С этим я бросился в ее объятия, обхватил руки вокруг ее талии, и завопил, наконец, найдя слезы, чтобы выразить мое горе. Я плакал долго и тяжело, и солнце поднялось новым утром прежде, чем я закричал и скользнул к полу, где Труска подсунула подушку под мою голову, и напевала странную, грустную мелодию, когда я закрыл глаза и заснул.
ГЛАВА 3
Это был холодный, но сухой март — заполненные звездами ночи, белые как мороз рассветы и острые синие дни. Цирк уродов выступал в большом городе, расположенном близко к водопаду. Мы были там уже четыре ночи, и пройдет еще неделя прежде, чем мы поедем дальше — много туристов приезжало на наши показы, а так же жители города. Это было занятое, выгодное время.
В течение нескольких месяцах после того, как я в первый раз закричал в палатке Труски, я плакал много о мистере Крэпсли. Это было ужасно — малейшее напоминание о нем могло расстроить меня — но необходимо. Постепенно слезные взрывы уменьшились, когда я достиг соглашения со своей потерей и учился жить с нею.
Мне повезло. У меня было много друзей, которые помогли. Труска, мистер Толл, Ганс Хэндс, Кормак Лимбс, Эвра и Мерла, все говорили со мной в течение трудных времен, обсуждая мистера Крэпсли со мной, мягко ведя меня назад к норме. Как только я исправил дела с Харкатом и принес извинения за то, как я относился к нему, я полагался на маленького человека больше чем на кого — либо еще. Мы сидели много ночей вместе, вспоминая мистера Крэпсли, напоминая друг другу о его личных причудах, вещах, которые он сказал, выражениях, которые он одобрил.
Теперь, несколько месяцев спустя, столы повернулись, и я успокоился. Кошмары Харката вернулись. Он страдал от мучительных снов, когда мы оставили Гору вампиров в начале нашего поиска, снов о пустошах, заполненных кольями ямах и драконах. Мистер Тайни сказал, что сны не ухудшатся, если Харкат пойдет с ним, чтобы узнать, кем он был прежде, чем он умер, но Харкат хотел сопровождать меня, вместо этого, на моей охоте на властелина вампирцев.
Позже, Эванна помогла мне остановить его кошмары. Но ведьма сказала, что это было только временное решение. Когда сны возобновятся, Харкат должен будет узнать правду о себе или сойдет с ума.
В течение прошлого месяца Харкат мучился каждый раз, когда он спал. Он бодрствовал, пока мог — маленький народец не нуждался в большом количестве сна — но всякий раз, когда он пытался задремать, кошмары наплывали на него и он дергался и кричал во сне. Это достигло стадии, что его надо было связывать, когда он спал — иначе он бы ковылял через лагерь, выступая против воображаемых монстров, принося убытки от столкновения с чем-либо.
После пяти дней и ночей, он заснул в конце нашего последнего шоу. Я связал его в гамаке, используя сильные веревки, чтобы связать его руки по швам, и сидел около него, в то время как он дергался и стонал, вытирая зеленые бусинки пота с его лба, подальше от его глаз без век.
Наконец, рано утром, после нескольких часов вопля и напряжения, крики остановились, его глаза очистились и он слабо улыбнулся. — Ты можешь развязать меня … теперь. На сегоднешний вечер все сделано.
— Который был длинным, — бормотал я, уничтожая узлы.
— Это — проблема с откладыванием … сна так долго, — вздохнул Харкат, выпрыгивая из гамака. — Я отложил кошмары на некоторое время, но мне надо, … спать дольше.
— Может быть, тебе стоит попробовать гипноз снова, — предложил я. Мы сделали все, что могли придумать, чтобы ослабиться боль Харката, спрашивая всех исполнителей и команду в цирке, знают ли они о лечении кошмаров. Мистер Толл попытался гипнотизировать его, Труска пела ему, в то время как он спал, Голодный Рамус помазал его голову грязной пахнущей мазью — все напрасно.
— Отрицательный результат, — Харкат устало улыбнулся. — Только один человек может помочь — мистер Тайни. Если он вернется и покажет мне, как … узнать, кем я был, сны …, мы надеемся, остановятся. Иначе… — Он покачал своей серой приземистой головой без шеи.
После отмывания пота в барреле холодной воды Харкат сопроводил меня к фургону мистера Тола, чтобы изучитьнаш список на день. Мы делали много разных дел после того как присоединились к цирку, устанавливали палатки, чинили сломанные сиденья и аппаратуру, готовили и стирали.
Мистер Толл спросил меня хочу ли я участвовать в шоу, как его ассистент. Я сказал ему что не хотел бы — я бы чувствовал себя странно быть на сцене без мистера Крэпсли.
Когда мы пришли заступить на службу, мистер Толл стоял в дверном проеме его фургона, широко сияя, его немного черными зубами, блестящими в тусклом свете раннего. — Я слышал, что ты ревел прошлой ночью, — сказал он Харкату.
— Извините, — сказал Харкат.
— Не будем об этом. Я упоминаю это только, чтобы объяснить, почему я не пришел к вам сразу с новостями — я думал лучше всего, позволить вам спать.
— Что за новости? — спросил я осторожно. В моем опыте неожиданные новости были чаще плохие, чем хорошие.
— У вас посетители, — хихикал мистер Толл. — Они прибыли вчера поздно вечером, и нетерпеливо ждали.
Он отступил и махнул нам.
Харкат и я разделили неуверенный взгляд, затем осторожно вошли. Ни один из нас не нес оружие — казалось, не было никакой потребности, в то время как мы путешествовали с цирком уродов — но мы связали руки в кулаки, готовые наброситься, если нам не понравиться вид наших «посетителей». Как только мы увидели, пару, сидящую на кушетке, наши пальцы расслабились, и мы рванулись вперед, взволнованно.
— Дебби! — Завопил я. — Элис! Что вы здесь делаете?
Дебби Хемлок и старший инспектор Элис Берджес поднялись, чтобы обнять нас. Они были просто одеты в брюки и свитера. Дебби подстригла волосы, с тех пор как я видел ее в последний раз. Они было короткими и сильно завитыми. Я не думал, что ей подходит, но ничего не сказал об этом.
— Как поживаешь? — спросила Дебби, как только я освободил ее. Она спокойно изучала мои глаза, проверяя меня.
— Лучше, — я улыбнулся. — Жизнь трудная, но не самая худшая — чтобы не сглазить.
— Благодаря его друзьям, — отметил криво Харкат.
— Что относительно вас? — спросил я женщин. — Вампирцы вернулись? Как вы объяснили все это вашим боссам и друзьям? — Потом, — Что вы делаете здесь? — спросил я снова, в недоумении.
Дебби и Элис засмеялись над моим смущением, затем сели и объяснили все, что случилось с того момента как мы разделились в лесу вне города. Вместо того, чтобы сделать подлинный доклад ее начальникам, Элис утверждала, что была без сознания все время начиная с того момента как ее похитил Ванша Марч. Это была простая история, которой легко придерживаться, и ни у кого не было причины не поверить ей.
Дебби оказалась перед более грубым допросом — когда вампирцы сказали полиции, что мы держали Стива Леонарда, они также упоминали имя Дебби. Она протестовала своей невиновностью, сказала она, что знала меня только как студента, и не знала ничего вообще о Стиве. С поддержкой Элис, наконец, была принята история Дебби и она была освобождена. За ней следили в течение нескольких недель, но, в конечном счете, полиция оставила ее, чтобы заниматься своей жизнью.
