— А вот сейчас мы проверим, как вы будете приветствовать нашего ведущего! Представьте, что я — это он. Итак, встречаем: Альберт Сугробов — автор и ведущий телешоу «Семейные катастрофы»!
Зал зааплодировал.
— Неплохо, — похвалила она. — Но как-то безрадостно. Еще раз. Встречаем: автор и ведущий телешоу «Семейные катастрофы» Альберт Сугробов!
Зал снова захлопал.
— Уже лучше! Но без огонька. А теперь еще раз и с огоньком!
Это повторялось раз семь и напомнило Калягину новогодние елки детства, когда вот так же неуемный Дед Мороз с садисткой Снегурочкой заставляли ребятишек отбивать ладошки, чтобы зловредная елочка наконец-то зажглась.
Внезапно на подиум выбежал хмурый Альберт Сугробов. Зрители встретили его шквалом аплодисментов. Удовлетворенная Трусковецкая спустилась в зал и села на свободное место впереди Саши.
Шоумен был одет в длинный красный пиджак с белыми муаровыми лацканами и черные брюки в облипку, напоминавшие скорее спортивное трико. Его наголо обритая голова сияла, как чугунное ядро. Глядя в зал с умело скрываемой ненавистью, он терпеливо переждал овацию, расправил плечи, оснастился ребяческой улыбкой и начал:
— Добрый день, дорогие телезрители! В эфире ток-шоу «Семейные катастрофы»! Хочу напомнить, что спонсор нашей программы — самый крупнейший во всем мире производитель детского питания фирма «Чайлдхудфудинтернейшнл»!
Выкрикнув последнее слово с восторженным надрывом, он указал рукой на висевшую в воздухе на тросиках эмблему фирмы — румяного карапуза с прожорливо разинутым ртом.
— Стоп! Еще раз! — гаркнул злой голос сверху.
Дело в том, что в этом, прямо скажем, непростом слове «Чайлдхудфудинтернейшнл» уставший от многочасового говорения шоумен допустил некую не совсем приличную невнятность… Сидевшая впереди Трусковецкая передернула плечами, оглянулась, встретилась взглядом с Калязиным и, видимо ища сочувствия, тяжко вздохнула. Саша понимающе кивнул. Сугробов тем временем прошелся по подиуму взад-вперед, поигрывая плечами, точно готовясь к теннисной подаче.
— Работаем! — приказали сверху.
— Добрый день, дорогие телезрители! В эфире ток-шоу «Семейные катастрофы»… Хочу напомнить, что спонсор нашей программы — крупнейший в мире производитель продуктов для детей фирма «Чайлдхудфудинтернейшнл»… — Выговорив опасное слово, шоумен торжествующе глянул вверх и продолжил: — Сегодня мы поговорим о таком тяжелом случае, как уход мужа из семьи в целях… в целях… Стоп! Сначала… — Он замахал руками, достал из кармана шпаргалку, исследовал ее сначала молча, а потом прочитал вслух: — «…в целях создания новой семьи или в поисках свежих сексуальных ощущений…» Кто это написал?! — заорал он. — Голову оторву!
Трусковецкая дернулась, снова повернулась к Саше и поделилась:
— Дебил! Двух слов выучить не может… Когда я была диктором Центрального телевидения, он работал осветителем… Маразм!
— М-да-а… — Калязин покивал и сразу вспомнил, откуда ему знакомо лицо редакторши.
На ходу поправили текст, и с третьей попытки Сугробов одолел вступление. Но тут выяснилось, что парчовый галстук ведущего сбился набок, и пришлось делать еще один дубль. Наконец шоумен перешел к сути дела.
— Брошенная, оставленная на произвол судьбы жена! — В его голосе появились патетические подвывания. — Что чувствует она? Как мыкает свое горе? Как борется за утраченное счастье? Об этом нам расскажет домохозяйка Ирина! Встречаем: брошенная жена Ирина!
Натренированный зал взорвался аплодисментами, показавшимися Саше совершенно кощунственными в данном конкретном случае, и он в знак протеста хлопнул только два раза, да и то еле слышно.
Тем временем в верхней части буквы «А» в луче прожектора возникла женщина и, смущаясь, стала неловко спускаться по лестнице. Ей было около сорока. Чуть располневшая фигура скрадывалась скромным, но со вкусом выбранным платьем. На милом, еще вполне привлекательном лице застыла скорбь семейной драмы. Особенно понравились Калязину ее глаза — темные, глубокие и чем-то знакомые. Саша вздрогнул: брошенная жена Ирина напомнила ему собственную брошенную жену. Нет, не внешне, хотя и Татьяна в последнее время от своих бесконечных лежачих телефонных переговоров немного располнела. Похожими их делал тот особый неброский шарм, очень редко встречающийся, который когда-то свел Калязина с ума и который с годами не исчезает, а становится тоньше, сообщая женщине некое позднее, прощальное благородство. Конечно, в Татьяне этого шарма Саша давно уже не замечал, но сейчас, глядя на печальную Ирину, он словно бы в смутном зеркальном отражении увидел свою жену…
— Фрустрационный аффект… — пробормотал справа Либидовский.
— Что вы сказали? — уточнил Саша.
— Это я так…
Ирина медленно, глядя себе под ноги, прошла по подиуму и села в кресло, бессильно уронив руки на колени.
— Скажите, Ирина, — задушевно спросил, выдержав пространную паузу, Сугробов, — что-нибудь предвещало вашу семейную катастрофу?
— Нет, ничего… — тихо ответила она, стараясь не смотреть в зал.
— Пожалуйста, громче!
— Нет, ничего… — Голос ее задрожал. — У нас была прекрасная семья. Мы знакомы с мужем со школы. И он всегда был так внимателен. Не пил, мастерил что-нибудь по дому. Соседи завидовали… Мама даже говорит: сглазили…
Данилиана слева удовлетворенно хмыкнула.
— У вас есть дети? — спросил Сугробов.
— Да. Коля недавно женился… Леночке — десять лет… Очень послушная девочка, безумно любит отца…
Это случайное совпадение — недавно женившийся сын — наполнило Калязина нехорошим предчувствием.
— И ничто не предвещало беду? — зловеще удивился Сугробов.
— Все было так хорошо! Муж устроился на новую работу в банк. Он экономист, очень опытный… Стал прилично получать. Я даже ушла с работы. Я была воспитательницей в детском саду… У нас появились деньги… Мы поменяли мебель… Я стала одеваться… Вот, платье купила… — Она всхлипнула и, чтобы скрыть волнение, расправила подол.
— Так что же случилось?
— У него появилась другая женщина. Его секретарша… Молоденькая… Не то что я теперь… Она буквально его приворожила…
— Дисморфомания, — пробурчал справа Либидовский.
Данилиана слева победно засопела.
«Идиотизм какой-то! — внутридушевно содрогнулся Калязин, и на минуту ему показалось, что это шоу специально устроено, чтобы унизить и оболгать его. — Но не мог же Гляделкин организовать все это специально? Это ведь стоит безумных денег, а он за копейку удавится! Нет, простое совпадение…»
— Когда вы узнали об этом? — решительно спросил брошенку Сугробов.
— Сначала я догадалась…
— Каким образом?
— Я не знаю, как об этом сказать… Здесь…
— Я вам помогу. Муж к вам охладел?
