— Задача-минимум?
— Псков, товарищ Сталин. И усиленные бомбардировки Прибалтийской железной дороги. Но, товарищ Сталин, если дойдём до Пскова с этой стороны, то дальнейшее продвижение практически неминуемо! А Ленинградский и Волховские фронты своей активностью свяжут фон Кюхлера и не дадут ему возможности отвести значительное количество войск в тыл.
— Товарищ Жуков, что вы думаете?
— Если бы я был против проведения, я бы уже высказался. И, товарищ Сталин, я снимаю свои возражения по Курску в отношении генерала Титова. Сегодня я вылетаю в Киев. Через три дня начало Днепровско-Карпатской операции трех Украинских фронтов. Но, надеюсь успеть к началу этой операции.
— Я вас понял, товарищ Жуков. Не буду вас задерживать. Вы, товарищ Титов?
— Занимался формированием выделенных мне сил и средств.
— Вам ещё два дня на это. Дальше будете действовать по моим указаниям. Тоже свободны.
— Есть, товарищ Сталин. — «Вот это темпы работы!» — пронеслось в голове.
Кстати, из всех организаций, в которых пришлось работать за две долгие жизни, самой результативной и организованной была Ставка Верховного Главнокомандующего. Люди были подобраны так, что я никогда не слышал: «извините, товарищ…., я не успел, я забыл, я болел, поэтому…» Всё, что было необходимо для нормального планирования операций любой сложности и любого масштаба, решалось в течение одних-двух суток. Были собраны действительно лучшие специалисты-профессионалы. «Лишних» людей не было. Новички, вроде меня в 43-м году, быстро втягивались в работу и привыкали: и к бешеному темпу, и к высочайшей ответственности, и к общей высокой результативности.
6
Выйдя из ставки, я сел в машину, в которой меня ожидал Валентин Иванович, и поехал в Чкаловское. Меня ожидала встреча с командирами полков, постановка задач, налаживание связи и взаимодействия. Встреча прошла достаточно гладко, если не считать вмешательство Новикова и Василия Сталина в конце встречи. Все прибыли вовремя, хотя добирались из разных мест. Самым недовольным выглядел Покрышкин. Его, за месяц до этого, вызывали в Москву. И он, с трудом, отбился от назначения на должность начальника Управления Высшими Военными Учебными Заведениями ВВС, на которую его «сватал» Новиков. Не без злого умысла, как я понимаю. Покрышкин, как и многие в ВВС, недолюбливал «Яки» и всё, что с ними связано. На встрече с Яковлевым говорил только о недостатках его машин. Так как популярность Покрышкина, после выхода в свет «Наставления по тактике ВВС на участке общевойского фронта», резко возросла, то Новиков и Яковлев попробовали избавиться от неугодного, засунув его на должность, где в основном разбираются аварийные ситуации и катастрофы. И где сгнобить человека, как «два пальца об асфальт». Александр Иванович считал вызов в Москву продолжением «осеннего банкета». О чём он заявил ещё на поле аэродрома возле горячей «кобры». Мы уселись в тактическом классе второй эскадрильи НИИ ВВС. Я зачитал приказ Ставки.
— Оба на! Вот это да! — это был общий ответ всех на услышанное. Единственным человеком, который сохранял хорошо видимое спокойствие, был Дима Макеев.
— Командир, 14-го гиап готов выполнить любое задание. Ты же знаешь!
Холодов, наоборот, волновался. Его худое лицо выражало беспокойство и недоумение:
— Товарищ генерал-полковник! Это не тот 434-й полк, который вы знали! Слишком многих уже нет, полк пополнили, но молодыми лётчиками. Нам постоянно меняют технику, замучались переучиваться.
— Сейчас что в полку?
— Ла-5ФН. Новые, меньше месяца, как переучились. Трехбаковые, на них не потанцуешь! 47 минут полётного времени.
— А у меня старые «Кобры», вот-вот на переформировку! — вставил Покрышкин. — Но только не серию «Ку-Ку».
Майор Арсеньев, командир транспортного полка, сказал, что у него новые C-47, лендлизовские, технических проблем нет, но много молодых лётчиков.
В общем, ударной дивизии не получалось.
— Так, всё понял! Иван Михайлович, готовь список лётчиков, которых хотел бы привлечь в полк. Пошли инженера полка в Энгельс, пусть подбирает два комплекта И-185н-71фн. Приказ получит у меня на Арбате. Всех, кто не соответствует, направляешь в кадры ВВС. Срок — две недели. Александр Иванович! Кому можешь сдать полк?
— Почему сдать?
— Примешь эту дивизию.
— А почему не Макеев?
— А кто «ночниками» будет командовать? У тебя в есть такие?
— Нет, ночников в полку у нас нет.
— Не могу я снять Макеева, и поставить его на дивизию.
— Тогда… Клубов или Речкалов.
— Клубов. Сдавай полк ему. Макеев, готовься принимать ещё одну эскадрилью на «Спитфайрах». Резерв ночников есть?
— 10 человек, и ещё 12 просятся с других полков КБФ.
— Что там по поводу Голубева?
— Он в списке.
— Его и поставишь на эту эскадрилью. Это наши глаза и уши. Проследи, чтобы в неё попали лётчики с немецким языком. Да, ты там три тренажёра нахомячил! Два передать в полки Клубова и Холодова. Иван Михайлович, я в курсе, что вы ночником были, ваша задача освоить то, что делается у Макеева, и готовить лётчиков. К весне две эскадрильи вынь да положь! Александр Иванович, Клубову передайте тоже самое, но, заберёте к себе Володина, командира 2-й эскадрильи 14-го полка заместителем по лётной подготовке. Иначе не справитесь. Он на «кобрах» летал. Я ускорю переброску вам из Красноярска новых Р-63 «Кингкобра».
Тут подошли Новиков и Василий Сталин, и Новиков начал «сватать» Сталина замом к Покрышкину. Минут пятнадцать меня уговаривали и грозили всякими карами, чтобы у Покрышкина был замом Сталин. Я не выдержал, я — «прокололся»!
— Это не 106 гвардейская тульская «парадная» дивизия. Это — дивизия прорыва. Здесь умирать требуется, но задачу выполнить. Пётр, ты где? — вошёл Петя. — Скажи техникам, чтобы готовили наши машины! Так вот, полковник Сталин! Ты — летчик? Зайдёшь ко мне в хвост, возьму!
Василий понял, что я вполне серьёзно готов показать ему, что он ничего из себя не представляет, поэтому перевёл разговор в другую тему. Он остался командовать 9-й иад, но дождался меня на выходе из класса и отозвал в сторону.
— Павел Петрович! Почему вы не хотите, чтобы я был в вашем распоряжении? Что-то личное?
— Да нет, Василий. Я могу вас так называть?
— Конечно.
— Не хочу, чтобы Покрышкину мешали. Такую задачу ещё никто не выполнял. А «сынки» мне не нужны.
— Так в 32-м полку служит Микоян.
— Он — рядовой летчик. Пусть воюет. Если Холодов его оставит. Так что, ничего личного. Только дело.
По ВЧ доложил Сталину о состоянии дел.
— Это плохо, товарищ Бахметьев. Максимально ускорьте приведение дивизии в боеспособное состояние. Срок — пять дней.
