В результате проявленной советским командованием выдержки немцам не удалось расширить пробитые бреши в обороне фронтов Западного направления. Для этого им необходимо было сначала сломить сопротивление частей Красной Армии в районе Ельни и на реке Сож. Для такой операции ни у фон Бока, ни у Гудериана уже не хватало сил. Пробыв два дня в районе Ельни, Гудериан воочию увидел, как под усилившимся натиском советских войск его солдаты были вынуждены покидать свои позиции. Тем не менее он выдвинул план нанесения удара на Москву своими танковыми корпусами из района Рославля в обход Ельни.
11 августа командование группы армий «Центр» было официально извещено, что план генерал-полковника Гудериана (о наступлении на Москву) отклоняется как «совершенно неудовлетворительный», а главные ударные силы группы поворачиваются на юг с целью выхода в тыл Юго-Западного фронта. Командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал фон Бок счел благоразумным «согласиться с отменой плана», однако недовольный Гудериан ответил угрозой эвакуировать плацдарм у Ельни, «который сейчас не приносит пользы и лишь является постоянным источником потерь». Однако для главного командования сухопутных войск Германии (ОКХ) это было неприемлемо.
Пока командующие армиями группы «Центр» вели бесконечные споры по поводу направления дальнейших ударов, на советско-германском фронте произошло два события, которые окончательно похоронили планы немедленного марша на Москву. Во-первых, наступление на Ленинград, начавшееся вскоре после совещания в Борисове, натолкнулось на упорное сопротивление Красной Армии. 2–14 августа командование Северо-Западного фронта нанесло контрудар под Старой Руссой и заставило немецкие части отступить. В результате командующий 3-й танковой группой генерал-полковник Гот был вынужден спешно перебросить со смоленского направления на помощь командующему группой армий «Север» генерал-фельдмаршалу фон Леебу еще один танковый корпус, и таким образом группа армий «Центр» лишалась еще трех моторизованных дивизий, абсолютно необходимых для крупномасштабных операций. С уходом танковых корпусов на север и юг силы группы армий «Центр» заметно ослабли, и через 10 дней (28 августа) фон Бок пожалуется начальнику штаба сухопутных войск (ОКХ) генерал-полковнику Гальдеру, что «…возможности сопротивления войск его группы армий подходят к концу. Если русские будут продолжать наступательные действия, то удержать восточный участок фронта будет невозможно».
В начале августа 1941 года германским войскам противостояли силы Западного, Центрального и Резервного фронтов, подчинявшихся командованию Западного направления, которое продолжал возглавлять Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко. Он же с 29 июля выполнял обязанности командующего Западным фронтом, хотя, по воспоминаниям генерал-лейтенанта А. И. Еременко, последний был отозван в Ставку для нового назначения только 2 августа. Центральным фронтом с 7 августа 1941 года стал командовать генерал-лейтенант М. Г. Ефремов, который сменил генерал-полковника Ф. И. Кузнецова, отозванного в Ставку для назначения командующим Отдельной Приморской армией в Крыму. Резервным фронтом продолжал командовать генерал армии Г. К. Жуков.
На московском направлении основные события первой половины августа развернулись в полосе Центрального фронта, образованного еще 24 июля 1941 года. Фронт был образован с целью обеспечения стыка Юго-Западного фронта с Западным. Войска 5-й армии Юго-Западного фронта вели тяжелые бои с основными силами 6-й немецкой армии и уже не могли справиться с этой задачей самостоятельно. В состав Центрального фронта вошли 13, 21-я, а затем и 3-я армии. Несмотря на образование нового фронта, положение на этом участке продолжало оставаться тяжелым, ибо здесь действовала главная ударная сила группы армий «Центр», и в этом направлении в начале августа были повернуты 25 дивизий этой группы, в том числе 6 танковых и моторизованных. Они наносили удар на юг с целью выхода в тыл Юго-Западному фронту, остановившему наступление группы армий «Юг» на рубеже Днепра. 8 августа при поддержке крупных сил авиации перешли в наступление соединения Гудериана, а 12-го их поддержала 2-я полевая армия генерала Вейхса.
Войска генерала М. Г. Ефремова не смогли сдержать столь мощного танкового удара и под угрозой охвата превосходившими силами противника начали отходить. Обстановка начала резко ухудшаться. Если 7 августа линия этого фронта проходила через населенные пункты Кричев, Нижний Быхов, Озаричи, Птичь и сохраняла устойчивость, то с 10 августа правое крыло (13 А), а затем и центр (21 А) под ударами противника начали отходить на восток и юго-восток на линию Погар — Клинцы — Гомель. Левое крыло фронта (3 А), опираясь на Мозырский укрепленный район, пока удерживало свои позиции.
Отход происходил в сложных условиях. Один из полков 61-й стрелковой дивизии, а также управление корпуса с корпусными частями оказались в окружении в районе населенного пункта Святое. Командир 63-го стрелкового корпуса генерал-лейтенант Леонид Григорьевич Петровский лично возглавил авангардные подразделения, пробившие брешь в кольце окружения; в результате указанные части вышли в район станции Сантиновка. Однако к этому времени кроме малого кольца, о котором шла речь, немецким войскам удалось замкнуть более широкое, в котором оказались обе стрелковые дивизии корпуса, входившие в его состав в то время (61-я и 154-я), его артиллерия и штаб. Основные силы корпуса оказались в «клещах» в районе юго-восточнее Жлобина к 16 августа. Генерал Л. Г. Петровский решил выходить из окружения и поставил всем частям конкретные задачи. Им предстояло ночью атаковать противника и разомкнуть «клещи». Нельзя не привести один пункт из этого приказа, который наилучшим образом характеризует комкора-63 и методы его руководства.
«Всему начсоставу вне зависимости от званий и занимаемой должности — в период ночной атаки и вплоть до соединения частей корпуса с основными силами Красной Армии находиться в передовых цепях, имея при себе эффективное оружие. Задача — объединять вокруг себя красноармейцев и начсостав и вести их на Губичи»
[48].
Воодушевляя воинов личным примером, Леонид Григорьевич пал смертью героя во время прорыва вражеского кольца 17 августа 1941 года. Вот что рассказывал об этом бывший командир 154-й стрелковой дивизии Я. С. Фоканов:
«16 августа 1941 года генерал-лейтенант Л. Г. Петровский прибыл ко мне, на командный пункт дивизии, в район станции Хальч, юго-восточнее города Жлобина, где мне и командиру 61-й стрелковой дивизии поставил задачи идти на прорыв вражеского окружения. Время прорыва было назначено на 03.00 утра 17 августа. По решению генерал-лейтенанта Л. Г. Петровского, штаб корпуса и он сам должны идти на прорыв с 61-й дивизией.
Согласно его приказу 154-я дивизия (впоследствии — 47-я гвардейская) начала прорыв ровно в 03.00 17 августа. В это время ко мне прибыл начальник штаба корпуса полковник А. Л. Фейгин и передал приказ Петровского явиться к нему.
Оставив у себя в резерве батальон связи, саперный батальон, батарею противотанкового дивизиона, я пошел искать Петровского. Когда я нашел его, он сообщил мне, что выход 61-й дивизии обеспечен, и он будет находиться с моей дивизией. К тому времени основные части 154-й дивизии, прорвав кольцо окружения, продвинулись километров на шесть. Обеспечивая их выход с тыла с оставшимися в резерве подразделениями, мы шли с Леонидом Григорьевичем от станции Хальч до деревни Рудня — Барановка. В это время кольцо окружения вновь сомкнулось, и нам пришлось прорывать его еще раз.
