Агаев улыбнулся. Парень помешался на технике и компьютерах.
Ему так нравились эти своеобразные игры.
Они проговорили всю ночь, а рано утром Агаев позвонил
Ковровой, попросив о встрече с Дронго. Он рассчитал свой план действий на
случай провала этой встречи и готов был теперь рисковать.
Именно поэтому, когда Дронго позвонил через полчаса
Ковровой, ей уже сообщили о месте и времени. Они должны были встретиться в час
дня на ВДНХ, у бывшего павильона «Космос», где еще стояли старые макеты ракет и
новые палатки преуспевающих дельцов, превративших ВДНХ в новую Выставку
достижений «челноков» и дельцов всех мастей. Агаев предупредил, что будет один.
Было уже двадцать первое число. И Дронго понимал всю
важность встречи. Он подробно рассказал Светловой о своей беседе.
— Вы каждый раз оставляете меня одну и идете
звонить, — недовольно сказала она. — Не считаете, что я могу
обидеться? Если вы мне не доверяете, не нужно таскать повсюду с собой. В конце
концов, мне может надоесть вся эта возня.
— Вы правы, — серьезно ответил Дронго, — но я
делаю это в ваших же интересах. Если меня схватят, у вас появится возможность
уйти.
— Я обязательно воспользуюсь вашим советом, —
ядовито заметила женщина. — Можно, я хотя бы позвоню домой? У меня мама
больная, я хочу узнать, как она себя чувствует.
— Конечно. Только разговаривайте не больше полминуты. А
я за это время поймаю какую-нибудь машину, чтобы мы сразу могли отсюда уехать.
Они могут засечь нас и по вашему телефонному звонку.
Все получилось так, как они задумали. Она позвонила матери,
сказала ей несколько слов и сразу побежала к проезжей части, где ее уже
поджидал Дронго возле остановленной им машины.
Они договорились действовать таким образом: впереди должен
был идти Дронго, если на встречу придут оба офицера, Агаев и Виноградов, и все
будет спокойно, Дронго пройдет с ними к выходу, а Светлова будет их
подстраховывать, проверяя, нет ли за ними наблюдения.
Они с Агаевым уже знают друг друга в лицо, и никаких
осложнений возникнуть не может. Как только они встретятся, все станет на свои
места. Можно будет получить наконец этот документ, из-за которого и погибли
Славин с Орловским.
Дронго понимал, как опасно иметь дело с другой стороной.
После вчерашнего бегства Агаева, неудачной засады в Никитском переулке у них
должны головы трещать от нагоняев тех людей, которые стояли за операцией
«Возвращение Голиафа». Поэтому нужно быть максимально осторожными. Они вполне
способны взять реванш и снова устроить засаду. Правда, в этот раз они не должны
знать о готовящейся встрече. Потому что про нее знают только пять человек. Если
и в этот раз будет засада, значит, кто-то из пяти определенно стал предателем.
Или пособником полковника Мамонтова.
По здравом размышлении, это не мог быть ни один из пятерых.
Но по абсолютной логике, которой всегда руководствовался Дронго, случайности в
таком деле полностью не исключались. И поэтому, отправляясь на ВДНХ, не
исключал опасности провала. Его волновала мысль о том, что он так и не узнал,
кто был виноват в провале их встречи в Никитском переулке.
Пока они ехали в вагоне метро, он все время думал об этом.
Уже при подходе к ВДНХ поражало многообразие палаток и
лотков, заполненных массой товара, в основном ширпотреба из Польши, Китая,
Турции. Всюду торговали какими-то сомнительными алкогольными напитками
непонятного розлива. Здесь же можно было купить любые товары самых известных
компаний мира, от часов «Ролекс» до галстуков «Мон-сеньор Кристиан Диор», от
костюмов от Кардена до японских калькуляторов. Правда, в большинстве своем
товар был поддельный, и галстуки от Диора продавались на стамбульских рынках по
доллару (!) за штуку, а часы «Ролекс» шли в Польше по десять долларов. Многие
подозревали, что эти товары были изготовлены на Тайване и в Гонконге, в
Сингапуре и Таиланде, в Турции и Польше и были всего-навсего дешевой подделкой.
Но, видимо, есть в натуре человека нечто азартное. И поэтому, точно зная, что
товары поддельные, новые и новые покупатели возникали у прилавков и отсчитывали
деньги, полагая, что им повезет и подделка будет работать.
Одни покупали, не зная о подделке, многие из-за нехватки
денег на действительно фирменную вещь, некоторых прельщала возможность такой
азартной игры, когда заранее знаешь, что сидящий напротив тебя игрок — шулер.
И, наконец, были и просто пассивные и давно на все махнувшие рукой, не ожидая
ничего хорошего ни от этой жизни, ни от ярких товаров, выставленных в витринах
палаток.
Дронго шел впереди, как они и договорились. Он постоянно
чувствовал на себе взгляд Светловой, словно обжигающий его. Он не совсем
понимал, почему она так нервничает. Может, так сказалась смерть Славина и
Орловского? Или она как профессионал тоже анализировала вчерашнюю неудачу и тоже
мучилась вопросом — каким образом посторонние люди могли узнать о времени и
месте их встречи?
Основания для волнения у нее были, вынужден был признать
Дронго. Она ведь не знала, кому он звонит и зачем. Именно неизвестный и мог их
выдать, подставив вчера в переулке под пули засады, ждавшей Виноградова и
пришедших с ним на встречу людей. «Нужно ей больше доверять, — подумал
Дронго. — Она права, нельзя держать ее постоянно в неведении. Это
нервирует особенно сильно. И, кроме того, у меня просто нет другого выхода».
Не доходя до павильона, он вошел в одну из палаток, стоявших
сплошными рядами по всему маршруту движения. Здесь продавали электротехнические
товары. Он посмотрел направо. Отсюда ничего не видно. Выйдя из этой палатки, он
перешел в следующую. Агае-ва и Виноградова нигде не было.
В свою очередь, Агаев также решил, что не стоит идти на
встречу вместе с Виноградовым. Он сам решил идти на это опасное свидание,
оставив Диму в другом павильоне, раньше называвшемся «Электроника в СССР» и
теперь заполненном компьютерами и принтерами. Агаева тоже взволновали вчерашние
события в Никитском переулке. Он, как и Дронго, не верил в совпадения и искал
разумную причину случившегося.
Ровно без десяти минут час Дронго и Агаев начали движение к
павильону. Они подолгу останавливались у разных киосков, заходили в палатки,
смотрели различные товары. Дронго успел заметить однажды Светлову, стоявшую в
трехстах метрах от него и внимательно за ним следившую. Расстояние между ними
сокращалось. Пока не было ничего подозрительного.
И в этот момент Агаев заметил Дронго. Но одновременно он
заметил еще нескольких человек, с разных сторон смотревших на него. Сейчас он
подойдет, и все кончится, понял Агаев. Они только и ждут, когда он подойдет
ближе, чтоб арестовать обоих. Или эту засаду привел сам Дронго? Но тогда у них
не осталось вообще никаких шансов. А Дима Виноградов выйдет из соседнего
павильона через несколько секунд и тоже попадет в руки людей Мамонтова.
Он резко повернулся спиной к Дронго, словно собираясь
уходить, и сразу заметил метнувшихся к нему людей.
«Вот и все, — неожиданно спокойно подумал он, —
они все равно вытащат из меня, где находится Дима. Все равно это узнают.
Заставят меня сказать».
