-го формирования» первоначально отсутствовали разведывательные, «связные» и тыловые подразделения.
Уже в процессе формирования первых бронетанковых корпусов их структуру стали изменять. Директивой НКО № 724485сс от 15 апреля 1942 года в состав корпуса была введена третья танковая бригада той же «смешанной» организации, как и две первые. Теперь в тк уже всего насчитывалось 150 танков: 30 КВ, 60 Т-34, 60 Т-60. Также в апреле 1942 года директивой заместителя НКО № Орг./I/2303 в состав танкового корпуса и мотострелковой бригады корпуса по штату № 04/218 была введена инженерно-минная рота численностью 106 человек.
Качество выпускаемых советскими заводами танков (а именно ими оснащались в первую очередь формируемые танковые корпуса), конечно, по сравнению с довоенной продукцией сильно снизилось. Но за счет мощной брони и вооружения аналогичную германскую бронетехнику мы пока превосходили.
Достаточно болезненной проблемой, затрудняющей использование крупных бронетанковых соединений и даже частей Красной Армии, стало отсутствие на танках радиостанций.
До начала войны радиотехническая промышленность Советского Союза выпускала для бронетанковых войск за один месяц около 400 радиостанций семейства 71-ТК разработки 1931 года для установки собственно на танки (последняя версия — 71-ТК-3 образца 1939 года) и 5–10 радиостанций РСМК для управления штабов танковых дивизий и механизированных корпусов. Так как в предвоенное время радиооборудование устанавливалось лишь на командирских машинах (10–20 % от общего выпуска танков), такое количество радиостанций вполне удовлетворяло потребности бронетанковых войск в мирное время. Тем более, на маневрах прекрасно обходились и флажками.
Разработанная в 1939–1940 годах современная радиостанция КРСТБ (Кварцевая Радиостанция Танкового Батальона) к 22 июня 1941 года в основном по техническим причинам так и не была освоена промышленностью.
В ходе войны, когда стало ясно, что радиостанции должны стоять на всех без исключения танках, выявилась полная неспособность нашей промышленности обеспечить бронетанковые заводы подобной продукцией.
Положение усугублялось еще и тем, что в первые же дни войны вместо расширения началось свертывание производства танковых радиосредств: завод № 197 прекратил мелкосерийный выпуск радиостанций РСМК, а единственный цех завода № 203 (выпускавший подобную продукцию) полностью свернул производство радиостанций 71-ТК-3. Начавшаяся эвакуация предприятий, производящих танковое радиооборудование, поставила «окончательную точку» на возможность возобновления производства. В результате этого фактически с августа 1941 года и до середины 1942 года выпуск радиооборудования был прекращен, и танки поступали на фронт без радиостанций. Какие-то машины можно было радиофицировать с помощью демонтированных с разбитых или учебных танков радиостанций, но в целом это проблему не решало.
Обеспечить выпуск потребного количества весьма трудоемких в производстве танковых радиостанций типа КРСТБ или даже 71-ТК-3 в это время было невозможно, и поэтому необходимо было найти соответствующую «радиостанцию-заменитель», не требующую для изготовления больших затрат труда и дефицитных материалов.
Был найден достаточно оригинальный выход — в качестве заменителя наиболее подходящей оказалась авиационная радиостанция РСИ-4. В короткие сроки были произведены испытания работы радиостанции, и после небольших переделок радиостанция РСИ-4 в качестве танкового варианта была запущена в производство под индексом 9-Р. Выпуск подобных радиостанций был начат в марте 1942 года на заводе № 203, эвакуированном в г. Сарапул.
В начале 1942 года, по решению правительства, на завод № 210, эвакуированный из Ленинграда в Омск, было возложено производство радиостанций КРСТБ под маркой 10-Р.
Подобные радиостанции, прежде всего 9-Р (так как 10-Р запускали в производство целый год и больших масштабов выпуска не добились) должны были устанавливаться на все танки КВ и Т-34, а также на командирские Т-70. Но недостаток электроэнергии для производственных нужд и перебои в снабжении завода умформерами, радиолампами, микрофонно-телефонными гарнитурами и другими комплектующими позволили удовлетворить потребности производства лишь на 40–50 %.
Танковая радиостанция 9-Р предназначалась для обеспечения двухсторонней радиотелеграфной связи между отдельными танками, танковыми подразделениями, а также со взаимодействующими частями других родов войск. При работе на полную штыревую антенну (4 м) обеспечивалась двухсторонняя связь телефоном между двумя движущимися танками на расстояние 18 км. Во время стоянки с заглушенными моторами дальность связи возрастала до 25 км.
Если сравнивать нашу дуплексную (передача на разных частотах) радиостанцию 9-Р с германскими симплексными (передача на одной частоте) аналогами, например, FuG 5, то кажется, что параметры обеспечения связи нашей радиостанции значительно выше немецких. Но «дьявол кроется в деталях». Особенность вражеских радиостанций — отсутствие необходимости в настройке приемника при вхождении в связь, а также подстройке его в процессе работы. Вообще более высокая частота работы радиостанций, например передачи FuG 5: 27,3–33,3 Мгц — против 9-Р: 4–5,625 Мгц обеспечивают более уверенный прием, но меньшую «дальнобойность»: 2–4 км — против 18–25 км. Функции передачи донесений из штабов выполняли у немцев в 1942 году особые командирские танки, оснащенные в зависимости от задач специальными радиостанциями: FuG 6 (6–8 км), FuG 13 (FuG 6 с двумя приемниками), FuG 7 (10–50 км) и FuG 8 — с мачтой (50 км). У нас же особых командирских танков Т-34К были считаные единицы, и выпускали ли их весной 1942 года, был большой вопрос. Также немцы утверждали, что значительная часть нашей бронетехники из комплекта 9-Р (или другое название: РСИ-4(Т)) оснащалась только приемником. Таким образом, достаточно было вывести из строя командирский танк, и вся и без того «куцая» система оперативного управления мгновенно разрушалась. Но в целом радиостанции на «тридцатьчетверках» и КВ «весенних» серий 1942 года было очень мало.
Британские танки оснащались известной радиостанцией № 19, с двумя штыревыми антеннами, но в 1942 году на фотографиях техники ленд-лиза штыри «19-й радиостанции», так же, как и антенну, американской SCR-508, можно увидеть очень редко: или в этот период бронетехника союзников поставлялась к нам нерадиофицированной по нашей же просьбе (чтобы поставить единые отечественные, полностью сопрягаемые друг с другом радиостанции. — Примеч. авт.), или (что ближе к истине) радиостанции снимали у нас, чтобы использовать их для иных целей.
Подводя итог, следует сказать, что организация системы управления в боевых условиях в наших бронетанковых частях и соединениях из-за отсутствия средств радиосвязи значительно отставала от немецкой, была более неповоротливой и инертной. За предвоенные промашки опять приходилось платить человеческими жизнями.
