– Ну, вот и добро, – кивнул боярин, сделав вид, что не заметил кручины своего приказчика, и обернулся ко второму.
– Что до тебя, Захар, – поднял голову Коловрат, дожевав кусок мяса и запив его на сей раз квасом, – отправишься ты с той же целью в другую сторону. Посетишь окрестности Пронска, Ижеславля и Белгорода. Соберешь народ, вооружишь помаленьку и лагерем возле Белгорода поставишь ждать до срока.
– Ты прости меня, Евпатий Львович, – уточнил приказчик, – а сколь народу-то надо собрать?
– Макару тысячи полторы-две мужиков надо в ополчение согнать, – ответил, подумав, боярин. – А тебе все три. Или более того даже. Пронские окрестности побогаче будут. Как соберешь, полторы тысячи оставишь под Белгородом и присмотром местных воевод, а две тысячи сюда приведешь. Поставишь их лагерем под Рязанью. У впадения Прони в Оку, только на другом берегу, в лесочке. Чтоб до поры глаза не мозолили. Тебе из воинских людей в помощь сотников Еремея и Белояра дам. Оружие тоже, – частью наше возьмешь, часть на месте дадут.
– Понял, Евпатий Львович, – не стал задавать лишних вопросов Захар, – только дозволь спросить и не гневайся. А чем же такую ораву кормить? Да и долго ли?
– Мужику много не надо, – рассудил боярин, закидывая в рот кусок копченого мяса, – хлеб да вода. Ну, каши с требухой по праздникам. На это князь дал маленько. Да и я подмогну. А вот как долго…
Призадумался Коловрат, умолкнув и глядя в узкое оконце на просыпавшуюся Рязань.
– Про то никто наперед не ведает. Но у вас на сборы войска народного месячишко-то уйдет…
– Если не больше, Евпатий Львович, – вставил слово Макар, яростно набросившийся на разносолы.
– Может, и так, – кивнул боярин, рассуждая вслух, – да пока сюда людей доведешь, разместишь на постой в лесу, хибары соорудишь, ибо зима на подходе, – еще седмица-другая. Думаю, аккурат к тому дню уже и татары о себе дадут знать. Так что, разумею я, больше того срока не выйдет.
Приказчики переглянулись. Ратиша молча допил квас и поставил чарку на стол, глухо стукнув днищем о твердое дерево.
– Наум Ёрш, купец, что с Муромом торгует, позавчера вернулся оттуда, – заговорил вдруг Захар осторожно, – сказывал, что разговоры в Муроме такие же идут. Ихние ратники уже не раз видали татарские разъезды по далеким холмам. Но покуда никто на княжество не покушался.
– Да и купцы Ревякины, что по золотым делам с нами торгуют, тоже на днях оттудова возвернулись, – вспомнил Макар, – вчера только с ними медовуху пили по случаю. О том же говорят.
– Ну, вот вам и ответ, – кивнул боярин. – Дыма без огня не бывает. Месяц, думаю, может, два. Не более нам осталось мирно поживать. Так что трапезничайте и собирайтесь в дорогу.
Приказчики между тем жевали теперь медленно. По всему было видно, что думу уже думали, как быть, позабыв про еду с хозяйского стола.
– А мы с тобой, Ратиша, – вновь напомнил о себе боярин, впервые обратившись к своему верному помощнику, – здесь займемся делами воинскими.
– В Рязани? – уточнил бывалый воин.
– И в Рязани, – опять отхлебнул молока из крынки боярин, – и по окрестностям придется проехаться.
Закончив жевать, Евпатий спросил:
– Перво-наперво нужно тайно собрать опытных воинов, пеших, сотни две. И разместить их в ближнем к Рязани лесу, но подальше от любопытных глаз. Так, чтобы до поры о них никто не сведал, а они, в случае чего, за полдня здесь уже быть могли. Найдешь такое место?
– Вниз по Оке бор есть замшелый и бескрайний. Там не токмо пару сотен, пару тыщ воинов припрятать можно, Евпатий Львович, – ответил бывалый Ратиша, – случалось мне раньше там бывать, оттого ведаю.
– Это хорошо, – сказал довольный Коловрат и уточнил: – Бор твой в той стороне, что за Серебрянкой?
– Там, Евпатий Львович, – кивнул Ратиша, – ежели по крутому склону на Соколиную гору подняться, да с нее спуститься, как раз в полудне пути и начнутся леса замшелые. Там и пешего и конного схоронить можно. Самое засадное место, если в наших краях воевать придется.
– Конных, говоришь? – призадумался боярин, – хорошая мысль. В общем, наберешь две сотни самых толковых пеших воинов и еще сотню конных. Мы их в этом бору припрячем до срока и научим, как из арбалетов стрелять.
На этот раз Ратиша, переглянувшись с приказчиками, вперил непонимающий взгляд в своего хозяина.
– И конных? – не поверив своим ушам, переспросил он.
– И конных, – подтвердил не моргнув глазом Коловрат. – А что? Из лука на полном скаку садить умеют наши всадники не хуже степняков. А если научим из самострела врагов бить, цены им в бою не будет.
– Понял, – поразмыслив над словами боярина, наклонил голову Ратиша, – сделаю.
– На все у тебя седмица, – приказал Коловрат.
Словно припомнив еще что-то, он взмахнул рукой.
– Но сам не поедешь, ты мне здесь нужен, – добавил Коловрат. – Есть кого из воинов толковых послать на это дело?
– Большака разве что послать, – подумал вслух Ратиша. – Бушуй тоже подойдет. Не, лучше Большак. Он молчаливый да толковый. Для такого дела он лучше подойдет.
– Ну, Большак так Большак, – не стал спорить Евпатий, заканчивая трапезу, – пусть людей соберет и ждет нас через седмицу в условленном месте. А прямо сейчас отправляйся в лагерь у стен к моему помощнику Лютобору, которого я покамест оставил тысячей конных ратников управлять вместо себя. Вели к вечеру выстроить всех, кто собрался на сей день, в поле для сшибки. Сегодня же вечером и проверим всех, кто уже научен был степному бою.
– Так там уже сказывают, – заметил осторожно Ратиша, – почти две тыщи набралось.
– Да не может быть, – удивился Коловрат. – Как в объезд кордонов отправлялись, было меньше тысячи.
– Так мы сколько проездили, Евпатий Львович, – пожал плечами Ратиша, – подтянулись воины из других городов по слову княжескому. А Лютобор тайком от воеводы всех к себе в тот лагерь определял.
– Две тысячи, говоришь? – ухмыльнулся Коловрат. – Ну, добро. Научим и две тысячи биться по-новому. Татар все одно больше будет. Князь дозволил. А воеводе Богдану, когда возвернется, уже поздно будет кулаками махать.
Боярин встал, радостно потирая руки. Все гости, поневоле посетившие его спозаранку, поднялись вслед.
– Да, вот еще, Захар – вспомнил вдруг боярин, – по дороге заедешь еще раз к Ваське Волку и накажешь ему еще сотню самострелов изготовить. Монеты сам знаешь где взять.
Захар вздохнул, нехотя припомнив лихого кузнеца, обитавшего в ближних лесах, но смолчал и просто кивнул. А когда гости, озадаченные боярином сверх меры, разошлись, он сам облачился в ездовой ферязь и выехал из терема в сопровождении пары охранников. Этот день Евпатий решил начать с осмотра укреплений Рязани и подготовки города к предстоящей осаде. Благо князь поручил ему еще и эту заботу в отсутствие воеводы.
