Раздумывал, сидя неподвижно и уставясь невидящим взглядом в листок. Выстраивал конструкцию. Потом принялся неторопливо писать аккуратным писарским почерком, нумеруя строчки. Иногда зачеркивал, так же аккуратно и тщательно, как писал. Иногда перечеркивал листы накрест, целиком, и отбрасывал один за другим, пытаясь предусмотреть и продумать запасные варианты… Это было похоже на игру. Он всегда просчитывал варианты на несколько ходов вперед. Была задача, были пути реализации. Главное – исключить случайности. Сейчас же задача усложнилась, так как случайности все-таки возникли. Случайности и непредвиденные обстоятельства, в результате программа может дать сбой. Ну что ж, подумал он, значит, уберем их, только и всего. Непредвиденные обстоятельства и случайности.
Он знал себя и верил в себя, он был одержим сильным чувством – клубком из ненависти, злобы, желания мести… Не сомневаясь, без колебаний, методично шел вперед. Нет, впрочем, слово желание здесь слишком нейтрально и не передает смысла задачи. Он был одержим! Одержим жаждой мести… До бурления крови, до дрожи в руках, до полного помрачения рассудка. Но об этом знал лишь он один. На поверхность не вырывалось ничего. Ничто не выдавало в нем человека одержимого…
Мститель… Так он насмешливо думал о себе. Зорро. Монте-Кристо. Кто там еще? И не вспомнить…
Он снова достал из ящика письмо, перечитал. Застыл, мысленно перебирая в памяти события той ночи – методично, не торопясь, вызывая перед глазами женщину, идущую впереди, потом пустую, плохо освещенную улицу, темные дома – не светилось ни одно окно. И не было ни души. Пустота и запустение. Он не почувствовал чужого присутствия. Его инстинкт самосохранения молчал. Шестое, седьмое и все остальные чувства тоже молчали. И вдруг это письмо… Как гром среди ясного неба! Досадно. Оказывается, его видели. Непонятно. Там никого не было. Он проверил. Заглушил двигатель, погасил фары, сидел, выжидал. Ни движения, ни звука, ни огня. Там нет жилых домов. Охранник? Там нечего охранять. Достаточно сигнализации. Где же был этот… соглядатай? Где он прятался, этот… Он отшвырнул от себя письмо. Листок спланировал на пол, лежал там белым пятном среди других белых пятен.
Он закрыл глаза, откинулся на спинку кресла. Еще раз представил себе ту улицу… Кривоватую, плохо освещенную, пустую. Безусловно, пустую. Дом быта. Мебельный, какие-то бедные подслеповатые лавки… Здоровенные амбарные замки. Тишина. Подходящие параметры: отсутствие жилых домов, отсутствие охраны, еле живой мигающий фонарь в начале Чешской. Подходящее место пришлось искать – он колесил по городу несколько дней, пока не нашел то, что требовалось. Мысленно он ставил птички в своем списке и вычеркивал то, что считал неактуальным. Когда в голову приходила новая идея, испытывал чувство удовлетворения и злобную радость от приближения к цели.
Этот анонимный писака думает взять его голыми руками? Сбить с пути? Ну что ж… Так даже интереснее. В полночь… Что за дешевые понты? А тебе не страшно, дружок? Полночь – время привидений и вампиров… Не страшно? Ты хорошо подумал? Ну, тогда ты в игре. Берегись!
