Закупая за рубежом в больших количествах промышленное оборудование для создания современной индустрии, руководство страны создавало условия для достижения максимальной самодостаточности военного производства в случае войны. С этой целью были построены гигантские машиностроительные (например, «Уралмаш») и станкостроительные заводы. Заметим, что крупные закупки зарубежного оборудования продолжались вплоть до начала Великой Отечественной войны, однако их целью было не столько расширение текущего военного производства, сколько создание запасов уникального и дефицитного оборудования на случай войны.
Много внимания обращалось на достижение сырьевой независимости. Строились комбинаты типа Норильского, закладывались плантации кок-сагыза — каучуконоса и т. д.
Для обеспечения в нужный момент перехода от гражданского производства к военному была создана разветвлённая и строго централизованная система мобилизационной подготовки экономики. На всех уровнях советской власти и во всех органах экономического управления, вплоть до уровня каждого отдельного предприятия, были созданы специальные мобилизационные структуры.
При Сталине советская экономика не предусматривала постоянного, год за годом увеличения выпуска военной продукции; её развитие вели для наращивания мобилизационных мощностей по этим видам вооружений, чтобы иметь возможность в «час икс» рывком вывести производство на нужный уровень. Создание же чисто военных предприятий с резервированием мощностей на случай войны справедливо считалось расточительным омертвлением капитала.
Именно созданная в 1930-х годах система мобилизационной готовности обеспечила победу СССР во Второй мировой войне. В самом деле: превосходство советских войск в танках и боевых самолётах не спасло Красную Армию от сокрушительных поражений в начальный период войны; почти вся накопленная Советским Союзом за предвоенные годы военная техника была потеряна в первые же месяцы. И несмотря на это, промышленность СССР смогла произвести намного больше вооружений, чем германская.
Не удивительно, что победа не только укрепила убеждённость советского руководства в том, что советская плановая экономика является наиболее эффективной системой мобилизации ресурсов государства и общества на случай войны, но и в том, что высокая мобилизационная готовность страны важнее общих размеров её экономики.
После Второй мировой войны довоенная мобилизационная система, столь эффективно проявившая себя в годы войны, была воссоздана практически в неизменном виде. Многие военные предприятия вернулись к выпуску гражданской продукции, однако экономика в целом по-прежнему оставалась нацеленной на подготовку к войне.
Исходя из этих соображений, Сталин в речи перед избирателями 9 февраля 1946 года сказал следующее:
«Нам нужно добиться того, чтобы наша промышленность могла производить ежегодно до 50 миллионов тонн чугуна, до 60 миллионов тонн стали, до 500 миллионов тонн угля, до 60 миллионов тонн нефти. Только при этом условии можно считать, что наша Родина будет гарантирована от всяких случайностей».
Сталин понимал, что в рамках продолжающейся конфронтации будущую войну страна сможет выиграть только при наличии сырья, топлива и металла. И этих ресурсов должно быть столько, чтобы можно было сразиться в случае нужды со всем миром. Такой подход на долгие годы определил развитие советской экономики, поскольку позволял без особых дополнительных организационных мероприятий и затрат переключать гражданское производство на военные рельсы.
Руководители, пришедшие к власти после Сталина, просто механически следовали этой стратегии, что в новых условиях стало приносить отрицательные последствия для развития экономики.
Из-за постепенной деградации руководства, перехода страны от византийского управления (монархического типа) к польскому (боярскому, или элитному), непонимания и неумения вождей ставить цели высокого уровня мы докатились до кризиса управления. О том, что назрела необходимость перевода страны в постиндустриальную фазу развития, чтобы хотя бы на равных с мировыми лидерами войти в информационную экономику, никто из вождей не только не говорил, но и не думал.
Какое-то время кризис управления не был так заметен из-за громадных доходов от продажи нефти, но к нему добавился ещё кризис в идеологии, о котором мы говорили выше. Этот системный кризис, прежде чем разрешиться катастрофой и гибелью СССР, привёл к власти Горбачёва — человека абсолютно бездарного, которого можно назвать «одноклеточным», так как у него не было вообще никаких государственных целей, а только личные.
Но ровно таким же был Б.Н. Ельцин; таким же оказался и В. В. Путин.
Так что перспективы у России сомнительные.
ПОРАЖЕНИЕ РОССИИ
Бояре у власти
У России с элитой очень большая проблема. Возникает она из-за суровости наших природных условий и вечной нехватки ресурса. Наша элита, постоянно общаясь с мобильной частью западных стран (тамошней элитой), видит, что та существует в значительно более комфортных условиях. Понимания, отчего это происходит, нет, и наша элита, чтобы «догнать» по уровню жизни Запад, начинает переводить на свои интересы слишком большую часть общего ресурса.
И кого же она оголяет, когда тянет на себя общее «одеяло»? Разумеется, основную, константную часть общества, — народ.
В России элита вела себя так всякий раз, когда центральная власть (а только она может удерживать стабильность в обществе, синхронизируя разные интересы) ослабляла свой контроль. Так было в дворянский период нашей монархии, когда после Петра I монархов назначало и свергало дворянство (именно в этот период появилось грустное «Воруют!»), и после Сталина. Ладно бы, что «воруют», лишь бы выполняли свою основную задачу. Так нет же, элита перестаёт нести в общество адекватную информацию об изменяющихся внешних условиях. Она начинает судить о них не с. российских, а с чужих, враждебных России позиций — государство теряет ориентиры и разрушается.
С точки зрения идеологии, она делает очень страшные вещи. Она говорит: ой, Россия, какая она поганая! Всё в ней не так: работать не умеют, ленивые, водку пьют. Религия некрасивая, художники вторичны, изобретатели тупы. То ли дело в цивилизованных странах! А поскольку в руках элиты — литература, искусство и СМИ, то эти взгляды транслируются на весь народ, подрывая общественное сознание, лишая народ всяких ориентиров.
Но это же невозможно, это путь к ликвидации страны и народа.
Вот посмотрите на муравьев. У них константная часть — это так называемые «рабочие муравьи». Они выполняют основную работу по доставке пищи и содержанию муравейника в порядке. Но есть у них и элита, «разведчики». Эти бегают повсюду сами по себе, ищут источники пищи, а когда находят, прибегают к «рабочим» и ведут их к найденным источникам. Представьте, что будет с муравейником, если «разведчики» раз за разом будут уводить муравьев не к пище, а в бесплодные места, не к воде, а к отраве, или к логову муравьиного льва, который будет их всех пожирать? Муравейник просто исчезнет.
