Славяно-британский легион не представлял собою строевой части в строгом смысле этого слова. К нему относились все те офицеры, которые поступили на английскую службу с фиктивными английскими чинами. Все они носили английскую форму, за исключением лишь герба на фуражке, и имели отличительные знаки английских офицеров. Вместе с тем они не имели никаких прав на продолжение службы в английской армии и связаны были особыми контрактами. К этому же легиону относились некоторые русские части, как артиллерийский дивизион подполковника Г. А. Рождественского и отряд ротмистра А. А. Берса. Французский иностранный легион представлял собою одну роту, наполовину состоявшую из поступивших рядовыми русских офицеров. Таким образом, часть офицеров находилась в распоряжении русского (мобилизованный в Архангельске полк, военное управление и добровольческие отряды под Шенкурском и на Двине), часть — английского командования (Славяно-британский и французский легионы, отряд Берса и обучаемые в английских военных школах). «Кроме того, по городу бродило много людей в лохмотьях, и среди них можно было угадывать чутьем также бывших представителей великой армии»
[721].
Организация
Северный фронт включал Мурманский и Архангельский фронты. Последний в конце 1918 г. состоял из 7 направлений: 1) долина Онеги (формирующийся батальон), 2) железная дорога на Вологду, 3) долина Емцы и Средь-Мехреньги (крестьянский партизанский отряд), 4) Шенкурск (отряд Берса из 200 ч и формирующийся батальон), 5) Двина (добровольческий офицерский отряд в 200 чел.), 6) долина Пинеги (группа партизан), 7) долина Мезени (отряд в 50 чел.). В Архангельске находились еще батальон, прибывшая через Англию рота из бывших пленных, полэскадрона, автомобильная рота, 2 саперных взвода и артиллерийский дивизион. С марта 1919 г. находившиеся на фронте разнородные части (1-й Архангелогородский и 2-й Мурманский пехотные полки, Русский офицерский легион, отряд полковника Груздева, Онежский отряд, 1-3-е отдельные батальоны, Особый пограничный батальон крестьянские партизанские отряды и др.) стали сводиться в объединенные в бригады полки единой нумерации (1-15-й Северные стрелковые) двух, а потом трехбатальонного состава
[722]. Кроме того, существовали артиллерийская школа Северной области, телеграфно-телефонная школа службы связи войск Северной области, Архангельская пулеметная школа, Архангелогородский запасный стрелковый полк, Арханегельская местная бригада, Национальное ополчение, 1-й автомобильный дивизион, Северный драгунский дивизион, батальон Шенкурских партизан, Мурманский авиадивизион, 1-4-й артиллерийские дивизионы, отдельные: траншейная мортирная, тяжелая и легкая полевые батареи, 1-3-я инженерные роты, отдельный рабочий батальон, 1-2-я железнодорожные роты. В оперативном отношении войска делились на имевшие свои штабы районы (основу каждого из которых составляла, как правило, стрелковая бригада): Мурманский, Архангельский, Железнодорожный, Двинский, Онежский, Печорский, Пинежский и Мезенский
[723].
Мобилизация первых трех месяцев дала в Архангельске около 4 тыс. штыков
[724]. По другим данным мобилизация дала к середине октября 200 офицеров и 100 унтер-офицеров, а к концу месяца число мобилизованных в Архангельском районе составило около 1900 ч.
[725] К 1. 01. 1919 г. русские войска насчитывали 2715 ч (1700 шт.) на Архангельском и 4441 (3500 шт.) на Мурманском фронте; в конце января — всего 5300 ч (5100 шт.)
[726]. В январе 1919 г. русские силы насчитывали около 5400 штыков и сабель, в т. ч. в Архангельске около 2000, на Мурмане 280, в долине Онеги 400, в Селецком районе 800, на Двине 400, на Пинеге 400, в Мезенско-Печорском районе 600
[727]. В середине февраля в Архангельской группировке было 3325, Мурманской — 6450 ч.
[728] В марте численность армии превышала 15 тыс. штыков и сабель (при мобилизационной способности области 25 тыс. чел.)
[729]. К 15 апреля русские силы исчислялись (не ясно — штыков или общее число) в 18,5 тыс. на Архангельском и 6 тыс. на Мурманском фронте
[730]. К концу лета численность армии планировалось довести до 23 тыс. чел.
[731] В июле 1919 г. численность армии была около 50 тыс. чел. при числе штыков в треть этого количества
[732]. По другим данным к концу лета численность армии составила до 25 тыс. чел. (но, возможно, это число штыков)
[733]. Накануне падения фронта, к 1 февраля 1920 г. в армии числилось до 55 тыс. чел. (39822 строевых и 13456 нестроевых нижних чинов) при 1492 офицерах и до 10 тыс. в национальном ополчении
[734].
Положение офицеров
После мобилизации офицеров появилась возможность назначать в каждую роту не менее 10–12 офицеров, чтобы не только взводы, но и часть отделений были в офицерских руках. Командующий исходил из того, что если в обычной войне рота нуждается в 3–5 офицерах, то в гражданской это число должно быть увеличено в 2–3 раза. Однако к весне 1919 г. на фронте было уже около 10 полков, и в офицерах был некомплект даже по нормальному штатному составу. Офицеры широко назначались в крестьянские партизанские отряды. В декабре 1918 г. в Тарасовском отряде уже работало несколько офицеров, которых крестьяне, «в полном смысле этого слова, носили на руках»
[735]. Из части прибывших в июле из Англии офицеров была сформирована офицерская рота; большинство этих офицеров было сразу же направлено на фронт и многие из них погибли в первых же боях. Осенью 1919 г. в Архангельске из находившихся на службе в штабах и учреждениях города офицеров была сформирована особая офицерская рота, снабженная в изобилии пулеметами, к который по тревоге должны были примыкать приезжавшие с фронта офицеры, что в общей сложности обеспечивало 400 ч надежных бойцов, живших в одном специально особо освещаемом по ночам районе, где было приказано поселиться всем офицерам. Тогда же покинутый англичанами Онежский район был очищен «Волчьей сотней» в составе 60 офицеров и 100 солдат
[736] (в феврале 1920 г. эта офицерская сотня насчитывала около 40 чел.)66
[737].