Одним больше, одним меньше…
На другой день днем он съездил на Сиверскую, нашел дом номер шесть, прошелся по двору, осмотрелся. Двор был проходной, неуютный и нечистый, с хорошо просматриваемыми входами. С мусорным контейнером и двумя-тремя гаражами-самостроями, с облезлой детской площадкой, огороженной низким штакетником, и кустами напротив подъезда; с десятком разношерстных запаркованных машин. Он усмехнулся, представив себе того сидящим в кустах или в домике на детской площадке, откуда были видны оба входа во двор, потирающим руки от нетерпения. Охотник! Не подозревающий, что охота пошла на него самого. Правда, шантажист мог прийти прямо к назначенному времени, в полночь, и не устраивать засаду в кустах, но Мститель был уверен, что тот придет раньше, захочет убедиться, что деньги прибыли. И сериалы он смотрит, и с законами жанра знаком, так что без засады никак – в том месте, откуда двор виден как на ладони…
Он вернулся на Сиверскую за полтора часа до назначенного срока. Вошел в подъезд за жильцом, минуя лифт, поднялся на второй этаж и стал наблюдать из окна на лестничной площадке.
Все произошло примерно так, как он себе представлял. Охотник появился спустя двадцать минут, без десяти одиннадцать, за час десять до полуночи. Покрутился по двору, засел в кустах и затих. Вечер был холодный, мглистый; сырость пробирала до костей. На площади пробило одиннадцать, звук был дребезжащий и глухой. Он со злорадством подумал, что шантажисту придется сидеть в кустах еще час. Еще два глухих удара обозначили половину двенадцатого. Время тянулось невыносимо медленно. Четыре новых удара. Полночь. И сразу же глухие, далекие, бесконечные, доносящиеся как будто из-под воды удары: двенадцать. Время вампиров и привидений. Человек в подъезде ухмыльнулся, представив себе растерянность того. Десять минут первого. Двадцать. Тридцать…
Ну же, подстегнул он мысленно того. Тебе не надоело сидеть в засаде, дружок? Не замерз? Не хочется размяться? Тот, словно услышав, вылез из кустов и пошел к мусорному контейнеру… На всякий случай, думая, что пропустил донора. Салага! Открыл крышку, заглянул внутрь, посветив себе фонариком. Распрямился. Оглянулся. Вся его фигура выражала недоумение и разочарование. Он еще раз заглянул в контейнер. Потом с силой захлопнул крышку и пошел со двора. Человек из подъезда метнулся вниз по лестнице.
Он увидел того на улице переходящим дорогу к припаркованному на другой стороне автомобилю. Ухмыльнулся – противник оказался глуп и не принял никаких мер предосторожности. Завтра настрочит новое письмо с угрозами, потом еще одно, а мы тем временем узнаем, как его зовут… Как в том культовом фильме: «Имя, сестра, имя!»
Номер машины навечно вбился в память, память у него была феноменальной.
Через день он знал имя шантажиста – Варга Анатолий Ильич, мелкий чиновник из налоговой. Любитель острых ощущений. Как он и ожидал, через день пришло новое письмо. Он не ошибся, это ничтожество стало угрожать, стиль был вполне хамский, на «ты». Но чувствовались между строк недоумение и беспокойство.
Он «принял» его после работы, пошел следом. Не удивился… Почти не удивился – вот оно что! – когда они оказались на Чешской и Варга вошел в салон-парикмахерскую «Эмма». Мститель постоял на другой стороне улицы, рассматривая три женских головы в витрине, в париках химически-пронзительных оттенков: блонд, красно-рыжем и жгуче-черном. Личики у всех трех голов были бессмысленно-одинаковыми.
Спустя пятнадцать минут Варга вышел оттуда с женщиной. Она заперла дверь на ключ, и они удалились вместе. Вот и все, подумал Мститель с некоторым разочарованием, ларчик открывался довольно просто. Она могла видеть его из окна-витрины тогда, двадцать шестого марта. Вопрос – что она делала там ночью? Окна не горели, он помнил это точно. Да какая разница! Занималась отчетностью, засиделась допоздна… Неважно! Главное, что точки над i расставлены, и теперь нужно действовать аккуратно, чисто и по возможности быстро, пока не увеличился круг желающих заработать на нем. Варга мог разболтать о своих планах еще кому-нибудь… Кроме женщины из «Эммы».
