Он посмотрел на Захара.
– …вопрос будет. Ты заказ княжеский на копья выполнил? Или не готов еще? Я только что Даромысла повстречал, интересуется.
– Ясное дело, Евпатий Львович, – пожал плечами уязвленный таким предположением приказчик, – давно все готово.
– Ну вот и хорошо. Тогда разыщи княжеского приказчика, – он сейчас по лавкам бродит у Спасских ворот, – и дай знать. Да чтоб без задержек. А потом назад воротись и подготовь четыре подводы да мешков побольше плотных. Две повозки вечером подъедут, из тех, что с собой в Красный брал. Поутру поедем к моему знакомцу на озеро лесное за товаром.
Захар понимающе кивнул.
– И вот еще что, – наклонился к нему боярин. – большой бочонок с золотишком возьми, что в погребе припрятан для такого случая. Расплатиться надобно будет за товар сей. Дорого он мне выходит, но иначе никак.
А потом, словно вспомнив что-то, добавил:
– И еще бочонок малый прихвати на всякий случай. Может, будет у меня к кузнецу этому еще один заказ. Если срастется.
– А людей сколько брать? – уточнил Захар, услышав про золотишко.
– Возьми две дюжины для порядка, – решил боярин, немного подумав, – больше не надо. Не воевать едем…
А отвернувшись в сторону, едва слышно пробормотал себе под нос:
– Пока.
После баньки, перепоручив сына нянькам, разомлевший боярин вдоволь намиловался с женой и отошел ко сну. В глубине души он был даже рад, что Юрий вдруг уехал в Пронск, дав ему небольшую передышку между делами. По всему было видно, что князь поехал обсуждать поход Ингваря в пограничные земли для наведения порядка. Только после событий недавних дней на реке тысяцкий не мог выкинуть из головы ту пряжку в виде золотого петуха. «Неужели Ингварь задумал недоброе, брат ведь, – размышлял внезапно посерьезневший от этих дум Коловрат, сидя утром на постели и натягивая рубаху. – Хотя если ты княжеского рода, то и брат на брата может руку поднять. Немало тому примеров. А тут как назло война впереди. Ой, не к добру все это». И все же он решил не торопиться с выводами и особливо жене пока ничего не говорить, а то напугается еще. Пряжку и в самом деле могли подбросить. Только вот кто?
– О чем задумался, милый? – теплая женская головка легла ему на плечо, прильнув крепко.
Лада села рядом, приобняв его сзади. Коловрат не ответил, ощутив запах ее тела и аромат волос, так манивший его с самой первой встречи. Потом вдруг обернулся, взглянул в бездонные глаза и крепко поцеловал жену. Они еще долго сидели так, лобзаясь, не в силах оторваться друг от друга. Наконец, Евпатий встал с постели, сделав над собой усилие.
– Пора в дорогу, Ладушка, – сказал он, нехотя одеваясь, – дела ждут.
– Надолго ли в этот раз? – нахмурилась уже Лада.
– Да не очень, – улыбнулся Коловрат, затягивая пояс, – денек, может, два. Тут рядом. А потом мне надо явиться пред светлы очи князя Юрия. Он как раз в отъезде сейчас, я дела свои сделаю, а после и повстречаемся.
– А правда, что Евпраксию чуть не убили? – вдруг прямо в лоб спросила Лада, упершись спиной в бревенчатую стенку и скрестив руки на груди.
– О господи, – взмолился Коловрат, уже натягивая любимые красные сапоги, – а ты это откуда сведала? Я сам только вчера вернулся и никому единым словом не обмолвился.
– Земля слухом полнится, – заявила Лада, продолжая сверлить его взглядом, но все же добавила: – Народ на базаре уже вовсю с утра языками чесал. Девки мои дворовые там были, услыхали и мне рассказали.
– Аж с утра? Ну народ, – горько усмехнулся Евпатий, распрямляясь во весь рост. – В одной деревне чихни, в другой уже здоровья желают. Бояре, что ли, переяславские проболтались? Думал, они хоть седмицу сюда не поедут, от страха в городе запершись.
– Не знаю, кто проболтался. А уже вчера новость эта по городу гуляла, – ответила Лада. – Выходит, правда? Она жива хоть?
– Жива, слава богу, – подтвердил Евпатий, посмотрев на жену.
– А сын ее? – не унималась Лада.
– Тоже жив, – успокоил Коловрат, – и сам княжич в порядке. Защитил я их. Только няньки все погибли. Побили их стрелами.
– Так кто же это на вас напасть осмелился посреди нашей земли, что за вороги? – не поверила своим ушам Лада, грозно взглянув на мужа. – Разбойники, что ли, так распоясались?
– Да в том-то и дело, что неясно кто, – горько усмехнулся Коловрат, посмотрев за окно, где занимался новый день, – пустили стрелы и растворились в лесу, как туман. Без следа. Только их и видели. Вот вернется князь, с ним и будем думать, где их дальше искать.
О пряжке и своих подозрениях он решил пока умолчать. На этот раз и Лада промолчала, погрузившись в свои думы. Воспользовавшись заминкой, Коловрат попрощался с ней, поцеловал в щеку и быстро покинул жилище. Но напоследок, не удержавшись, заглянул-таки в комнату к нянькам, полюбовавшись мгновение на спящего сына. Тот сопел себе под боком у дородной няньки, как ни в чем не бывало пуская пузыри. Евпатий бесшумно прикрыл дверь и спустился на двор, прицепив по дороге к поясу меч, который держал до сей поры в руке.
У крыльца его уже ждал целый отряд. Четыре повозки, наваленные доверху пустыми мешками, и три дюжины ратников во главе с Ратишей и верным приказчиком. Коловрат вскочил на подведенного коня, пересчитал взглядом людей и косо посмотрел на Захара.
– Я же сказывал только две дюжины, – проговорил он негромко, – а ты зачем еще одну пригнал?
– Ну, Евпатий Львович, сам посуди, – стал оправдываться хитрый приказчик, – не горшки везем. Лишние люди не помешают в таком деле. Да и Васька Волк этот разбойник натуральный, хоть кузнецом прикидывается. Мало ли что.
– Ну, ладно, – ответил ему Коловрат, смиряясь, – бог с тобой, пусть будет три дюжины. Такое войско со мной, словно на войну собрался. А хотел съездить по-тихому. Ты лучше скажи, посылал намедни к нему гонца?
– Посылал, – кивнул приказчик.
– И что?
– Готово, передал.
– Готово, говоришь? – переспросил повеселевший боярин. – Ну, тогда в путь.
И тронул коня. Всадники и телеги выехали за ним со двора, направившись к ближайшим Исадским воротам. Коловрат нарочно решил чуток запутать следы. На самом деле им нужно было ехать к самым дальним Южным воротам, но боярин не хотел тащиться спозаранку через весь город с многочисленной вооруженной охраной и телегами. Не стоило лишний раз мозолить глаза любопытным жителям, среди которых наверняка были и татарские лазутчики. Если новость о нападении на княжича Федора со вчерашнего утра уже гуляла по городу, то ее вполне могли распустить и татарские засланцы, чтобы сызнова панику посеять. А вдоль Исадских ворот находились сплошь кузни да мастерские. Людишек там тоже было немало – мастеровые вставали в Рязани ни свет ни заря, – но все же не так много, как в центральной ее части. И они все больше по мастерским отсиживались, занятые работой. Здесь ковали много оружия и других заказов, мало ли по какой надобности рядом телеги появились в неурочный час.
