Совсем неожиданно над головой загрохотал пулемет, заставив от испуга вздрогнуть и потерять концентрацию. К счастью, элитная тварь внимания на меня не обратила, решив сначала разобраться с пулеметчиком, который сорвал очередью несколько костяных пластин с ее головы и изуродовал левую верхнюю лапу, которой та успела прикрыться.
Прыжком мутант взлетел на капот и провалился в отсек. Пулеметчик успел воспользоваться этой секундной заминкой и юркнуть вниз, счастливо избежав участи своего коллеги из «Форда».
Правда, пулемета машина лишилась, что равносильно гибели всех, кто укрывался в бронированном кунге.
«Браунинг эм два» – вот что это такое, просто старая модель, – вспомнил я название пулемета, искореженные останки которого вместе со станком полетели в кювет. Самая распространенная модель во всяческих боевиках, где стойкие морпехи громят врагов демократии. Вас бы сюда, котики и тюлени заокеанские, посмотрел бы, как вы справитесь с таким живым танком.
Вновь ушел в скрыт, с тоской успев подумать, что потом, если уцелею в этой мясорубке, меня будет ждать жестокий откат.
В этот раз кое-что изменилось: не только мутант потерял меня из виду, но еще на его теле появились светлые дрожащие пятна, очень похожие на то, как если бы кто-то подсвечивал определенные участки тела элитника изнутри.
«Солнечные зайчики наоборот… и расположены странно», – проскочила быстрая мысль.
Самое большое свечение находилось на голове в районе затылка.
Самая уязвимая часть на теле зараженных – споровой мешок.
За две секунды, что мутант находился в ступоре, решая сразу несколько задач – вспомнить, зачем он таращится на пустое место на дороге, бросить эту попытку и заняться обидчиком в грузовике, я заскочил на бампер, потом на край искореженной «морды» и, приставив почти вплотную ствол револьвера к «зайчику» на голове супера, спустил курок.
Отдача рванула револьвер высоко вверх, а грохот выстрела был лишь немногим тише, чем от «браунинга».
Зато каков эффект!
Элитник свалился сразу, как мешок с картошкой, сброшенный с плеч уставшим грузчиком, и даже агонии сильной не было.
Порадоваться я не успел, так как почти сразу же все внимание тварей оказалось сосредоточено на мне. Еще один элитник и три рубера, один, из числа последних, даже оставил преследование пары ремонтников, рванувших по полю в сторону далекого болота.
Вся эта толпа в дружном порыве бросилась ко мне.
«И за что мне такое счастье?!»
И вновь уход в скрыт, за секунду до атаки крупного рубера. Тварь пронеслась мимо, обдав ветерком и вонью, чтобы получить тяжелую пулю в затылок, точно в световое пятно, которое было в несколько раз больше, чем у элитника. Видимо, процент яркости зависел от мощности защиты и от возможности поражения моим оружием.
После каждого выстрела я терял концентрацию и оказывался на виду нескольких пар алчных взглядов.
От элитника едва сумел увернуться, при этом не удержался на ногах и покатился по асфальту, старательно удерживая барабанную дробь в ушах. Остановившись, я совсем рядом увидел узловатую бронированную конечность, на которой в районе колена дрожал «зайчик».
Свой третий выстрел я истратил на него и пожалел – тварь лишь припала слегка к земле, опершись на длинные верхние лапы.
«Твою маман… что ж тебя сразу не съели, когда в Улей попал, кто допустил, что ты так разожрался?!» – про себя проклял я элитника, едва удерживая концентрацию, чтобы не выскочить точно перед тварью.
А та замерла, лишь голова вращалась, да иногда приоткрывалась пасть, из которой выскакивал толстый фиолетовый язык, «облизывающий» воздух. Точь-в-точь как пресмыкающиеся, у которых обоняние сильно завязано на такие вот движения раздвоенного языка.
С каждым разом во рту мутанта загорался светлячок.
Когда мутант начал вынюхивать меня в очередной раз, я уже держал на прицеле его зубастую морду, и едва только появился «зайчик», как пустил в него пулю.
«Четыре, а в барабане всего шесть».
Два патрона на двух руберов – сумма бьется, но…
Оказавшись в скрыте, я почувствовал, что это последняя попытка в ближайший час, после нее мне потребуется отдых.
К следующему руберу мне пришлось бежать самому, поскольку уцелевшие твари дружили с мозгами и не торопились мчаться к грузовику, рядом с которым уже лежала гора тел их сородичей.
Очередную пулю вогнал в глаз монстру и тут же, больше не используя Дар, перевел револьвер на последнего рубера, стоящего в трех метрах от меня.
Выстрел выбил кусочки кости, плоти и крови, откинул голову назад, но не убил тварь.
– А-а-а! – заорал я от злости, страха, несправедливости и, как несколько дней назад, кинул в монстра бесполезный револьвер. – А-а-а! Чтоб ты подавился!
Револьвер врезался в скулу и… сбил рубера с ног на асфальт, где тот забился в агонии.
– Да я монстр, блин, кулаком быка наповал, – ошарашенно пробормотал я и только после этого отошел от шока и быстро огляделся по сторонам. Монстров не увидел, а вот рядом с искореженным «зилком» стоял везучий пулеметчик с короткой винтовкой булпап (любят они, как посмотрю, эту схему, наверное, из-за того, что в таком типе оружия можно совместить мощный патрон и ухватистость с удобными габаритами при нормальной длине ствола). Он что-то крикнул и махнул правой ладонью, на миг оторвав ее от оружия.
Кажется, я оглох.
В ответ коснулся ушей и помотал головой, мол, не слышу.
Он поманил к себе.
– Сваливать нужно, сюда могут на шум еще набежать твари или те вернутся, которые удрали за вездеходом, – сказал стрелок, когда я оказался рядом с ним. Чужие слова доходили до меня как сквозь ватные беруши.
– Твоим помочь нужно? Или всех порвали?
– Давай посмотрим…
Уцелели двое: почти не пострадавшая девчонка с джедайским именем Атрис в помятом «Форде», но зажатая там намертво, и моя знакомая брюнетка. Вот только выглядела она ужасно: элитник походя почти оторвал ей руку, сорвал скальп с левой стороны, буквально стащив его с затылка на лицо, оторвал ухо, и что-то там было неприятное с глазом, левая щека оказалась разорвана, сквозь рану белели осколки зубов, и торчала сломанная нижняя челюсть. Бронежилет на левом боку и спине разнесен вдрызг, и можно сказать с уверенностью, что хватает внутренних повреждений. И при всем при этом она была еще жива.
Кое-как вытащили пострадавшую из «Форда», потом перевязали брюнетку, влили ей в горло живец.
Отошли от дороги на полкилометра и спрятались в небольшом овражке с сырым дном. Края его были затянуты кустарником, прикрывая схрон от чужих взглядов. Рано или поздно сюда должна примчаться помощь: до этого момента стоит сидеть тихо и смотреть на дорогу, чтобы успеть подать сигнал.
