На кухне нашел под пестрым половичком люк в подпол, где обнаружил несколько рядов стеклянных банок с соленьями и вареньем. Потемневшие огурцы и всплывшие к крышке помидоры меня не заинтересовали, засахарившееся варенье – тоже, а вот дюжина жестянок с консервами весьма порадовала. Да еще как – живот тут же забурлил при виде их, заранее предупреждая, что мне придется их съесть, даже если окажутся просроченными.
В подполе нашел две трехлитровые банки с прозрачной жидкостью. Сковырнув с первой крышку, я ощутил ядреный запах деревенской самогонки, выгнанной без всяких сухопарников и бражных колонн. Вторая не пахла ничем, зато на дне лежал серебряный крестик, а на крышке была приклеена серая бумажка с надписью «Крещение. 1990». На вкус содержимое – вода водой.
«Да это и есть самая обычная вода, набранная на Крещение в девяностом году! Какая-нибудь бабулька верующая тут жила», – догадался я.
Удивительно, но вода была свежа и вкусна, как только что набранная из родника, возможно, все дело в нескольких граммах серебра, а не в религиозной составляющей. Очень своевременная находка, а то у меня во фляге только эликсир, вторую совсем забыл наполнить, когда пересекал ручей. Водой из банки наполнил фляжку до горлышка, остатками утолил жажду, потом выловил крестик и привязал его к шнурку с тумаром на шее. Со стороны я сейчас похож на трусоватого предателя из фильма «Мумия», который ходил с десятком амулетов на шее от всех конфессий.
С сухарями и консервами в рюкзаке я поднялся на чердак, на который вели сразу два лаза – из дома и с улицы. Так у меня будет возможность сбежать через один из путей, если второй окажется перекрыт. Перед тем как сесть трапезничать, сначала озаботился страховкой – заложил старыми обрезками досок, по какой-то неведомой причине оказавшимися на чердаке, люк на улицу и в комнату. Не бог весть какая преграда, но хоть чуть-чуть да придержит противника.
В трех банках оказалась тушенка, в пяти – перловая каша с мясом, в оставшихся в томатном соке плавали большие куски рыбы. Наклеек на них не было, приходилось сверять клейма и раскладывать по схожести, после чего открыть по одной из каждой партии.
Все казалось свежим, но от рыбы я решил воздержаться. Как-то не доверяю я таким консервам, пролежавшим неизвестно сколько времени в подполе без присмотра. Зато вкус у тушеного мяса был великолепным! Наверное, именно про такие консервы и говорят: «А вот в советское время тушенка была лучше, сейчас уже не та».
– Белорусская, что ли? – хмыкнул я, вертя пустую банку и силясь отыскать хоть какую-то надпись. – СССР?!
На жести был четко отпечатан штамп с этими буквами, больше разобрать не удалось. Да ну, не может такого быть… или может, если неведомые существа перенесли меня в прошлое? С другой стороны, я очнулся сегодня в том же городе, в который въехал вчера, и автозаправка, по которой шастал тот монстр, выглядела вполне современной. Самое простое пояснение – местные хозяева те еще плюшкины.
– Отравители и жмоты, в противном случае выбросили бы старье, – пробормотал я. – Спалю дом, если отравлюсь.
Следом пришла мысль, показавшаяся более реальной: владельцы дома просто выкупили часть военного имущества, которое на складах хранится десятилетиями и иногда, при обновлении на новое, старое вывозится в столовые воинских частей или в ларьки чэпэшников.
На ночлег я остался на чердаке: место удобное, и на улице уже стало смеркаться. Да и ложе вполне неплохое: не какие-то камешки керамзита или листы минеральной ваты, а душистые мелкие опилки. Постелив поверх них простыню, я растянулся на ней, положил рядом пистолет и отрубился через несколько секунд.
Глава 4
Проснулся от одуряющего чувства жажды. Еще не открыв глаза, я нащупал фляжку, скрутил с нее пробку и припал губами к горлышку.
Жажда прошла, но вот общее состояние организма было аховое: вновь вернулась головная боль, в желудке непоседливым комом ворочалась тошнота, ломило суставы и мышцы.
Все эти симптомы были слишком похожи на вчерашние, связанные с укусом неизвестного мертвяка. На отравление залежавшейся тушенкой не стоило и надеяться.
Во фляжке эликсира оставалось меньше ста граммов, и я их выдул в три больших глотка. Вроде бы стало чуть полегче, но вот что мне делать потом, когда болезнь вернется, я не знаю. Людей бы найти, да только где? Вокруг лишь супермутанты и зомби.
Есть шанс натолкнуться на новичка вроде меня в этой или похожей деревне – кто начнет работать головой нормально после переноса, тот быстро догадается держаться подальше от крупных населенных пунктов. Ну а поскольку без ничего выжить трудно и выполнить неизвестное (если оно, конечно, есть) задание неведомых инопланетян еще тяжелее, то народ будет искать мелкие поселки, деревни и всяческие хутора. Здесь и одеждой можно разжиться, и продуктами, и даже оружием, если пошарить как следует по домам.
Но вот вопрос – нужны ли мне такие новички? Я помню, каким был вчера: шатающимся под легким ветерком призраком, дергающимся от судорог, едва видящим этот мир сквозь тошноту и дикую головную боль. Такого напарника самого нужно будет защищать, а не ожидать поддержки с его стороны. Без эликсира ни я, ни он (или они) далеко не уйдем.
Погоняв в голове древнюю, как все человечество, мысль «Что делать?», я решил последовать словам Скарлетт О’Хары.
После выпитого эликсира проснулся голод, который я задавил банкой тушенки и рыбными консервами. Не думаю, что меня прикончат древние продукты, скорее загнусь от неведомой болячки, угнездившейся в моем теле.
Сразу уходить из дома не стал.
Сначала облазал все комнатки и углы в поисках оружейного сейфа. Когда не нашел, прибрал к рукам небольшой топорик со скошенным лезвием и сильно выгнутой рукояткой. Явно его местный хозяин доводил сам, уж очень удобная вещь получилась. Такому что полешки раскалывать, что вражеские черепа.
Топор примостил в самодельную петлю на левой стороне поясного ремня, из пустой жестяной банки соорудил накладку на лезвие, чтобы самому не пораниться.
– Ну, спасибо этому дому, пошел к другому.
Осматривать поселок дальше не стал, решив, что от добра добра не ищут, у меня и так рюкзак наполовину набит продуктами, чтобы несколько дней не пухнуть от голода.
Что же насчет оружия, так ведь неизвестно, у кого и где его искать и есть ли вообще оно в поселении. Плюс не хотелось мне в этом месте задерживаться дольше необходимого. Подспудное чувство тревоги гнало меня прочь, и немалую роль в этом сыграл едва уловимый запах кислой гари. Позавчера точь-в-точь такая же вонь стала предвестником моих и моего напарника неприятностей.
Пошел до грунтовки, чтобы сберечь ноги и для лучшего обзора. Но через полчаса, увидев впереди группу из пяти зомби, топчущихся на одном месте, свернул в поле и чуть подальше углубился в молодую березовую поросль. Потом так и двигался – лесопосадками и лесами, иногда выходя на открытое место в поле.
Постепенно самочувствие стало ухудшаться все больше и больше. Эликсира, чтобы его поправить, при себе не было, и я даже пожалел, что не отлил во флягу деревенского самогона – сто грамм могли бы хоть притупить негативные ощущения.
