Воины без промедления бросились исполнять приказы саарсана. Каждый из них сейчас видел и ощущал, что их вождь ничуть не испуган. Его возбуждение и жажда схватки передавались последнему из накхов. И каждый в этот миг понимал, что теперь-то и начнется то, к чему они готовились всю жизнь, закаляя дух и тело, – настоящий бой, а не жалкое прозябание во дворце с оружием в руках.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – пробормотал Хаста. – Во всяком случае, если вы уходите, мне тут тоже лучше не оставаться. Не то как бы завтра поутру здесь не обнаружилось тело жреца Исвархи, принесенного накхами в жертву Первородному Змею…
– Разве ты не думал идти со мной?
– Да уж куда я теперь денусь?!
– Что ж, мои люди скоро управятся. А до того у меня есть кое-какие дела.
– Какие еще дела?
– Хаста, если бы ты был накхом, знал бы, что дом каждого из нас – тоже воин. И когда мы уйдем, он будет продолжать воевать, покуда стоит.
* * *
Хаста выпучил глаза:
– Исварха всемогущий! Что это?!
– Сюда ты поднимался подобно свежим хлебам в корзине. Отсюда спустишься куда быстрее.
Жрец глядел, как могучие накхи упираются ногами в плиты каменного пола, толкая вперед толстенные балки, вырубленные из цельных дубовых стволов.
– Крепи груз! – командовал один из накхов, и другие воины ловко, явно делая это не в первый раз, вбивали в дыры между плитами длинные железные клинья. Затем укрепляли их тяжеленными валунами. Когда за стеной над Нижним городом, подобно двум прямым рогам, нависли две огромные дубовые балки, накхи так же быстро собрали из загодя подготовленных досок просторный помост с оградой, способной закрыть лучника. Затем помост выдвинули вперед по приставленным к дубовым балкам полозьям. Жезлоносцы Полуночи и все прочие накхи, – Хасте в темноте показалось, что их было несколько сот, – быстро и без суеты перебрались на этот помост.
– А теперь держись, – посоветовал Ширам, оглядываясь на Хасту. – Сейчас будет немного страшно.
– Насколько немного? – опасливо глядя вокруг, спросил рыжий жрец.
– Главное, не смотри вниз и ни о чем не беспокойся. Веревки крепкие. Быстрее, быстрее! – крикнул саарсан последним отступающим лучникам.
Хаста ухватился за доску ограждения и, не слушая совета друга, глянул вниз.
Домишки Нижнего города сейчас казались совсем игрушечными, а земля была так далеко, что не всякая птица поднялась бы на такую высоту.
– На всякий случай предупреждаю, что у меня нет крыльев, – пробормотал жрец. – Ширам, ты точно знаешь, что де…
В этот миг саарсан, не слушая его, велел поднять борт и с силой нажал на деревянный рычаг.
Послышался громкий хруст, и помост рухнул в бездну.
Хаста заорал от ужаса, и тут же чей-то локоть закрыл ему рот. А в следующий миг падение резко замедлилось и тут же прекратилось. Помост дернулся, покачиваясь на толстых веревках. Дощатые борта вывалились наружу, из темноты послышались приветственные возгласы на языке накхов.
– Это ты называешь «немного страшно»?! – заметив поблизости Ширама, прохрипел Хаста.
– Вперед! Нет времени для разговоров.
– Ну вот, теперь нет времени для разговоров! – Жрец остановился и глубоко вздохнул, стараясь унять бешено колотящееся сердце. Он облизнул разбитые губы и почувствовал привкус крови. «Хорошо, что жреческое одеяние достаточно длинное, и эти головорезы не заметят, что дальше я поеду без штанов…»
Будто черная волна пронеслась над Нижним городом в предрассветный час. Городская стража, которой не посчастливилось оказаться на пути, была сметена ею бесследно. Все пригнанные на торжище конские табуны без спроса и согласия перешли во владение накхов. В городских воротах накхам попытались оказать сопротивление, но те, кто шел сзади, даже не узнали об этом. Затоптав растерзанные трупы, конная лавина накхов вырвалась из столицы.
Глава 2. Аюр и невидимка
«Размышлять в тишине» пришлось куда дольше, чем предполагал Аюр. Ему все казалось, что вот-вот двери его темницы откроются и войдут жезлоносцы, чтобы отвести его к отцу. Но время тянулось и тянулось, и никто не приходил. В конце концов царевич заснул на жесткой лежанке, несмотря на одолевавшие его злость и нетерпение. Когда дверь все же отворилась, впустив полосу бледного света, оказалось, что это всего лишь охранник, принесший скудную пищу.
Когда тот вышел, не ответив ни на единый вопрос царевича, и грубо оттолкнул его, захлопнув дверь прямо у него перед носом, Аюр впал в бешенство. Он орал и ругался, грозя сторожам карами и колотя в дверь. Утомившись бесплодными попытками, он упал на лежанку и погрузился в мрачное молчание.
«Да что ж это такое? Неужели отец совсем забыл обо мне? Что за непонятная кара? Я должен быть рядом с Ширамом! Они же поубивают друг друга ни за что! Если бы меня тут не заперли, я бы давно помирил их!»
Время во мраке тянулось бесконечно долго. Аюр не пытался больше препираться со стражей и на еду не глядел. Он сидел и думал.
– Эй, старик! – мрачно позвал он в темноту.
– Что? – тут же отозвался тот, будто только того и ждал.
– Ты так и не сказал, как тебя зовут.
– Я и не собирался.
– Я буду звать тебя Невид.
– Почему? – В голосе старца прозвучало искреннее удивление.
– Потому что я тебя не вижу.
– Ну, в этом есть смысл, – признал сосед, усмехнувшись.
– Мне же надо как-то к тебе обращаться, – объяснил Аюр.
– А ты хочешь ко мне обратиться?
– Да. Я хочу поговорить.
– Ты не спросил, хочу ли я с тобой разговаривать, – проворчал старик. – Ну ладно. Говори, что хотел?
Аюр сел за ложе, стиснув голову руками:
– Послушай, Невид, я думаю, что это не отец меня захватил и держит тут.
– Какая глубокая мысль! Что навело тебя на нее?
– Смеешься? Ну смейся.
– Ничего подобного, я слушаю тебя со вниманием! Неужели ты наконец начал думать?
– Я только и делаю, что думаю! – вспылил Аюр. – Да я в этом гнусном подземелье думал столько, сколько не передумал за всю жизнь!
– Очень хорошо, – одобрительно отозвался Невид. – Так почему не отец?
– Он бы не стал держать меня в каменном мешке. Он меня любит…
Старец был явно разочарован:
– Я думал, ты начал мыслить, а ты, как малое дите, ждешь, что отец сменит гнев на милость…
– Нет, послушай… Отец наказывал меня и раньше. Но он… словом, он боится за меня. Я только недавно понял, как сильно он за меня всегда боялся. Он и на Охоту Силы отпустил меня только потому, что дольше тянуть было уже непристойно – сам-то он поехал на нее в тринадцать лет! А до того я вообще нигде не бывал – он постоянно держал меня при себе. И вдруг сейчас запихнул в какое-то подземелье, да еще не навестил ни разу, чтобы сказать хоть что-нибудь…
