– Ох, бляха-муха!.. – охнул я от резкой боли в груди, от которой даже перехватило дыхание. Пришлось немного умерить свои аппетиты и уменьшить груз, часть боеприпасов разложить по карманам.
Сектанты наградили меня «ПКМ» со стопатронным коробом, пристегнутым к нему, и большим коробом на двести пятьдесят в рюкзаке, «АК-103» с неплохим обвесом и коллиматором «Коброй», две сотни патронов к нему, две «РГО» и пять «РГД», «Тигр-9» с бушнелевским прицелом переменной кратности и почти двумя сотнями патронов соответствующего калибра. А также сотней споранов и шестнадцатью горошинами с тремя литрами живчика в двух пластиковых полуторалитровых бутылках. Возможно, что-то имелось в карманах мертвецов, но копаться в разорванных телах не было ни малейшего желания.
Это были всего лишь трофеи, лишний груз к моим вещам, которые сектанты забрали из «рыжика».
Три автомата, еще один аналогичный «Тигр», несколько мощных пистолетов, гору патронов ко всему этому оружию, полтора десятка гранат и два одноразовых гранатомета я оставил в палате, в которой провел эту ночь.
С собой взял только свое оружие, живчик и литровую бутылку с минералкой, оставив экипировку, продукты, перевязочные материалы и многое другое в психушке. Однажды я сюда точно вернусь, поскольку оазис оказался очень интересным местом, и заберу эти трофеи.
Покидал здание и прилегающую территорию под прикрытием Дара, который убрал только через пятьдесят метров от забора, в ближайших зарослях. Осмотревшись по сторонам и не заметив опасности, я осторожно направился в сторону электростанции.
До мертвого кластера дошел без проблем, несколько минут искал тропу, которая почему-то оказалась в другом месте, чем вчера. Отшагав по ней метров сто, я вдруг почувствовал чужой тяжелый взгляд между лопатками. Обернувшись, увидел на самой границе черноты мутанта, с которым у нас не так давно вышла ничья. Никаких следов ночных ранений уже не было – эта тварь за ночь все зарегенерировала. Ночью в узком коридоре рассмотреть подробности толком не удалось – тогда я больше концентрировался на «зайчиках» да на том, чтобы держать свои способности в рабочем состоянии и не потерять сознание от боли. Зато сделал это сейчас.
Мутант, казалось, позировал, выбрав самую удобную для этого позу.
Больше двух с половиной метров ростом, сутулый, с шириной плеч не менее полутора метров и руками почти до полу. Тело практически не имело шеи или она была столь короткая, что казалось, будто голова крепилась сразу к плечам. Сама голова походила на крокодилью и покрыта толстой костяной броней, в которой едва угадывались щели для глаз. Из пасти торчали кривые огромные зубы, самый большой – с мой указательный палец. Все тело защищено овальными и круглыми костяными нашлепками, делая элитника похожим на змею и одновременно на футбольный мяч.
Я вскинул свою «снайперку», почти поймал в оптику тварь, и в этот миг она прыжком ушла в сторону, чтобы тут же исчезнуть среди высокой травы.
Стрелять наугад я не стал, а способности не сработали, когда мутант упал на землю и спрятался среди растительности. Да и свою отрицательную роль сыграла большая кратность оптики, сузившая поле зрения.
– Ничего, я скоро сюда вернусь, и вот тогда мы с тобой еще раз встретимся, – пообещал я мутанту. Один раз я уже сказал коронное «айл би бек» сектантам и обещание выполнил сполна.
Выполню и это.
Глава 18
В Орешек я вернулся в середине дня, вошел в стаб пешком и под прикрытием Дара. Машину спрятал в каких-то кустах в километре от стаба, потом вошел в поселок с другой стороны.
Больше всего на свете я желал, чтобы чертов Художник и Люк оказались здесь. Искать самостоятельно этих сектантских кротов никакого желания не было. А будет ли прок от моего заявления в администрацию стаба – я не знаю.
Потом ломал голову, как справиться с сектантами, где напасть и что после этого делать с ними. По дороге сюда решил, что стоит по-тихому пристрелить из своего бесшумного автомата обоих под прикрытием дара Улья. Провернуть это с расстояния метров двести-триста с какой-нибудь крыши будет легче легкого.
Но пока прошелся по Орешку, передумал. Сейчас план звучал так: пленить и допросить.
Где находится их жилье, я знал, и мне не составило труда незаметно пробраться в дом. То, что они на месте, я понял по личному автомобилю сектантов, который стоял под их окнами.
А вот рядом с дверью в квартиру я завис: как ее открыть – без шума или заставить сектантов открыть ее мне? Наличие двух замков не давало нормальных шансов на взлом даже с использованием моих способностей.
«Буду ждать», – решил я и занял позицию во дворике дома напротив.
Только ближе к вечеру из подъезда вышел тот, кто мне был нужен – Художник. Погасив секундный порыв немедленно врезать гаду по затылку, я перебрался поближе. Через пятнадцать минут сектант вернулся. В подъезд я зашел вместе с ним, используя отвод взгляда.
– Люк, я пришел! – крикнул Художник и отбил быстрый ритм по двери. Через минуту раздались несколько щелчков в замках, звякнула цепочка, и дверь приоткрылась.
– Пива взял?
«Гадство, ты-то мне совсем не нужен, – от досады я скрипнул зубами, когда оказалось, что дверь открыл не второй сектант, а их возможная жертва – Колобок. – Теперь извини».
Держать скрыт становилось все тяжелее, и поэтому речи не шло ни о какой тонкой тактике.
Художника я от души приласкал по затылку, не понявшего ничего Колобка пнул в пах, потом оттолкнул пучившего от боли глаза парня в сторону и бросился в квартиру. Любого другого влетевшего в гостиную ждала бы очередь из «калаша», но со мной Люк сплоховал и точно так же, как до этого Колобок, согнулся от сильного удара в пах (а чего плодить сущности, если для обезвреживания противника такой прием подходит как нельзя лучше?).
Его автомат я отшвырнул в сторону, завел руки хрипящего и пускающего розовую слюну Люка за спину, накинул заранее приготовленную веревку с петлями на запястья. После этого пулей вылетел в коридор, убедился, что Художник и молодой сталкер лежат на месте, скрутил им руки и затащил в комнату, где связал уже качественнее. Каждому из пленников я одной веревкой стянул руки и согнутые к спине ноги, вставил в рот кляп и перевернул на спину. В таком положении и при такой вязке у них за считаные минуты затекут конечности.
Больше всего я опасался Художника, который был одарен способностью ускоряться в сотни раз на дистанции в несколько шагов. Именно так он и вырубил шокером меня с Коброй в машине, после чего благополучно остановил ее, не доведя до аварии, хотя гнал я порядочно и потеря управления могла сказаться катастрофически на всех нас. Люк был слабеньким сенсом, чей Дар сектанты только начали раскачивать, и особой опасности не представлял. Разумеется, если мои пленники из детей Стикса ни в чем не соврали, когда я их допрашивал.
Я ушел на кухню, вернулся с ведром холодной воды и от души плеснул в морду Художнику.
