А назавтра Гроссманы уехали. Катя обнималась со мной и с тетей Наташей, но не скрывала своей радости и подпрыгивала от нетерпения вернуться домой. Да, домой, так она и сказала. Вася, как всегда, молчал почти до самого автобуса, но потом все-таки отвел меня в сторону.
– Мы бы приехали с Катькой еще раз. Вы можете нас пригласить отдельно? Когда мне исполнится шестнадцать, я смогу сам приехать, без опекунов.
– Да, конечно! Ты мой дорогой мальчик! Я обязательно вас приглашу. Обязательно!
Его явно оттолкнул мой порыв. Поделом! У этого мальчика была очень высокая планка правды и любви. Если дорог, почему не оставила у себя, отправила из одного сиротского дома в другой? Пусть более сытный и теплый, но все равно лишенный той материнской безусловной любви.
Не так я молилась… Для себя просила. А надо бы для ребенка. Хотя бы защиты и удачи. Господи, если ты вспомнишь о нас, дай Васе Гроссману защиты и удачи. И Дженнифер! Пусть у нее достанет сил и мужества! Здоровья, сил и мужества. И тогда еще одна маленькая бесхозная душа обретет любовь и спасение. Хотя бы еще одна душа.
Дженни Коэн. Нью-Йорк. Лето 2012 года
Вот и еще год пролетел. Только недавно, кажется, ездили с Дженнифер в Россию, и уже опять лето. В Нью-Йорке душно и тошно до чертиков, только и успеваешь менять белье и рубашки. Хорошо бы слинять на все лето в Калифорнию, а еще лучше в Ирландию. Чтобы сплошная зелень, озера, туманы, чтобы бежать ранним утром босиком по холодной росе. Ох, за неделю надоест! Раньше, особенно в юности, казалось, что нет ничего лучше путешествий. А сейчас вдруг стало скучно. Из-за командировок и полеты, и отели надоели до смерти. И поверхностные пустые знакомства надоели, тупые однообразные ухаживания. Ах, вы потрясающе соблазнительны, ах, у вас загадочный взгляд, нет, не может быть, что вам сорок лет, не шутите так скверно, максимум двадцать восемь! А у самого дома жена и трое детей – и никакой задачи, кроме бесплатного секса в командировке. Проститутку нанимай, придурок!
И почему двадцать восемь лет приемлемо, а сорок нет? Да потому, что в сорок почти любая баба пережила по нескольку родов, грудь и живот не сохранишь, как ни старайся. А я с двадцати лет не меняю размер одежды, даже лифчики надеваю только на работу. Остается с утра до вечера гордиться такой неземной красотой и молодостью. Сегодня утром мой гинеколог пригласил на внеочередной визит из-за низкого гемоглобина и миомы матки.
– Вынужден предупредить, – сказал он, деликатно глядя в окно, – вынужден предупредить, что у вас в запасе не больше двух лет, чтобы рассчитывать на обычную беременность, в дальнейшем мы предлагаем только донорскую яйцеклетку.
В первый момент я не поняла.
– Кому предлагаете? Для чего?
– Любой женщине старше сорока пяти лет. Для вынашивания здорового ребенка, конечно. Яйцеклетку в таком случае заранее оплодотворяют спермой вашего партнера. Или донорской спермой. Это вполне стандартная процедура, но миома немного осложняет прогноз.
Я вдруг почувствовала, как обморочная тошнота подступает к горлу.
– А почему вы уверены, что я не могу просто забеременеть и выносить здорового ребенка?!
– Ох, простите ради бога, я плохо объясняю. Конечно, женщина в любом возрасте может самостоятельно забеременеть и родить. Теоретически. Но практически после сорока пяти это случается редко. И с каждым годом повышается риск генетических аномалий.
– А если я в принципе не планирую иметь детей?
– Тогда проще всего! Продолжаем наблюдать за миомой и при дальнейшем увеличении удаляем матку. Анемия немедленно прекратится, и вы сразу почувствуете себя намного лучше.
Да, я сразу почувствовала себя прекрасно! Удалить матку, навсегда избавиться от кровотечений, а заодно от малейшего шанса забеременеть. Большое удобство. Почему бы заодно не удалить руки и ноги, тогда не разовьются артрит и боли в суставах. А еще лучше просто умереть – дешево и никаких забот!
Знаете, что может быть хуже головной боли? – Вернуться домой накануне выходных в отвратительном настроении и обнаружить, что потек холодильник. При такой жаре можно спокойно выбрасывать все молочные продукты и прекрасную дорогую ветчину. И никаких шансов вызвать мастера раньше понедельника. Что бы еще такое придумать для хорошей жизни?
Компьютер призывно замигал, неужели очередной мейл с работы?! Нет! Всего-навсего сообщение от Дженнифер. Остается радоваться, что не налоговая служба. Дженнифер наконец освоила скайп, но дождаться моего прихода с работы было выше ее сил. Впрочем, я и сама не всегда знала, когда и где окажусь. Благо в скайпе появилась опция записи сообщений.
Дженничка, дорогая! Не поверишь, почти все улажено. Даже справка от психиатра! И из полицейского управления, что мы со Стивом не преступники и не наркоманы. Ты мною гордишься? В августе опять летим в Калугу, неужели в последний раз?! Ты не представляешь, в какое учреждение его поместили – несчастные ненормальные дети, не ходят, не разговаривают, рот открыт, слюна течет. Их почти не переодевают, запах ужасный! Да, тебе привет от Алины Карловны. Как невозможно звучат имена в России, язык сломаешь! Она каждую неделю ездит к Костику, отвозит одежду, игрушки, наши фотографии, всё, как я просила. Она святая, правда? И мальчик Вася пишет письма из Израиля, ты его помнишь? И переводит через Гугл, можно лопнуть! Но тема совсем не смешная – оказывается, его маленького брата когда-то забрали американские усыновители, и теперь он предлагает свою помощь для спасения Костика. Представляешь?! Мол, он готов поехать в Россию, если понадобится, потому что ему скоро шестнадцать. Безумный мир, дети спасают детей! Да, мы со Стивом записались в Foster care
[3] нашего округа. Они иногда предлагают временную опеку и прочее. Уже не знаю, что придумать, только бы побыстрее забрать нашего дорогого мальчика.
Честно говоря, сначала я думала, что Дженнифер рехнулась. Когда в прошлом году я примчалась к ней, почти вдвое переплатив за билет на самолет, то ожидала чего угодно – аварии, болезни детей, пожара, в крайнем случае разорения Стива, но только не безумной идеи лететь в Россию через какое-то сомнительное частное агентство. И не в столицу, а в глухую провинцию, и еще заранее заплатить дикую уйму денег, и все для того, чтобы усыновить абсолютно чужого и заведомо больного ребенка.
Мы не виделись со дня свадьбы Дженнифер, но никаких особых изменений с нами обеими не произошло. Дженнифер, такая же забавная толстуха, в любимой широкой футболке и шортах до колен, могла показаться знакомой старшеклассницей, если бы рядом с ней не стояли две взрослые толстенькие девочки с белыми лохматые головами. Девочки с восторгом взирали на мамину лучшую подругу, а тупая подруга, не подумавшая привезти детям хотя бы небольшие подарки, молча чертыхалась от неловкости и ненужности этой встречи.
Оказалось, они давно переехали в новый дом. Очень милый и уютный дом с палисадником, заросшим малиной. Россыпь маргариток на лужайке, гриль, просторная терраса с плетеными стульями. Пожалуй, я бы не отказалась от такой дачи на летнее время.
